Отправлено: 25.08.06 22:04. Заголовок: Мини фан-фики... Для всех)
Значит так. Все мы наверняка хотя бы раз писали маленькие рассказики. Теперь есть где вы можете выставит все свои самые короткие и прикольные творения. Вперед!!!
- Ай, чёрт! – подхваченная порывом ветра, синяя шапочка слетела с головы девушки; её длинные светлые волосы растрепались на ветру, несколько вплетённых разноцветных косичек легонько ударили по раскрасневшемуся от быстрой ходьбы лицу. Яростно сплюнув в сторону и раздражённо стукнув себя кулаком по бедру, она, даже не пытаясь догнать шапку, порылась в висевшей за плечами сумке и вытянула оттуда мобильный телефон. «3 непринятых вызова» - светилось на экране. «Чёрт, опять забыла звук включить!» Девушка, ругаясь сквозь зубы, набрала номер, отчаянно надеясь, что успеет, однако опостылевший женский голос монотонно произнёс, что абонент находится вне зоны действия сети. «Что за невезение сегодня! Всё сяк - наперекосяк! Если ещё и на занятия опоздаю… ». Ей так и не удалось додумать эту мысль – внимание привлекло многозначительное покашливание за спиной. Девушка резко развернулась, недоверчиво уставилась на стоявшего перед ней молодого человека, крепко сжимавшего в руке её вязаную шапочку. - Это ваше, кажется, - робко проговорил он, приветливо улыбаясь и протягивая мокрую от снега шапку. Девушка чуть покраснела, нерешительно забрала её из протянутой руки, нечаянно касаясь пальцами тёплой, мягкой мужской ладони. Вспыхнула сильнее и, чтобы как-то скрыть смущение, принялась усердно натягивать шапку на голову, старательно прикрывая лицо руками. - Спасибо, - наконец произнесла она, взглянув на неотрывно смотревшего на неё всё это время молодого человека. Их глаза встретились на мгновение, большие ярко-синие, словно два карельских озера, и медово- ореховые, красивой миндалевидной формы, аккуратно подведённые чёрным карандашом. По телу девушки пробежала дрожь, она с трудом отвела взгляд в сторону. - Ну… Пока, я пойду, - она как-то неловко развела руками, мягко улыбнувшись. – Ещё раз спасибо за шапку, я бы сама за ней не побежала. - Да не за что… Развернувшись спешно, девушка чуть ли не бегом двинулась по запорошенной первым снегом дороге, чувствуя, как, падая с вышитого более светлыми нитками ободка шапки, стекают по щеке холодные капли воды. Её лицо горело, словно в огне, а сердце стучало быстро-быстро, но она, стараясь не обращать на это внимания, бежала не оглядываясь дальше, стуча каблучками об асфальт. Молодой человек, стоявший некоторое время неподвижно, вдруг словно бы опомнился. - Эй, постой! – крикнул он вслед удаляющейся девушке, но та уже не слышала его – или сделала вид, что не услышала. *** - …Давай побудем ещё хоть чуть-чуть, Джен! - Не могу, прости. Правда, мне пора. - Мы так мало посидели… - Знаю. Но всё равно, прости, я пойду уже. - Эх… Ладно уж, тебя всё равно не переубедишь. Давай, до скорого. - Пока, Кэт. - Пока, Джен. Чмокнувшись с подругой на прощанье, Дженнифер вышла из кафетерии и побрела домой, щурясь от солнца и периодически откидывая со лба длинную русую чёлку. Погода с утра заметно улучшилась, небо развиднелось, солнце светило ярко, согревая приятным теплом. Подходя ко входу в парк, девушка почувствовала, как завибрировал в кармане телефон. Резко вытянув его за шнурок, она бросила взгляд на экран, и лицо её исказила злоба. Ни секунды не задумываясь, Дженнифер сбросила звонок и отключила мобильник. Рука потянулась засунуть его обратно в карман, когда позади себя она услышала негромкие шаги. По привычке повернув голову, Дженнифер застыла от неожиданности: знакомая ей фигура, остановившись недалеко от неё, наклонилась к асфальту и бережно подняла что-то с земли. - Кажется, вы что-то потеряли, -весело обратился к ней уже знакомый ей молодой человек. Она медленно опустила взгляд: в руке он крепко сжимал промокшую, покрывшуюся грязью шапочку. Синюю. Со светлым голубоватым ободком. - Наверное, из кармана выпала, когда я телефон доставала… - рассеянно протянула Дженнифер, поднимая на парня глаза. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, а потом, не сговариваясь разом рассмеялись, весело и непринуждённо. - Де жа вю, - чуть успокоившись, пробормотал парень, продолжая широко улыбаться. - Да уж… - Ну, раз уж так вышло… Джаред, - он протянул Дженнифер руку. - Дженнифер. - Что ж… Будем знакомы, Дженнифер.
Отправлено: 31.10.07 06:48. Заголовок: Кажется, ты всё-таки..
Кажется, ты всё-таки выполнил свою угрозу. Ушёл. Навсегда. Как ты мог!? Правда, мы часто ссорились в последнее время. Я носился по комнате, круша всё, что попадалось под руку, и покрывая тебя последними словами. Ты кричал, что я подонок и эгоист, самовлюблённый придурок, что ты проклинаешь тот день, когда мы случайно оказались вместе в одном городе, на одной улице, в одном магазине мужской одежды – ты покупал себе костюм, а я, кажется, зашёл просто так, лишь по ходу бесцельного блуждания по городу… А потом, кажется, мы встретились с тобой в аптеке. И голос у тебя был такой тихий, чуть хрипловатый – осень, промозглая погода… А потом судьба свела нас вместе в парке, поздно вечером. Ты был пьян, пьян до такой степени, что даже не помнил, как вообще там очутился. Сжимая в одной руке пустую бутылку из-под какого-то ликера, а в другой – край моей куртки, ты что-то говорил, говорил не переставая, только слов было не разобрать – только потом я осознал, что ты просто говорил со мной на другом языке, на французском. Не потому, что родом из этой страны, просто так повлияло на тебя нервное потрясение в купе с бутылкой виски и ликера. Уже позже я узнал, что в тот день тебя бросила девушка: ушла как раз на годовщину, съехала из общей двухкомнатной квартиры, не объясняя причины и даже не смотря в твою сторону, оставив тебя наедине с маленьким плюшевым зайцем, которого ты подарил ей на День Святого Валентина, и всепоглощающей, сводящей с ума пустотой, такой непривычной для тебя… Все эти подробности ты поведал мне на следующий день, за беседой в небольшом пабе за кружкой пива. Опять свела судьба? Нет, просто я так и смог оставить тебя той ночью одного, дрожащего и потерянного, взиравшего на меня с мольбой своими огромными ярко-голубыми глазами. Ты много чего рассказывал мне: про то, как вы познакомились, как полюбили друг друга с первого взгляда, как всё у вас было так замечательно, что, казалось, лучше уже просто и не могло быть. Я почти не слушал тебя, только мычал многозначительно, делая вид, что весь поглощён рассказом. Мы просидели, наверное, около четырёх часов. Когда ты, наконец, полностью выговорился, было уже за полночь. Покинув паб, мы просто попрощались по-дружески, ты поблагодарил меня за поддержку и терпение… и всё, разошлись. Даже не обменялись телефонами – зачем, собственно? С того момента прошло около полугода, когда наши с тобой пути вновь пересеклись. В Париже. Городе всех влюблённых. Я даже не сразу вспомнил тебя, когда ты окликнул меня на автобусной остановке. Наверное, и не вспомнил бы вовсе, если бы не твои глаза… как ни банально это звучит. Мы общались, как старые друзья, вместе гуляли по городу. Мнение моё о тебе тогда резко переменилось: в первую нашу встречу ты показался мне сопливо-романтичным, по-детски наивным и трогательным. Теперь передо мной был совсем другой человек: безбашенный, немного циничный, жесткий в своих суждениях, приправлявший разговоры изрядными порциями едкого сарказма и язвительных комментариев. Как я понял позже, ты всегда был таким, просто потеря горячо любимого человека стала для тебя по-настоящему страшным ударом. Ты говорил, что тогда едва не сошёл с ума. От одиночества, от горя, от холода окружившей тебя пустоты. А потом привык. Человек ведь ко всему привыкает. Мы стали приятелями, потом друзьями. С тобой мне было весело, интересно и легко – хорошо, одним словом. Тепло и приятно. И необыкновенно спокойно. Я осознал, насколько ты стал дорог для меня, лишь тогда, когда ты на месяц уехал Лондон, встретиться со старыми друзьями. Я чувствовал себя просто ужасно, отвратительно. И едва не спился, проводя бесконечно длинные вечера и ночи в тёплой компании русской водки и виски. Уже тогда что-то в моём отношении к тебе переменилось, как бы встало на новую ступень. Только я ещё не готов был это чётко осознать и принять. С тобой, кажется, творилось то же самое. Всё произошло как-то само собой. Мы так и не могли толком понять, что послужило решающим толчком к решительным действиям – вероятно, виски всё же сыграли здесь решающую роль. И, конечно, глубина тех чувств, что мы с любимым испытывали друг к другу. А теперь тебя нет. Ты ушёл от меня, ушёл навсегда. Ты даже не дал мне шанс, Джонни. Ты поступил жестоко. Очень жестоко. Неужели ты действительно позволил себе усомниться в моей любви!? Какими же глупцами мы были… Зачем ты заставил меня пережить весь этот ужас? Я никогда не смогу забыть те чувства, что обуревали меня в тот момент, когда я вчера переступил порог нашей квартиры. Твоё лицо, бледное, блестящее от холодного пота. Хриплые стоны, срывающиеся с потрескавшихся губ. Горы распечатанных пачек из-под каких-то таблеток. Мой истошный, отчаянный крик, резкий укол где-то в районе сердца. Я даже не позвонил в скорую: понял, что ты сам отчеркнул себе путь назад жирной красной чертой, через которую уже не переступить… Я рыдал над твоими извивающимся в предсмертных судорогах телом, вытирая мокрой тряпочкой гной и пену со рта. Целовал дрожащие губы, мокрое лицо. Прижимал к себе так близко, словно надеялся, что моё сердце пробьёт собственную грудную клетку и бешеном порыве сольётся с твоим, оживляя. С твоих губ с хриплым стоном сорвалось отчаянное «Гэри…». Ты окончательно свёл меня с ума. Кажется, теперь я действительно понимаю, на собственном горьком опыте, что означает фраза «снесло крышу»… С отчаянной страстью, приправленной жутким ощущением полной безысходности, я срывал с тебя одежду, неистово целуя, с упоением внимая ответную реакцию. Последнее, что мог ты мне подарить… Дикое, свирепое безумство в купе с невообразимой нежностью… Твоё прощальное «я люблю тебя, Гэри…», Одна фраза, а в ней – весь мир. А потом мои заполненные слезами глаза заворожено наблюдали, как по твоим ногам медленно стекает собственная сперма. Ты больше не двигался, не дышал. Твоя душа навеки покинула этот мир вместе с угасающими толчками нашей всеобъемлющей страсти. Ты всё-таки ушёл от меня. Навсегда. Как ты мог, Джонни!? Я люблю тебя… Что осталось мне от тебя, любимый? Лишь оболочка… Холодный труп… Я хотел бы, чтобы твоё тело осталось со мной до самой моей смерти. Тебя могут наполнить грудами соли, или древесного угля, вынув все внутренности из тела, впрыснув в него несколько пинт кислоты, глицерина и мышьяка. Или ещё лучше – ввести в твои кровеносные сосуды соли глинозёма. Тогда твоё тело надолго сохранит формы, а труп будет предотвращён от гниения и разложения… Я могу выложить специалистам все наши деньги, и она, обескровив тебя и проделав ещё неизвестно какие мистификации, возвратят мне твоё тело, такое же гибкое и гладкое… Только холодное, словно сплошная глыба льда. Я смогу разговаривать с тобой, как раньше, трепетно держа за руку и прикрыв глаза. Расчёсывать длинные шелковистые волосы цвета миндального ореха. С жаром целовать холодные, безответные губы. С былой страстью согревать любимое тело, шепча на ухо жаркие слова, словно ты ещё можешь меня услышать. А потом рыдать часы напролёт, проклиная себя, и тебя, и нашу неудавшуюся любовь, крепко сжимая тебя в своих объятиях, нежно водя руками по холодной спине, животу, ягодицам… Конечно, я не стану этого делать. Твоё тело будет кремировано, предано сожжению… А когда я умру, со мной сделают то же самое – уж поверь, я позабочусь об этом в завещании. Наш пепел перемешают, навеки сплетая воедино… Ты больше не уйдёшь от меня, любимый. Никогда
- Пейринг обычный делать!? Колин/Джаред я по - любому оставляю, чего бы вы мне там не говорили! - Да не волнуйся, эти парни офигенно гармонично смотрятся, - «Гэри» ржёт, откидывая со лба прядь чёрных волос. «Гэри» - это кличка, на самом деле парня зовут Володя. – Их мы точно оставляем! - Рис-Маерс/Стретч/Бош тоже! Я этот Карибский треугольник обожаю! - По-моему, Бош здесь лишний - «Джонни» - Коля, подходя к «Гэри» сзади, крепко обнимает его за талию. - Нееет…аааххх, - из груди «Гэри» вырывается гортанный стон, когда «Джон», ухватив того за задницу, опускается губами по шее вниз, к широким плечам и мускулистой спине. - Настёна, поворачивайся. - Чего? – сглатываю. Только этого мне не хватало. Точнее… именно этого мне и хватало всё жизнь, чёрт возьми! - Поворачивайся, солнце. Тебе потом сие действо описывать. Во всех подробностях, - с широкой пошлой улыбкой уточняет «Джонни», лаская широкую грудь друга-любовника. - Эээ, - опять сглатываю, чувствуя, как внутри всё напрягается от нахлынувшего возбуждения. - Маеееерс, - «Гэри» протяжно застонал, чувствуя, как чужие руки с жаром ласкают его затвердевший фаллос, растягивая джинсы и бесстыдно заползая под трусы. Я в который раз сглатываю, пялясь, тяжело дыша, на разворачивающееся передо мной «действо». - Ребята, вы… - весёлые хмельные голоса замирают на пороге. Друзья, наталкиваясь друг на друга, раскрыв рты, откровенно рассматривают кувыркающихся на ковре любовников. - Ну, чего уставились!? – «Джонни», тяжело отрываясь от стонущего под его страстными прикосновениями «Гэри», с обольстительной ухмылкой исподлобья глядит на остальных. – Присоединяйтесь, ребята! - Так мы же, это… не того… вроде бы…- «Элиот» - Макс, широко распахнув глаза, жарким взглядом изучает сплетённые в танце любви тела. - Ага, вот именно – «вроде бы»! – «Гэри» опять ржёт, смех переходит в истошный крик, когда «Джонатан» обвивает языком головку его члена, яростно лаская. По комнате проносятся восхищённо - возбуждённые вздохи. - Наастяяяя! – чёрт, почему они выкрикивают моё имя!? – Смотри, мать твою! - Не трогайте мою мать!.. - Я же говорю, описывать будешь потом! - Так я сейчас этим самым и занимаюсь! – я, тяжело дыша, спешно перебираю клавиши на клавиатуре, то и дело заглядывая в словарь «Лингво». - Наааааа… Джооон!! – «Гэри» вскрикнул, изливаясь прямо в рот любовнику. Я оглянулась. Остальные пацаны всё ещё стояли на пороге, навалившись друг на друга и поочерёдно облизывая пересыхающие губы. «Гэри», пальцами вцепившись в волосы «Джона», конвульсивно содрогаясь, выгнул мускулистую грудь, прерывисто всхлипывая. - Ооооо, - через пару секунд «Джонни» выпрыснул сперму внутрь друга, руками с силой обхватив запястья «Гэри». - Ёёёё, - пальцы забегали по клавишам ещё быстрее, левая рука так и норовила опустится вниз, но я усилием воли заставляла себя сосредоточится на переводе. Чёрт бы побрал этот английский! И откуда я знаю, как, например, переводится слово простата!? Бл*!!! - Выпей, успокойся, - шепчет «Джонни», нежно надавливая пальцами на твёрдые соски любовника. Послушно протягиваю руку к наполовину опустошённой бутылке водки, делаю два судорожных глотка. Жидкость обжигает и без того пересохшее горло, проливается в желудок, заставляя трястись ещё сильнее. Да уж, кто бы мог подумать, что затея написать рассказ о приключениях актёров, исполнявших роли в фильме «Александр», выльется в ТАКОЕ!? - Джаааа, ты чего творишь!? – я в который раз резко оборачиваюсь на стуле, рискуя сломать шею и спину одновременно. «Джаред Лето» - Миша, сжимая судорожно глотающего воздух «Колина» - Виталика, - резкими движениями пытался разорвать никак не поддающуюся футболку мальчика. Я, делая очередной глоток «святой воды», ещё скорее застрочила, покачивая головой и не в силах согнать с лица полу - безумную улыбку. Даа, как говорится, «дурной» пример заразителен! - Сооолнце, - так, похоже пошляк - заводила «Джон» очнулся из забытья. – Пошли с нами в душ, а? - Чего!? – моя челюсть, кажется, готова с треском разбиться о пол. Чего этот алкаш городит, чёрт бы его побрал!? - Ну пошли! – поднимаясь с пола, «Джон» хватает меня за руку, оттягивая от экрана. «Гэри» хватает того за ногу, т мы вдвоём, завизжав, словно поросята, валимся на пол. Горячее дыхание обоих парей обжигает кожу, перекрывая робко возражающий писк разума. А, к чёрту всё!.. Обжигающие струи воды облизывают тело, заставляют ещё громче вздыхать, обхватив трясущимися руками вбивающегося в меня сзади «Гэри». Да, не так я представляла себе свой первый раз! Я-то думала, всё будет красиво и романтично: жаркие поэтичные слова на ухо, медленный танец под красивую, обволакивающую музыку, серебристый отсвет полной луны, прохладный ветерок по раскалённой коже… Что ж, разве смею я теперь жалеть о не сбывшихся надеждах!? Нетерпеливые губы впиваются в нежную кожу плеча, острые зубки с жаром прикусывают, вырывая из груди протяжный стон, руки скользят по возбуждённому тело, шершавый язык изучает грудь, облизывает напряжённые соски. Чёёёрт!! Не сдерживая сладострастные крики, мы втроём -я, «Гэри» и «Джонни», - кончаем одновременно, тяжело дыша, почти не обращая внимания на попадающую в ноздри воду. Я чуть приоткрытой дверью ванной я слышу красноречивые охи-вздохи ласкающих друг друга ребят. Улыбаюсь – да уж, эту ночь я уж точно запомню на всю оставшуюся жизнь!
Громкие крики снизу разрывали казавшуюся убийственной в тот момент тишину. Я нервно подстраивала дрожащими руками бас – гитару, подправляла под свой рост чуть покосившийся микрофон и восторженным взглядом оглядывала ребят из нашей новоявленной «группы». Мы собрались вместе совсем недавно, лишь сегодня утром, испытывая всеобъемлющий восторг от предстоящего события. - Готовы, ребята? – Саша, хрипло выдохнув, крикнул нам, обхватывая обеими руками свой микрофон. Он, именно он выступал в этот раз солистом, и это одновременно невероятно одухотворяло парня и вызывало панику, от которой дрожали руки и всё тело, обтянутое алой атласной рубашкой и чёрной кожей обтягивающих стройные ноги штанов. Я, в который раз повторяя про себя такие знакомые, любимые слова, зажмурила глаза. Разноцветные сполохи засверкали перед глазами, заставляя покачнуться и резко приподнять потяжелевшие веки. - Готовы, - прошептала я, даже не надеясь быть услышанной. Окружающая атмосфера возбуждала больше секса: высота двенадцатиэтажного здания, свежий ветер, закрадывающийся под лёгкую белую кофточку с нарисованными от руки символами группы 30 Seconds to Mars, нетерпеливые выкрики собравшихся внизу людей, пьяно смеющихся, переговаривающихся друг с другом, не в силах сдержать широченные улыбки до ушей, вызванные неимоверным количеством выпитого и необыкновенностью окружавшей город атмосферы. Часы пробили полночь. Меня передёрнуло, словно наступила таинственная хеллоуиновская ночь. Хотя, на самом деле, всё было, вроде бы, абсолютно обыденно, обыкновенно: 2 декабря, морозная ночь вступившей в свои права зимы, которой в этот раз не удалось охладить разгорячённые необычной музыкальной страстью тела. Я вновь зажмурила глаза, не веря в реальность происходящего. Ещё бы: разве я могла раньше подумать, что буду стоять здесь, на крыше знакомого с детства здания, сжимая в руке обожаемую гитару, повторяя еле слышно давно известные, зазубренные слова, едва не теряя крышу от сводящих с ума ощущений тысячи расплывающихся глаз на своём теле, ледяных прикосновений к разгорячённой до невероятности коже, ластящёйся о гладкую, шелковистую ткань, не замечающей упоительного дыхания пришедшей холодной поры года!? Откинув голову, я расхохоталась, проклиная выпитое до выступления пиво, так пагубно повлиявшее на собственное психическое состояние. Впрочем, вскоре до моего слуха донеслись разносящиеся по всему городу звуки весёлого голоса ведущего, заставившего меня мгновенно прийти в себя. Я не могу оплошать сейчас. Не могу. Не имею права. Финальная фраза ведущего - и всё, начальные аккорды электрогитары, разносящийся громогласно голос Саши, заставивший находящуюся далеко внизу толпу сдавленно ухнуть от восторга. Когда, наконец, подошло время, я вдохновенно заиграла, не обращая больше ни малейшего внимания на мир вокруг, полностью, с головой углубившись в собственные ощущения.
When our time is up When our lives are done Will we say we've had our fun… Остальные, и я в том числе, возбуждённо подхватывают: Will we make a mark this time Will we always say we tried
Standing on the rooftops Everybody scream your heart out Standing on the rooftops Everybody scream your heart out Standing on the rooftops Everybody scream your heart out This is all we got now Everybody Scream your… Саша продолжает один, подбадриваемый упоённо хлопающими ему зрителями. Мы играем так, как не играли никогда в жизни, прикрыв глаза. Костя стучит по барабанам, обливаясь потом, несмотря на зимнюю стужу. Струны звучат синхронно, созвучно с нашими сердцами, подчиняя их своей сумасшедшей воле. Вселенная скукожилась где-то на кончиках пальцев, дышать неимоверно трудно, кажется, просто невозможно… но мы продолжаем играть… и петь… Standing on the rooftops (Wait until the bombs drop) This is all we got now (Scream until your heart stops) Never gonna regret (Watching every sunset) We'll Listen to your heartbeat (All the love that we found) Тяжело выдыхая, продолжаем:
Scream your heart out [x4]
Standing on the rooftops Everybody scream your heart out Standing on the rooftops Everybody scream your heart out Standing on the rooftops Everybody scream your heart out This is all we got now Everybody Scream your.. И всё. Кажется, действительно, всё. Мы сделали это. Дикие крики вызывают в нас ощущение полного, всепоглощающего восторга, кричащего: «у нас получилось, действительно получилось!». Кажется, это самый счастливый день в моей жизни. И ребят тоже. Мы с головой охвачены трепетным восторгом. Мы оглушены криками новоиспечённых фанатов. Мы действительно счастливы. Как никогда в жизни. Это день мы все запомним навсегда.
Отправлено: 05.11.07 22:49. Заголовок: Он приглядел ее для ..
Он приглядел ее для себя уже давно - хрупкая девочка на целую голову ниже его, с вечно забранными в хвост картинно-кудрявыми волосами и наивными серо-зелеными глазами. По внешности - подросток подростком, наивная, энергичная, все еще безумно верящая в то, что мир можно сделать лучше. Когда он ее заметил в первый раз? Он и сам не знал. Может, на автобусной остановке, когда она поправляла сползшую с плеча лямку туго набитого конспектами рюкзачка? Или, может, когда в этом же самом автобусе ее стиснули в "объятиях" толпы, не позволяя даже пробраться к выходу? Тоненькая фигура в черной куртке и в серой, низко натянутой шляпе. Маленькая девочка, вообразившая себя взрослой. Когда ты живешь столетия, постоянно меняешь место жительства, свою личность, внешность, когда боишься, что кто-то заметит, что ты не меняешься с годами - тебя все сильнее начинает влечь к не знающим бессмертия созданиям. Прикасаясь губами к их коже, впиваясь клыками в вену, ты словно бы на секунду впитываешь их жизнь, становишься таким же - но когда бездыханная жертва падает на землю, понимаешь, что изменить свою сущность не в силах, и с губ срывается тоскливый вой. Ничего изменить нельзя...
Она шла по темному скверу, который находился прямо напротив ее дома. Было почти десять вечера, но микрорайон уже почти вымер, и лишь кое-где раздавались пьяные вопли. Сон чудесный снится миру, Бледных улиц не узнать, Лишь влюбленному вампиру Снова будет не до сна...
Она вздрогнула, поправляя левый наушник. Музыка играла тихо. Ей показалось, что в кустах что-то шевельнулось, но больше движение не повторялось, и она, передернув плечами, продолжила свой путь, неосознанно убыстряя шаг. Он идет походкой лунной, В дальний сад, где ночь без дна, Где за оградою чугунной Бродит девушка одна, бродит девушка одна.
- Привет, у тебя сигареты не будет? - Перед ней возник высокий молодой человек, с белой, почти светящейся кожей. Какой банальный способ знакомиться, подумала она, машинально запуская руку в карман, прекрасно при этом, однако, зная, что пачки там нет - ведь она не курит. ...Иди ко мне... Вот он близок миг блаженный, Тень любимого лица. И на миг лишь станет тихо В их тоскующих сердцах, в их тоскующих сердцах.
Как сквозь дымку она видела мерцающие, как у кошки в темноте, голубые глаза, выбившуюся из-под капюшона темной куртки светлую прядь волос, а потом в мозгу почему-то осталось только одно желание - чтобы он целовал ее... Так, как только он один умеет. Он видел, как девушка, которую он выслеживал и тихо желал уже около трех недель, вплотную приближается к нему, расстегивает воротник куртки и обнажает шею: бери-не хочу. Он видел, как под кожей нервно бьется голубая жилка, по которой течет ее кровь, ее жизнь, ее наивность, ее знания и чувства. Она могла бы сейчас принадлежать ему - целиком, полностью, вся. Но почему он больше не хочет этого..? Он приподнял ее лицо за подбородок и поцеловал в губы. Почувствовал, как она прильнула к нему, обвила руками за шею. ...Спи... Девушка обмякла в его объятиях, и он подхватил ее на руки. Будет ли она помнить потом странного молодого человека, с которым целовалась в пустом сквере? Он не знал этого, так же, как не знал и того, хочет ли он, чтобы она его забыла. Мысль о том, что через пару минут она должна очнуться, заставила его пошевелиться, хотя он бы, наверное, хотел всю жизнь так простоять с ней на руках. Осторожно положив ее на пустую скамейку, он скрылся за ближайшим деревом. Прислонившись спиной к стволу, позволил себе, наконец, вздохнуть. ...Черт возьми...
...Она открыла глаза и с удивлением обнаружила себя лежащей на скамейке. Подскочив на месте, она испуганно ощупала себя на предмет повреждений. Ничего. Сумка на месте. Деньги в кошельке. Все хо-ро-шо. Но почему последние несколько минут для нее застелены туманом? ...Он наблюдал, как она быстрым шагом идет к выходу из сквера. Зубы чесались, желудок сводило от голода, а губы жгло. ...Я не трону тебя... Я стану твоим хранителем... А ты однажды станешь моей...
Отправлено: 08.11.07 21:28. Заголовок: В последнее время ей..
В последнее время ей стало казаться, что за ней кто-то следит. Странное, необъяснимое ощущение чьего-то взгляда, жаждущего, ищущего, но, тем не менее, не опасного, а скорее, оберегающего. Словно бы кто-то незнакомый, но заботливый шептал ей на ухо: "Не бойся, я не дам тебя в обиду... Рядом со мной ты в безопасности". Иногда она просыпалась ночью и рывком садилась на постели, вглядываясь в темноту за окном, но, естественно, никого там не видела. Временами ей казалось, что, когда она возвращается поздно вечером домой, кто-то крадется за ней осторожной тенью, но, оглянувшись в панике, она никого не замечала, конечно же...
А он следил за ней. Он искал ее глазами в толпе, и всегда находил, потому что помнил ее запах. Du riecsht so gut... Он знал ее запах, мог определить каждую его составляющую, но не стремился этого делать. Ему и так хватало того, что он всегда находит ее среди других людей, даже если до этого случайно потерял. Ему черезвычайно трудно, невыносимо больно было бороться с искушением сделать ее своей, чтобы она принадлежала только ему - однако он брал себя в руки. Ему приходилось делать это - чтобы не наделать глупостей... По вечерам он легким туманом садился на ее подоконник и наблюдал, как девушка подолгу сидит за компьютером, что-то печатает, сосредоточенно поглядывая то на экран, то на клавиатуру ноутбука, потом идет на кухню, наливает себе чаю и греет озябшие ладони о теплые бока забавной чашки со слоником. Потом расстилает постель и ложится спать. Он выучил ее жизнь, как дети в первом классе учат наизусть "Буря мглою...". И он находил своеобразное счастье в наблюдении за объектом своих странных чувств. Да. Счастье. Ровно до тех пор, пока у него не начинали чесаться клыки...
Сколько обескровленных трупов оставил он на улицах города, стремясь утолить свою жажду? Сколько людей пострадало от его желания владеть девушкой, до которой он боялся дотронуться после того вечера даже пальцем? А она жила, каждый день ходила по улицам, и не знала, что мертвые люди, о которых каждый вечер обеспокоенно говорили в ТСБ, появляются из-за нее.
Однажды они встретились. Случайно. В одном вагоне метро. Поздно вечером, когда она возвращалась с репетиции, а он, как обычно, провожал ее до дома незаметным попутчиком. Пустая электричка. Они сидели практически напротив - неслыханное упущение с его стороны, но ему безумно хотелось еще раз вдохнуть ее запах - смесь запахов духов, тела и вечерней усталости. Минутное пересечение взглядами. - Я не могла Вас где-то видеть? - Он вздрогнул. ...Молодой человек с бледной кожей и пронзительно-голубыми глазами показался ей знакомым - словно бы фигура, вернувшаяся из старых, полузабытых снов. Она бесстрашно подсела к нему, пытаясь заглянуть в эти странно-бездонные глаза, а он упорно отводил взгляд. - Возможно, - уклончиво ответил незнакомец. - Мир тесен. - Почему Вы не смотрите мне в глаза? Зачем ты делаешь это? Зачем ты говоришь со мной..? - А надо ли? - Он повернул голову, капюшон упал назад, по плечам рассыпались светлые волосы. - Не знаю... - Она смутилась. "Зря я к нему подошла...". Серо-зеленые глаза пересеклись с голубыми. Взгляды сцепились мертвой хваткой, не позволяя отвернуться. - Моя станция, - она с трудом поднялась со скамейки. - Счастливо, - он уставился взглядом в пол, но, когда она вышла, поспешно выскочил в другую дверь. Он следовал за ней, держась на приличном расстоянии, пытаясь не дать себе вновь так оплошать. Знакомый, давно изученный путь до ее дома через пустынный в такой час сквер. Внезапно она остановилась и резко развернулась. Он не успел скрыться в кустах, и стоял посреди дорожки, растерянно глядя на нее. А она подошла к нему вполтную и обняла руками за шею, согревая его губы своим дыханьем. - Не делай этого... - Он попытался оттолкнуть девушку, но она только улыбнулась. Еще какое-то мгновение - и она может стать его. Так, как он и хотел. Его уже около пятидесяти лет не оставляла мысль о спутнице, но лишь теперь он мог облечь это желание в какой-то образ. Ее образ. Запах крови дурманил мозг, не позволял ему уйти, оттолкнуть ее. Он просто стоял и смотрел, как она разматывает на шее шарф, расстегивает куртку, затем притягивает его к себе, заставляя прижаться губами к пульсирующей голубой жилке. Утробно зарычав, он впился клыками в нежную кожу, добираясь до вены. Девушка обхватила его руками, стремясь сделать еще ближе. Тихий стон сорвался с ее губ, звонким трепетом отразившись от фонарных столбов. Когда она ослабела в его объятиях, он опустил ее на скамейку и, вскрыв клыками запястье, прижал к ее губам...
Я не выполнил обещание... ...Зато я стала твоей...
Отправлено: 05.02.08 20:46. Заголовок: Он в одиночестве плё..
Он в одиночестве плёлся по мрачной пустынной улице, тускло освещённой стоящими вдоль дороги запылёнными фонарями. Голова раскалывалась, ноги подкашивались от неимоверной усталости, перед глазами всё плыло, а в голове тупо стучала одна-единственная мысль: нужно идти. Куда угодно, подальше от преследующего тебя ада… Только он уже близко. Слишком близко, а ноги словно налились свинцом, и темнота незнакомой улицы не спасёт тебя, жалкого в своём бессилии… *** Слабый стон и хриплое, почти животное рычание нарушили гробовую тишину. Треск жестоко разрываемой одежды, приглушённый всхлип и звук поваленного на землю тела… *** С первым толчком рот мальчика распахнулся в немом крике, а вспышка боли молнией пронзила всё тело. Его мучитель жёстко вбивался в конвульсивно сжимающееся узкое отверстие, разрывая нежные горячие внутренности, сильными руками крепко, до синяков сжимая хрупкие плечи. Не сбавляя темпа наклонился и, прикусив, потрепал солёную от пота кожу; языком прошёлся по спине до шеи, вновь вцепился в беззащитную плоть зубами, прокусывая до крови. Одной рукой придерживая безвольно повисшую жертву, второй притянул её голову за волосы и с минуту терзал побледневшие губы жёстким поцелуем, яростно исследуя сладкий горячий рот. Вытащил разбухший от возбуждения, сочащийся смазкой член из анального отверстия, грязный и покрытый кровью, но лишь для того, чтобы, поставив мальчика на колени, врубить его ему в рот до основания, вновь в бешеном темпе задвигал бёдрами, вскрикивая от наслаждения каждый раз, когда головка наталкивалась на стенку гортани. Ещё минута сумасшедшего марафона, и с громким стоном он выплёскивается прямо в рот мальчика, оседая в изнеможении на тёплый асфальт… *** Струйки крови медленно стекали по ногам, чтобы затем разбиться оземь рубиновыми каплями. Из его чуть приоткрытого рта вытекала непроглоченная сперма, размазываясь по губам, белой лужицей растекаясь под ним. Боль кинжалом пронизывает каждую клеточку тела; боль разрывает душу на части, боль от унижения, от осознания своей ничтожности… По лицу текут горячие струйки слёз, обжигая холодную бледную кожу… Ненависть. Ледяная, убийственная, до помутнения рассудка. Ненависть, приправленная медным привкусом крови, горечью жестокой обиды и голодным вакуумом, выедающим без остатка светлый наивный внутренний мирок. Чёрная река вышла из берегов…
Отправлено: 07.05.08 18:08. Заголовок: Было тепло, немного ..
Было тепло, немного ветрено, солнце периодически скрывалось за небольшими серыми тучками. Она шла медленно, прищуренными глазами блуждая по сновавшим улицами Лос-Анджелеса прохожим. Их было огромное количество, все спешили куда-то, сосредоточившись исключительно на себе и своих собственных делах и проблемах. Впереди Лиз увидела небольшой фонтанчик. Вода ярко искрилась на солнце, заставляя девушку ещё сильнее прищуриться. Она присела рядом с водой, сняла с плеча гитару - единственное, что теперь осталось у неё, - поставила её на земля, обхватив коленками. Худыми ручками прижала к себе пустую чёрную сумку, изрядно истрёпанную временем. Она не ела уже два дня, потому что денег у неё совсем не осталось, как и сил для того, чтобы хоть немного себе заработать. У неё не осталось больше друзей, потому что единственный друг, который у неё был, которому она безгранично доверяла и который был для неё вечной опорой и поддержкой, не хотел больше этой дружбы. «Ему больно, да, наверное… Но мне тоже больно. Почему всё всегда выходит не так, как было бы лучше?..» *** 10 февраля, ровно три месяца назад. - Лиз подожди! – Джейк подхватил девушку за локоть. - Мм? – она вопросительно смотрела на него, тепло улыбаясь. Она всегда тепло улыбалась, смотря на него, единственного близкого ей человека. - Послушай, - он запнулся на мгновение. – Не хочешь ко мне после репетиции заглянуть? - Да, конечно, - Лиз улыбнулась чуть шире. – Разве я когда-то отказывалась? .. Парень облизнул губы, сглотнул, опуская глаза. - Ну, пошли, нас уже ребята ждут, - девушка потрепала Джея по плечу. – Ты чего такой грустный, случилось что-то? – в карих глазах тут же отразилась тревога. - Да нет, всё в норме, задумался просто. Пошли. Вечером. - Ещё кофе? - Ммм, нет, спасибо, я уже лопнуть готова, - Лиз тихо смеялась, одном рукой приобнимая за плечи радушного хозяина. - Как хочешь, - шепнул Джейк, смотря девушке в глаза. От этого взгляда ей стало немного не по себе. - Джей, с тобой всё в порядке? Ты последнее время такой странный… - Странный? Нет, я вовсе не странный. Я просто… Иди сюда, - парень притянул к себе не успевшую опомниться Лиз и поцеловал в губы. Не давая ей прийти в себя, принялся покрывать страстными поцелуями лицо, шею, руками гладя девушку по спине. Несколько секунд она просто сидела, не шевелясь, широко распахнутыми глазами уставившись в одну точку на противоположной стене. - Джей, Джей, подожди, - наконец хрипло произнесла она, с трудом отодвигая парня от себя. Огромные синие глаза лихорадочно блестели, он тяжело дышал, ртом хватая воздух, словно утопающий. – Джей, зачем ты так? Не надо… - Помолчи, - тяжело выдохнул он, вновь принимаясь целовать и покусывать нежную шею, казалось, вовсе не обращая внимания на абсолютную пассивность девушки. Она вновь оттолкнула его, настойчиво, но всё же попытавшись сделать это как можно мягче. - Тебе неприятно? – шёпотом выдохнул Джейк, беря в ладони лицо Лиз, смотря на неё безумным взглядом. – Разве тебе неприятно?.. - Да, Джей, прости, мне неприятно, - так же шёпотом ответила она, опуская глаза, не выдерживая его настойчивого, сумасшедшего взгляда. Парень отпустил её без слов, отодвинулся, закусив кусочек нижней губы. - Джей, прости, - она не могла видеть его таким. – Прости, но ты ведь всё знаешь! Пожалуйста, давай не будем ломать нашу дружбу! Я очень сильно люблю тебя, ты мне дороже всего, я не хочу терять тебя… - Я знаю, - он кивнул, заставляя себя улыбнуться. – Прости, Лиз, забудь, - он спокойно обнял девушку, прижал крепко к груди, гладя по волосам. – Прости… - It's ok, my dear… It’s ok… Ещё через две недели. - Эм, Лиз, - она давно не слышала в его приятном, ласковом, очень мелодичном голосе столько грусти и волнения. - Джейк? – на него было больно смотреть – под глазами круги, бледное лицо и глаза, его прекрасные глаза, сейчас как будто потухшие, помертвевшие. - Лиз, мне нужно что-то сказать тебе, - присел рядом на скамейку, опустил взгляд на колени, не в силах поднять его на собеседницу. – Я знаю, тебе будет очень неприятно, больно, наверное… Может быть, ты сможешь меня понять. Он на секунду замолчал. Она боялась того, что может от него услышать. - Лиз, я больше… больше не могу быть твоим другом. Мне очень не хочется покидать тебя, прости, но я больше не могу… Я… я люблю тебя, и мне больно смотреть в твои глаза и не видеть ответа на мои чувства, - он говорил быстро, прерывающимся голосом. - Джей… - Мне очень жаль, - он, наконец, взглянул на неё, но лишь на секунду – в тёмных глазах плескались слёзы, он не мог в них смотреть. – Я хочу, чтобы ты была счастлива, я надеюсь, ты найдёшь всё, о чём мечтаешь. Прости, я просто оказался слабее, чем думал… Он встал, не глядя больше на Лиз. Неподвижно стоял несколько секунд, засунув руки в карманы. - Мы уж нашли нового гитариста, - шепнул вместо слова «прощай…», не оборачиваясь. Тихо пошёл прочь от скамейки, всё убыстряя шаг. Она смотрела ему вслед, не в силах выдавить из себя ни звука. По бледному лицо одна за другой текли горячие слёзы потери. *** Брызги постоянно попадали ей на руки и футболку, но она не обращали на них внимания и не собиралась никуда отодвигаться. Солнце припекало всё сильнее, раньше она бы обязательно поспешила зайти в тень, но теперь просто сидела, не двигаясь, глядя то на стоящую невдалеке скамейку, то на проходивших мимо людей, изредка бросавших на неё короткие равнодушные взгляды. Её внимание привлёк звонкий заливистый смех, показавшийся на секунду невероятно знакомым. Она повернула голову в сторону: в метре от неё сжимая в руке элегантную чёрную сумочку, сидела девушка примерно её возраста. Русые волосы, не слишком длинные, были убраны в высокий хвост, в зелёных глазах, таких знакомых, плясали чёртики, на губах играла счастливая улыбка. Она разговаривала по телефону, то и дело громко смеясь и при этом очень неразборчиво выговаривая слова. Лиз смотрела на неё, прищурившись, как всегда, из-за своего плохого зрения, поражаясь произошедшим в ней переменам. Девушка и раньше была довольно симпатичной, завораживающей и безумно обаятельной, теперь же от неё просто невозможно было отвести взгляд. Наконец, она положила трубку и убрала телефон в сумочку. Подняла глаза на неотрывно глядевшую на неё Лиз, замерла в шоке. От удивления распахнув рот. - Лиз?.. – выдохнула, наконец, она, вставая и подходя вплотную к девушке. - Привет, Анни, - Лиз тепло улыбнулась, по привычке чуть поджав нижнюю губу, отчего улыбка казалась ещё более ласковой и приятной. - Лиз, господи, - шумно выдохнув, Анни обняла девушку за шею, присела рядом, оглядела маленькую худенькую фигурку. - Ты такая красивая стала, ещё лучше прежнего, - Лиз всё так же улыбалась, взяв Анни за руку. Раньше они учились в одном классе, и, хотя и никогда не были большими подругами, относились друг к другу с теплотой. - Спасибо… - Ты как? Вижу, что процветаешь. - Да, продолжаю дело матери, всё идёт просто замечательно… Но что с тобой? У тебя такой замученный вид! - Ммм… Да нет, всё хорошо. Просто, жизнь не всегда идёт так, как мы хотим, - Лиз пожала плечами. - Что с тобой случилось? - Со мной? Ничего… А может, и случилось… Анни, у меня к тебе будет одна просьба. - Какая? - Пожалуйста, можешь купить для меня хлеба? Кусочек… ну, в смысле, буханку… - Лиз опять улыбнулась. Улыбка вышла невероятно грустной. - Лиз, ты чего? – Анни не могла оторвать от подруги шокированного взгляда. - Купишь? - Да, конечно… Но я не понимаю! Что с тобой стало? Ты всегда была такой умницей.. - Да, будущее нашей страны, - девушка невесело хмыкнула. – Помнишь, ты мне всегда это говорила?.. Забавно… Анни, купи, пожалуйста. Сейчас. - Д-да, конечно… Она вернулась через несколько минут, обречённо присела рядом с бывшей одноклассницей, кладя батон ей на колени. - Спасибо тебе. Спасибо, Анни, я знала, что ты настоящий друг, - Лиз крепко обняла девушку. – Прощай… - Но, Лиз… - Прощай, Анни. Счастья тебе… - Лиз… - Пожалуйста… - Лиз произнесла слово почти неслышно, глядя перед собой невидящим взглядом. Анни ушла, периодически оглядываясь, с болью глядя на бывшую подружку. А Лиз, так и осталась сидеть, глядя куда-то в пустоту, ни на что не обращая внимания. Потом, словно опомнившись, оторвала себе кусочек хлеба. Долго жевала, с трудом проглотила, едва не подавившись. По её лицу вновь обжигающими солёными струйками стекали слёзы. *** Малыш, малыш… Кис-кис-кис, - девушка тихо позвала маленько пушистого котёнка, стоящего в пару метрах от неё. От подбежал к ней, запрыгнул на колени, слабо мяукнул, доверчиво глядя на неё зелёными глазками. - Привет, - девушка улыбнулась. Она говорила тихо, ласково гладя серенькую шёрстку. – Откуда ты, малыш? Тоже один? Видишь, мы с тобой похожи… - котёнок мяукнул жалобно. – Хочешь, я дам тебе кусочек хлеба?.. – девушка полезла в сумку, отломила от буханки часть. Смотрела с нежной улыбкой, как маленькое голодное существо накинулось на еду. - Кушай, малыш… Побудь со мной, ладно? Пожалуйста… - котенок, доев доставшийся ему кусочек, спрыгнул с колен девушку. -Почему ты уходишь? Пожалуйста, останься… - она с болью смотрела на удаляющееся животное. – Пожалуйста… - последнее слово растворилось в тихом всхлипе. Девушка опустила лицо в ладони, трясясь в беззвучном плаче. А солнце медленно заходило за горизонт, на город опускался душный безветренный вечер… *** - Малыш? – Лиз заснула там же, где и сидела, всё так же сжимая коленками любимую гитару, судорожно вцепившись руками в сумку, будто она была её последним спасением… Котёнок вернулся к ней. Запрыгнул на колени, устроился удобнее, свернувшись калачиком. – Спасибо, что пришёл. Вдвоём веселее, правда? Теперь ты мой друг. У меня больше никого не осталось… Будь со мной до конца, хорошо?.. *** - Извините, эта дорога ведёт к океану? Да? Спасибо… Девушка медленно шла. Котёнок бежал рядом с ней. Дорого сейчас была пуста. До океана было далеко идти, но Лиз это не волновало, она просто хотела быть там, рядом с этой могучей силой. Они всё шли и шли. Силы медленно покидали девушки. Тяжело вздохнув, она опустилась на тёплый асфальт. Котёнок подбежал к ней, мяукнул жалобно. Потёрся морочкой о дрожащую руку девушки. - Прости, малыш… Она не слышала, как рядом остановилась машина. - Прости, я просто больше могу… Вышедший оттуда парень замер, глядя на Лиз. - Прости… Хочешь, я могу отдать тебе последнее… - она вынула из сумки оставшийся маленький кусочек хлеба, протянула его котёнку. То ещё раз жалобно мяукнул, лизнул ладонь девушки. - Мне ничего для друзей не жалко… А ты – мой друг… Ты был со мной до конца… Ты единственный не оставил меня… Парень подбежал к Лиз, руками обхватил её за плечи. Она вздрогнула, подняла на него глаза. - Джей?.. Привет… И прощай… - глаза медленно закрылись. Она потеряла сознание. - Лиз, Лиз, господи, прости меня… - подняв девушку на руки, Джей понёс её к машин. Бережно положил на заднее сиденье, сам сел за руль, принялся заводить мотор. Он уехал, так и не обратив внимания на жалобно, с болью мяукавшее живое существо, теперь одиноко сидевшее на обочине дороги. *** - Где я? – Лиз, наконец, очнулась из забытья. - Всё хорошо, девочка моя, всё хорошо, - заметив, что она пришла в себя, Джейк подскочил к кровати девушки. Крепко сжал её руку, ледяную, почти безжизненную. - А где малыш? – Лиз едва выговаривала слова. - Кто7 – не понял парень. - Малыш, котёнок… - А… Не знаю, где-то в городе наверное. Держись, скоро врач будет. Я не хотел тебя в больницу вести, думаю, ты скоро попровишься, но я всё равно… - Почему ты оставил его там? – на глазах девушки навернулись слёзы. – Почему?.. Он – единственный, кто не бросил меня… - Боже мой, Лиз, успокойся, с ним всё будет хорошо! - Найди его, - едва слышно шепнула девушка. – Джейк, прошу тебя, если я ещё хоть что-нибудь значу для тебя. Найди его… Чуть поморщившись, парень поднялся. - Лиз… - Пожалуйста… - Ладно, хорошо, я сейчас поеду. Качая головой, он выскочил на улицу. Поехал по почти безлюдным улицам – было около 5 утра – прямо на то шоссе, что вело к океану. Он понятие не имел, где и как сможет найти какого-то совершенно ненужного ему котёнка на просторах такого огромного города, как Лос-Анджелес. И всё же он поехал. Он уже выехал на шоссе, когда внезапно прямо перед собой увидел его, маленького, худенького, лежащего прямо посреди дороги. Скорость была слишком велика… - Чёрт! Когда ему, наконец, удалось затормозить, было уже слишком поздно – маленькое тельце лежало, раздавленное колесом… А Лиз, укутавшись в тёплое одеяло, в последний раз закрыла усталые карие глаза. Она больше не проснулась – умерла прямо во сне, тихо и спокойно. «Так будет лучше… Для всех…».
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 10
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума