НЕ БИТЬ!!! Параллельно с Forgive me пишу еще один рассказ) Воть.. На суд=)
Жизнь часто подбрасывает нам испытания. Такая у нее работа. Она втаптывает нас в грязь и снова поднимает, чтобы потом опять уронить на колени. Мы совершаем много ошибок и чаще всего не можем их исправить. Мы мечтаем, но находим тысячу причин, чтобы сделать исполнение своего желания невозможным. Нас что-то держит. Может быть, если люди были бы более свободными и не боялись, было бы больше счастливых на свете? Хотя, с другой стороны, что такое счастье? Зачастую мы понимаем это только тогда, когда его уже нет рядом… Однако это – всего лишь испытание, и мы должны пройти его с честью… Жаль, что не всегда проходим… Снег мягкими, пушистыми хлопьями падал на землю, покрывал рукава моей куртки белым ковром. Парк опустел, и казался таким заснеженно-уютным, а я словно бы была в нем хозяйкой, его единственной снежной королевой… Расстегнув куртку, я позволила холодному ветру задуваться под ее полы, а шарфа я никогда не носила. Черная шапка была уже вся в снегу, мокрая почти что насквозь. Я включила плеер, и в уши полилась тихая мелодия из саундтрека к моему с детства любимому мультфильму «Болто», сейчас она как нельзя лучше подходила под ситуацию, атмосферу… Я приехала в Хельсинки два дня назад. Я приезжаю сюда с 18 лет – просто потому, что мне здесь уютно… Когда-то моя единственная мечта была связана с Хельсинки, я мечтала жить здесь, каждый день ходить по этим улицам, чувствовать себя частью его не только в короткие приезды, но всегда… И вот я узнала, что мой Университет за отличную учебу отправляет меня проходить практику в местной звукозаписывающей компании. На полгода. Моя мечта почти что сбылась, но не так, как я хотела… Я занималась в своей жизни не тем делом, не той профессией, но ничего не могла с этим сделать. Точнее, я боялась… Я боялась сделать больно своим родным, которые ожидали от меня многого… Я не могла бросить все и устремится туда, где меня никто не ждал…. Но я так этого хотела… Очень хотела… И потому от песни из мультфильма у меня на глаза всегда наворачивались слезы… - Somewhere in you there’s a power with no name, It can rise to meet the moment and burn like a flame, And you can be stronger than anything you know… Hold on to what you see, Don’t let it go, dontcha let it go, - пел хриплый голос незнакомого мне певца. Возможно, когда-то во мне и была сила, которая светлым огнем горела во мне и заставляла держаться за мечту во что бы то ни стало. Но сейчас ее нет. Она исчезла, пропала, испарилась навсегда, оставив мне только то, что у меня есть. Да, я приехала в Хельсинки. Но не навсегда. Да, я буду здесь работать. Но не тем, кем бы мне хотелось… Я знала, кто хозяин студии Dynasty Recordings. Я помню, что чувствовала раньше к этому человеку, как я любила его… Но сейчас в моей душе не осталось ничего, кроме ненависти, холодной, жгучей… Моя мечта была связана и с ним тоже, и я ненавидела его за ее разрушение, хотя и понимала, что он не виноват… Виновата лишь я сама… За печальными мыслями я не заметила, как вышла из парка и побрела по освещаемым фонарями улицам любимого города. Все вокруг было родным, за три года исхоженным, я знала, что ожидает меня за этим поворотом, и вот за этим – тоже знала… Вдруг, чуть не сбив с ног, мимо меня пронесся какой-то малец лет пяти, волоча за собой машинку на веревочке. Я едва устояла на ногах, чудом не поскользнувшись на покрытом льдом асфальте, выругалась, и в следующую секунду боковым зрением заметила выворачивающую из-за угла машину. Малыш как раз выбежал на дорогу… - Черт! – Я в один прыжок подскочила и выдернула ребенка буквально из-под колес, но не удержалась и плюхнулась вместе с ним на тротуар. Мальчишка заревел, размазывая кулачками слезы по мордашке. – Так… - Я села, подняла его, поставила на ноги и принялась отряхивать, мысленно кроя всеми матами его нерадивую мамашу, или с кем он там гулял… - Ты в порядке, малыш? – Конечно, я понимала, насколько глупо сейчас звучит этот вопрос, но больше просто ничего не пришло в голову. – Не плачь, не надо… - Я обняла мальчика и прижала к себе. – Все же хорошо… Просто не бегай в следующий раз через дорогу, не посмотрев по сторонам, меня может и не оказаться рядом… - Тетя, вы – фея? – Всхлипнул он мне в куртку. – Дядя говорит, что феи существуют… Я расхохоталась, глядя на красную от слез мордашку, на блестящие голубые глазенки, так доверчиво глядящие в мои собственные, на синюю детскую куртку, явно из дорогого магазина. Интересно, кто его родители, и кто этот загадочный дядя… - Так ты тут один гуляешь? – Спросила я, поправляя на нем вязаную шапочку. - Нет… - Пролепетал малыш. – С дядей… Во мне снова закипела злость. Дядя… И не уследил за таким несмышленышем, интересно, что ему помешало?! - Какой идиот выпустил ребенка на дорогу?! – Возможно, я закричала это слишком уж громко, потому что краем глаза я заметила, что идущая на другой стороне улицы чета пожилых финнов обернулась на меня и поспешно свернула в какой-то магазин. - А если я скажу, что это мой племянник? – Раздался хриплый голос позади меня. Голос показался мне очень знаком… Как-то медленно и неловко поднявшись, я повернулась на 180 градусов. Да. Мой слух меня не обманул. В метре от меня стоял молодой мужчина в черной куртке и широких черных штанах. Натянутая низко на лоб шапка, из-под нее торчали темные, вьющиеся на концах волосы. Лицо с резко очерченными скулами, коротким прямым носом и полными губами, под которыми – на подбородке – красовалась маленькая бородка. Щетина на щеках, жесткая на вид. Глаза скрыты за стеклами темных очков. Но мне не нужно их видеть, я знаю, кто передо мной сейчас стоит. Моя несбывшаяся мечта, которую я ненавижу… - Если вы скажете, что это Ваш племянник, то я скажу, что Вы - идиот! – Отчеканила я негромко и смерила его взглядом. - Да ну? – Он притянул к себе малыша, который подбежал к нему и вцепился ему в штанину. - Дядя, это фея… - Пролепетал мальчонка, указывая на меня крохотной, затянутой в перчатку ручкой. – Это фея, дядя… Мужчина подхватил ребенка на руки и, презрительно фыркнув в мою сторону, пошел прочь. Мальчик помахал мне из-за его плеча. Милый ребенок, он не виноват, что его дядя – такая скотина… Скольким людям он сломал жизнь… Скольких покалечил… Я думала, что эта боль прошла и больше не вернется, что я забыла о нем навсегда. Нет… Я ошибалась. Я не смогла забыть его. Этот голос. Эти глаза… Которые в свое время покорили меня, подчинили, лишили собственной воли… Говорят, что сильная любовь превращается в ужасную ненависть. Если это правда, тогда я знаю, что случилось со мной… Постояв еще немного посреди пустой улицы, я пошла по направлению к квартире, которую снимала, загребая ногами снег.
…Дверной звонок ворвался в мое сознание. Я застонала и приподняла голову, которая казалась будто бы чугунной. В висках заломило, а трель продолжала литься, разрывая мозг на мелкие кусочки. Боже, Боже, Боже… Я села на полу, оперлась спиной о стену. Пейзаж поражал своим великолепием – разбросанная по периметру комнаты одежда и спящий рядом Лаури, уткнувшись лицом мне в живот, он ровно дышал, согревая кожу теплом. Я зарылась лицом в ладони – почему все происходит именно так..? Звонок не утихал. Лу поворочался и открыл глаза. Я моментально отвернулась. - Откроешь? – Пробормотал он, сонно протирая глаза. – Эй, чудо природы недотраханное – откроешь, говорю? Я промолчала, чудом удержав навернувшиеся на глаза слезы. Злые, как всегда… Лаури натянул джинсы и пошел в коридор. Раздался звук открывающейся двери, а через полминуты – голос Чапы, ехидный, как всегда: - Мы вам не помешали? Может быть, вам свечку подержать? - Чапа, то, что происходит между мной и этой ненормальной, явно не твое дело, - процедил Илонен. - Если ты не знал, «эта ненормальная» - моя подруга, и если ты сделаешь хоть что-то, что причинит ей боль, то… - Чапин тон звучал угрожающе. - Отлично! Прекрасно! – Вспылил Лу. – Никогда не слышала о такой вещи – удовлетворение физических потребностей? Я хочу трахаться, она хочет трахаться со мной – в чем проблема? Это не мешает мне ее ненавидеть! А идите вы все к черту! – И через три минуты хлопнула дверь. Слезы все-таки побежали по щекам, но я их почти не замечала. Медленно поднявшись, я напялила футболку и джинсы и краем глаза отметила, что Илонен оставил свою футболку. Она валялась у угловой двери, ведущей на балкон, и выглядела ненужной тряпочкой. Я закусила нижнюю губу, впилась зубами в ее кожицу, ощущая выступившие капельки крови. - Линка, я его скоро убью! – Разгневаная Чапа появилась на пороге комнаты. – Что он с тобой сделал?! - Ни… Ничего… - Прошептала я, беря в руки футболку и утыкаясь в нее носом. – Все в порядке… - Линка! – Рявкнула на меня Чаплин. – Лаури прав, ты ненормальная! – И она направилась решительным шагом обратно в коридор. – Увидимся на студии! – Чапа громко хлопнула дверью. Антти, который пришел вместе с ней, не отправился следом за Чапой, а присел на корточки рядом со мной. Взгляд его синих глаз был необычайно серьезен. - Лин, можешь не обманывать меня, - он осторожно вынул из моих рук футболку Лаури и, взяв меня двумя пальцами за подбородок, посмотрел мне в глаза. – Ты изменилась всего за неделю, изменилась с тех пор, как судьба свела тебя с ним. Но посмотри, разве он достоин этого?! – Антти вскочил и начал кривляться, он то скакал по комнате, изображая из себя певца на сцене, но садился на пол и делал вид, что ощипывает невидимую птицу, а я смотрела на него и не понимала, что с ним происходит. – Лина, Лина, Лина, он недостоин тебя, пойми! – Антти рухнул на колени и широко улыбнулся, но от его улыбки стало жутко. – Он опасней ночей, он заманчивей дня, и средь всех мелочей, он не любит тебя, - торжественно продекламировал мой друг и внезапно стал совсем серьезным. – Лин, я всего лишь хочу тебе счастья. Думаешь, я не вижу, как ты мучаешься, ты ненавидишь его и любишь, и любовь сильнее ненависти...? Лин, я знаю тебя. Давно знаю. Помнишь… Смешной мальчишка из параллельного класса, ужасно говорящий по-русски? Проучился у вас всего полгода и его семья вернулась домой? Это был я, понимаешь, я! А помнишь… Маленькая забитая девочка? Стянутые в хвост темные волосы, очки на уроках, запуганные серо-зеленые глаза? А это ты, я тебя видел насквозь, и такую любил, и плакал, когда уезжал, мне было четырнадцать… И узнал, когда ты появилась в Династии через много лет. А ты… Любишь его… - Голос Антти дрогнул. – Любишь его… А я говорил тебе, какой он… Предупреждал… Он… Он… Пользуется тобой, а ты ничего не можешь сделать со своими чувствами, бедная девочка… Да-да, я знаю, ты тонешь… Тонешь в омуте зеленых глаз, они ведь напоминают тебе море, правда? Ты захлебываешься болью, тонешь и кричишь… Но ничего. Он сам топит тебя, он пользуется тобой, твоей беззащитностью перед его ласками, да, Лин, он Казанова… - Антти поднялся с пола и, в последний раз глянув на меня, вышел из моей квартиры, закрыв почти бесшумно дверь. А я легла на пол и закрыла глаза. Ничего этого не было. Не было. Не было… * * * В салоне машины работал кондиционер, но ему было жарко – как будто в пекле адовом сидел. Тело под зимней курткой обливалось потом, волосы прилипли ко лбу – капли пота стекают по вискам на щеки. Жарко… В открытое окно врывался холодный ветер, морозный ветер, трепал волосы, из радио доносилась музыка – гитарные рифы и ударное соло. And i want to be where you are, and only to be safe from harm, and safe from this all… Почему все так происходит?! Все лезут в его жизнь, лезут своими грязными лапами, всем интересно, что он есть, какой пастой чистит зубы, с кем трахается, наконец! А он не хочет, чтобы все это видели! Силуэт на фоне окна, стройный девичий силуэт, виденный когда-то во сне. Он видел этот сон на протяжении нескольких лет – пока не отчаялся найти его, пока не попросил отпустить. Кто у него был? Сиири. Паула. Их он любил, но потом поклялся – никогда больше… Никогда больше никого не любить. Никогда больше. Он ведь был прав, верно? В ящике стола лежали рисунки. Он давно не рисовал – уже года два, наверное… И на них была нарисована всегда одна и та же девочка – печальная клоунесса, вынужденная носить маску улыбки на лице. Печальные, растерянные глаза… Печаль в каждом движении, в каждом шаге и повороте головы. Почему-то он был уверен, что встретит эту девочку. Однажды… И он встретил ее. Он узнал ее – воплощение своих изображений. Та же маска на лице – она приросла. Те же глаза – она добилась многого, но грусть не ушла, она крепко поселилась внутри ее существа. It’s like the heavens falling down, hearts are cryind loud… It’s like the heavens falling down, when you are around… Cамо небо начало давить на него, когда он увидел ее фигурку. Нет, Боже, нет… Я же ПРОСИЛ! А она напустилась на него, с ненавистью в горящих глазах, и он принял за ненависть совсем другое чувство. И приходилось соответствовать. Строить из себя эдакого негодяя. Приходилось. It’s hard to find a place, a place to hide away, away from you… Ему хотелось убежать, спрятаться, но он сам себе бы ни за что не признался, что ищет встречи с ней, что пытается упиться этой ее ненавистью, как упивался бы любовью, если бы у него была смелость… Хоть маленький кусочек смелости, чтобы признать… Признаться… Признать или признаться? А, может быть, и то, и другое вместе? Он искал в ней ту маленькую печальную клоунессу, и видел только приросшую к ней маску, своей фальшивой улыбкой кричащую отчаянно – «Все хорошо!». Но он ей не верил… Слишком это было похоже на него самого… Он бы ни за что не признался, что видел ее и раньше. Видел… Но не признался бы ни за что. Никогда… Найти место, где можно было бы спрятаться от этих вездесущих серо-зеленых глаз. Где можно было бы забыть о том, что она есть. Что она ходит с ним по одним улицам. Забыть. Забыть. Забыть. И он гнал машину за пределы города, гнал так быстро, как только мог, остаться один – вот высшее благо, которого он желал… Остановив Лексус у обочины, он открыл дверцу и рухнул прямо в свежий, нетронутый ничьими следами снег, зарылся в него лицом, не обращая внимания на ледяной холод, пронизывающей его до мозга костей. Если бы было еще что-то – он промерз бы и дальше… Девочка с его картин… Она… Она… Она… Каждый миг, когда он держал ее в объятиях…Каждый поцелуй… Она тоже чувствует это, только пока не знает, что это… Но она чувствует… Жизнь больше никогда не станет прежней… …Он не знал, сколько он пролежал в снегу, потом поднялся – продрогший, похожий на ледышку – замерзший… Ну и пусть. Он сел в машину, захлопнул дверцу и вновь окунулся в жар адова пекла. Даже кондиционер выключил – просто так… I hope some day you’ll feel the same… Вскоре впереди замаячили огни столицы. Он застегнул куртку, по-прежнему не думая о том, что оставил свою любимую футболку у нее. Столица… Да… Хельсинки. Родной, любимый Хельсинки… And every night I shout your name… «Я знаю – ты чувствуешь то же самое…». Он возвращался. И пускай придется надеть на лицо маску ненависти – это на время. Он действительно верил, что сможет ее сорвать…
СУПЕРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРРР!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!Я ТЯ АБАЖАЮ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!ПРОДУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
…Все шло вовсе не так, как я планировала. Совсем не так. Они выбрали слишком хорошего адвоката. Слишком хорошего. Адвокатская палата города Хельсинки. Самодовольный, мерзкий тип с гитлеровскими усиками и очками в тонкой оправе. И я – девушка, полы пиджака которой закрывают юбку. Странная блузка – вместо молнии или пуговиц – веревочки. Высокие сапоги до середины икры. Со стороны смотрится странно – будто бы я забыла надеть юбку. Так сказал Лаури – с ехидцей в голосе и ядовитыми чертями в глубине зеленых глаз. Забыла надеть юбку… Я сломала карандаш, которым кратко конспектировала речь адвоката с гитлеровскими усами. Вздрогнула – он сломался с громким хрустом, мне показалось, это слышал весь зал суда. Адвокат закончил свое пламенное выступление и сел на место. И я тут же вскочила. - Ваша честь, я попросила бы предоставить документы, на основании которых истец утверждает, что данное произведение было написано им. Черновики, что угодно – они присутствуют в деле? – Я прикусила губу, глядя на судью – немолодую уже женщину с печатью старой девы на лице. Я научилась распознавать таких за километр. Они всегда приносили с собой проблемы. Судья зашуршала материалами дела. - Да, черновики присутствуют, - наконец изрекла она. У меня упало сердце, но я продолжала упрямо идти напролом. - Я все понимаю, - я вышла из-за стола, за которым сидела, и начала расхаживать по залу заседаний, - но мне хотелось бы уточнить одну вещь. Скажите, была ли проведена судебная экспертиза на уточнение даты написания черновика? Ведь текст песни можно было переписать и после ее официального выхода в свет, верно? А экспертиза может показать, насколько достоверны документы, что предоставила противоположная сторона, - я внимательно посмотрела на судью. - Результаты затребованной экспертизы – ее потребовал истец, - судья посмотрела на меня поверх очков, словно бы говоря, что этого стыдно не знать, - принесут через несколько минут, они уже готовы. - Будем ждать, - кивнула я и села на стол, закинув ногу на ногу. Я всегда вела себя в суд свободно и непринужденно – залы суда были моим вторым домом… Почувствова спиной аж сразу два взгляда, я обернулась. Адвокат группы шарил по мне взглядом сластолюбца. И Лаури… Он тоже смотрел на меня – но как-то не так… Я почувствовала, как от его взгляда меня обдает жаром с головы до ног. С того дня он не притронулся ко мне и пальцем. Старался избегать… Перепалки певратились в угнетающие и ничего не значащие слова приветствия и прощания. Чапа ничего не понимала. Антти взял отпуск. Боль… В зал заседания вошел человек. Положив судье на стол какие-то бумаги, он так же быстро удалился. Судья протерла очки тряпочкой и начала зачитывать результаты проведенной экспертизы на почерк и дату написания. С каждым ее словом у меня темнело в глазах. Это был конец… Первое проигранное дело. Адвокат истца расплывался в кошачьей улыбке… Не помню, как я пережила вынос судебного решения… Вышла в коридор… Паули выглядел расстроенным – репутация Династии былп подмочена. Я вышла на улицу – в февральский холод Хельсинки, в снежные сугробы и, завернув за угол, сползла вниз по стенке. Как была – в короткой юбке и легком пиджаке. В капроновых колготках и сапогах… Я подвела их. Подвела их всех. Холодно… - …Лин..! Лин! – Я почувствовала, как меня отрывают от земли и куда-то несут, шепча: - Девочка, подожди немножко… Все будет хорошо… Тихо… Тихо… Кто-то уже говорил мне однажды так… Кто? Когда? Я медленно проваливалась в небытие… В темноту то ли обморока, то ли обморожения. Смерти? …Открыла глаза, и взгляд уперся в потолок. Где я? Не у себя дома, это точно. Точно. Но где же тогда? Я села на постели и огляделась. Незнакомая комната. Явно мужская и в ней явно творческий беспорядок. А за окном явно вечер. Я спала? Следующее открытие – я без одежды. Значит, кто-то – и это мужчина – привез меня к себе домой, раздел и уложил спать. Одежды моей видно нигде не было. Я завернулась в простыню и выскользнула из постели. Интуитивно нашла кухню. И застала там именно того, кого и ожидала застать – хоть и не признавалась себе в этом. Лаури стоял у окна в одних штанах и курил. Его взгляд был устремлен на крыши домов, но он как бы смотрел «сквозь» них, видел что-то такое, что не могла видеть ни я, ни кто-то другой. Только он один… - Спасибо… - Я тронула его за плечо. Он резко обернулся и издал нервный смешок. - Хочешь? – Илонен протянул мне недокуренную сигарету. Я взяла ее и, хоть никогда не курила, даже сделала одну затяжку, правда, тут же закашлялась. Лаури обнял меня и осторожно похлопал по спине. Кашель мало-помалу прошел, но он продолжал держать меня в объятиях. - Зачем ты все это делаешь? – Глупо спросила я, стараясь не смотреть ему в глаза. – Что вообще происходит? Он взял меня двумя пальцами левой руки за подбородок и легонько коснулся губами моих губ. - Помолчи, ладно? – Нежные прикосновения сводили с ума. – Пожалуйста, девочка моя, прошу тебя, помолчи… - Бормотал он, зарываясь лицом в ложбинку, где шея переходила в плечо, целуя ее. – Делай со мной, что хочешь… Только молчи… Прошу тебя… Я протяжно выдохнула и обняла обеими руками его голову, притягивая к себе еще ближе, не замечая, что простыня, в которую я была завернута, упала на пол, и только переступила ногами, отбрасывая ее в сторону. Горячее дыхание согревало кожу. - Я никогда не забуду… - Прошептал Лаури, подхватывая меня на руки. – Поверь… - Я верю… - Я нашла его губы и прильнула к них в долгом поцелуе, мне не хотелось сейчас отпускать его, не хотелось терять… Мне все казалось чудесным сном, настолько этот Лаури отличался от того, которого я знала… Лаури аккуратно положил меня на постель и накрыл своим телом, продолжая целовать. Перед глазами заскакали-запрыгали звезды, и, притягивая его к себе еще сильнее, ощущая, как он зарывается лицом мне в шею, я успела подумать: «Так вот ты какой на самом деле, Лаури Йоханнес Илонен..». ...В ноздри заполз свежий запах утреннего кофе. Еще не открывая глаз, я села на постели и только подумала, что в моей квартире нико не может готовить мне кофе, как вдруг события вчерашней ночи всплыли у меня в голове, и я резко распахнула веки. Я у Лаури. Я у него ночевала. Мы занимались любовью… И это было…прекрасно? Чудесно? Великолепно? Нет… Феерически… Кофе звал меня пройти на кухню и поскорее его выпить. Я нацепила лежащие на стуле рядом с кроватью джинсы и футболку и потопала на запах. Лаури готовил блинчики, а на столе стояли две чашечки с кофе, от них поднимался и растворялся в воздухе чудесный аромат. Я прислонилась плечом к косяку двери и стала наблюдать за Илоненом. Почувствовав на себе взгляд, он резко обернулся, а, увидев меня, улыбнулся. - Привет… - Он подошел ко мне и нежно поцеловал в шею. – Думал, ты уже никогда не проснешься, девочка моя… Я закрыла глаза и притянула его к себе, вдыхая запах его волос, чувствуя его дыхание, горячее и ровное. Так и должно быть… Каждое утро… - Что с тобой? – Он погладил меня по голове. – Что-то не так? - Я люблю тебя, - шепнула я, утыкаясь носом ему в шею. – Господи… Я ведь люблю тебя… - Я знаю… - Илонен заставил меня сесть на табуретку, присел передо мной, приподнял футболку и начал целовать меня в живот. Положив голову мне на колени, он промурлыкал: - Родная… У меня на глаза навернулись слезы. - Давай пить кофе… - Прошептала я. – И у тебя сейчас сгорят блины… Лаури выругался и кинулся спасать завтрак. Я ухмыльнулась и отпила немного обжигающего напитка из чашки. Почему-то было стойкое ощущение, что именно таким и должно быть каждое мое…его…наше утро… А еще я впервые в жизни хотела детей… …Город. Мой город. Такой родной и любимый. С его подворотнями и домами, главной площадью и памятником Александру II… Скамеечками и сиупеньками Кафедрального собора… Его витрины и маленькие кафешки. Прогулки с тобой за руку и неистовые поцелуи почти что на каждом углу… Все кончилось, прерванное одним-единственным телефонным звонком. - Алло? – Я отстранилась от Лаури и вздрогнула, услышав сухой голос нашего заместителя декана, Алексеевой Татьяны Анатольевны. - … - Именно сейчас? - … - Но… - … - Да, я все поняла… - Я убрала телефон в карман и уткнулась Лаури в плечо носом. – Ты меня больше никогда не увидишь…
…Я побрела по освещаемым фонарями улицам любимого города. Все вокруг было родным, за три года исхоженным, я знала, что ожидает меня за этим поворотом, и вот за этим – тоже знала… Я не уехала домой. Я не смогла… Выгнали из Университета – ну и пусть. Я останусь здесь… В городе, где живет моя душа… Вдруг, чуть не сбив с ног, мимо меня пронесся какой-то малец лет пяти, волоча за собой машинку на веревочке. Я едва устояла на ногах, чудом не поскользнувшись на покрытом льдом асфальте, выругалась, и в следующую секунду боковым зрением заметила выворачивающую из-за угла машину. Малыш как раз выбежал на дорогу… - Черт! – Заорала я и в один прыжок подскочила и выдернула ребенка буквально из-под колес, но не удержалась и плюхнулась вместе с ним на тротуар. Мальчишка заревел, размазывая кулачками слезы по мордашке. – Так… - Я села, подняла его, поставила на ноги и принялась отряхивать, как вдруг… - Тетя фея! – Малыш перестал рыдать и бросился мне на шею. – А мы думали, что не увидим больше Вас! – Он обвил ручонками мою шею. Смутное ощущение дежа вю заворочалось внутри. - Какой идиот отпустил тебя на дорогу? – Я услышала шаги за спиной. - А если я скажу, что это мой племянник? – Раздался хриплый голос позади меня. Голос… До боли знакомый и любимый… Слышу в нем плохо скрываемую радость. Как-то медленно и неловко поднявшись, я повернулась на 180 градусов. Да. Мой слух меня не обманул. Как не обманывал никогда… Сердце бешено и радостно заколотилось, и не хотело успокаиваться. - Если вы скажете, что это Ваш племянник, то я скажу, что Вы – идиот… - Прошептала я, чувствуя, как вокруг меня обвиваются знакомые руки… Жизнь часто подбрасывает нам испытания. Такая у нее работа. Она втаптывает нас в грязь и снова поднимает, чтобы потом опять уронить на колени. Мы совершаем много ошибок и чаще всего не можем их исправить. Мы мечтаем, но находим тысячу причин, чтобы сделать исполнение своего желания невозможным. Нас что-то держит. Может быть, если люди были бы более свободными и не боялись, было бы больше счастливых на свете? Хотя, с другой стороны, что такое счастье? Зачастую мы понимаем это только тогда, когда его уже нет рядом… Однако это – всего лишь испытание, и мы должны пройти его с честью… Я смогла.
В салоне машины работал кондиционер, но ему было жарко – как будто в пекле адовом сидел. Тело под зимней курткой обливалось потом, волосы прилипли ко лбу – капли пота стекают по вискам на щеки. Жарко…
и слезы на глазах...в голове одна единственная мысль - "Почему взаимности в моей жизни нет места?"
Лина ты будто сидела рядом со мной сегодня...в той машине...
*прочитав коменты* Пиздец....Это комедия? Или что-то в стиле "Тайныхз страниц"?!....я остановится не могу, а от смеха уже слезы на глазах... ПО-моему это не "СНег", и "Краткий курс вождения по Лаури Илонену".....
Правда, фан так еще не дочитала, ибо закинула его в хз какую папку и тока щас нашла....С одним уже фаном разобралась, сегодня зхаймусь ентим :)
пацан сказал - пацан сделал. я прочитал! и мне понравилось. на каких-то моментах действительно улыбало до ушей, на каких-то откровенно говоря аффтара просто не понимала... Но мне понравилсясюжет и то, как написано. И ессессна понравились отголоски своего родного))))))) Аффтар пиши исчо - не совсем верно, но первое, что приходит на ум ;)
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума