«Договор» Стих: Автор LIA Саунд: Zeraphine - "Be my rain"
Warning: Ненормативная лексика и грамматические ошибки. Подумайте, стоит ли читать дальше! Потом не обижайтесь, если автор пришлет вам тапок… И не говорите потом, что я не предупреждала. Спасибо за внимание.
Be my rain… Be my rain… To wash the pain and the truth away. Be my rain… Be my rain… Embrace my world, everlasting…
Отправлено: 19.03.08 14:23. Заголовок: Открыв дверь он почт..
Открыв дверь он почти втолкнул в ее квартиру. Руки и ноги окоченели и с трудом слушались. Три часа в промозглом парке. На холодной скамье. Пачка сигарет и маленькая бутылка коньяка. И мысли, мысли, просто бездна мыслей и эмоций. Иногда ей казалось, что она видит их, как старые знакомые, которые встретились в самый неподходящий момент, они назойливо лезли в лицо с тупыми вопросами, отвечать на которые не хотелось. Как случайные прохожие, они косились на нее проносясь мимо, мельком бросая взгляд на застывшее лицо и пустые глаза, сверлящие темноту парка. Жались к ногам как бездомные собаки, ища ласки и тепла, лизали руки, скулили и виляли ободранными хвостами. Трепали ее волосы как ветер. Равнодушно взирали из замерзшей бездонной высоты холодными звездами. Вокруг никого. Где-то за воротами парка в окнах горит свет, в чайниках кипит вода, по телефонным проводам тянутся пустые разговоры, рушатся чьи-то мечты и даются лживые обещания…
Я ненавижу этот город тихо, И с отвращением спокойно жду, Во что же выльется судьбы неразбериха, И кто взвалит на плечи всю вину…
Так много людей вокруг, почему среди них она чувствует себя героиней банального фильма, единственной выжившей после техногенной катастрофы в огромном мегаполисе и обреченной до конца дней слоняться между останков цивилизации в одиночестве?
За эту грязь на улицах и в душах, За мутный взгляд в такие ж небеса, За стаи бесполезных слов, что душат, За раньше времени закрытые глаза.
Однажды сделав выбор – никогда не оглядываться назад. Не бояться. Жить так, как считаешь нужным. Не совместимые жажда жизни и неуверенность в своих силах, иногда граничащая с отчаянием. Надежда в рваных лохмотьях обреченности…
Пусть мои стены серы и шершавы, И пусть свет электрический бледней, И наплевать, что у воды вкус ржавый, - Мне среди них уютней и теплей.
Пусть это было больно, жить постоянно оберегая свой мирок от грязных рук чужаков, но по другому нельзя. Это тяжело, отдавать все силы и тепло призрачной мечте, жить ей, дышать, но лучше так, чем разделить свою жизнь с такой близкой и простой, ходящей рядом, посредственностью.
И мне привычней натыкаться взглядом На эти кривоватые углы, Чем лбом ощупывать стеклянные преграды, Пока не разобьёшься - не видны.
Три часа она сидела глотая алкоголь вперемешку с сигаретным дымом. Холод давно перестал ощущаться и руки в перчатках без пальцев посинели. Глядя в пустоту, как будто пыталась собрать какую-то одной ей видимую мозаику, лихорадочно подбирая кусочки и пытаясь охватить взглядом общую картину. Мир построенный по своим собственным законам трещал по швам, рушился, впиваясь в сердце острыми краями осколков. Как будто в ее доме взрывной волной выбило все стекла и двери и теперь ветер метался по комнатам, безжалостно вымораживая остатки жившего здесь когда-то тепла и спокойствия. У взрыва, уничтожившего ее мир было имя, адрес, прошлое, настоящее и будущее… А вот у нее этого будущего теперь, кажется, нет…
И этот купол, что зовётся небом, И лабиринты улиц в никуда, Спираль дорог, укрытых пылью, снегом, И в руслах рек давно уж не вода...
Был только один человек, который всегда мог ей помочь. Он умел слушать как никто другой. Как будто чувствуя ее тревогу и боль все кожей, он всегда мог подсказать, что делать. Как подняться после очередного удара и идти дальше. Они вместе несколько лет, но это целая вечность, несколько жизней… Не друзья, не любовники, не родственники… Они друг для друга гораздо больше – одно целое. Это сложно понять окружающему питательному раствору под названием общество, в котором стремительно размножаются, растут и умирают, по одному и тому же принципу, амебы и инфузории. Там все просто и предсказуемо… Мужчина рядом с женщиной должен иметь твердый и четкий статус, если этого нет наступает сбой. Как объяснить, что ее мужчина живет так как считает нужным, где хочет и с кем хочет? Что она может улыбаться, флиртовать, заниматься любовью с кем-то кто в данный момент показался ей привлекательным, но завтра она вычеркнет его из своей жизни, потому что этот кто-то всего лишь случайный эпизод, мешающий и совершенно бесполезный? Что ей не нужна привязанность к вещам, статусу и положению? Это душит ее, лишает свободы. Это слишком сложно и неестественно для тех, кто привык видеть жизнь четким алгоритмом. Он не такой как все. Странно, что в день его появления на свет не было никакого метеоритного дождя или землетрясения. Хотя, кто знает… Может быть о своей дате рождения он тоже соврал, как впрочем и многом другом… Он всегда может помочь, но именно его сейчас ей меньше всего хотелось видеть.
Дыханье сбивчиво, но город дышит, Глотает, давится, дрожит, боясь остыть, Поёт, кричит, мечтает, слышит... Я жизнь люблю... И ненавижу "жить"!
Но он все равно нашел ее, потому что знал, что нужен. Необходим. Как часть души. Мозга. Тела. Она не звонила и не сообщала, где находиться, да это было и не нужно. Он всегда знал, где она. Каждый день, каждый час… И когда напротив скамьи в свете фонаря замерла высокая худощавая тень, она даже не удивилась. Пепел с зажатой в посиневших пальцах сигареты падал на темные джинсы. Вздохнув, он присел и, стряхнув с ее одежды серые крошки, забрал сигарету. - Как ты меня нашел? – он пожал плечами. - Это было не трудно. Просто идти по следам крови… Вчера ты была счастлива, что случилось сегодня? - Ты не видел меня вчера… - Разве это обязательно? - Да. Конечно. Я забыла… - Холодно… - Да. Наверное… Почти час бесполезных попыток заставить ее оторваться от скамьи и идти домой. Когда ей надоело сопротивляться, она просто замолчала. Сунув в зубы сигарету, он села рядом. - Ладно. Как хочешь. Будем сидеть вместе… Если он не хочет от нее отстать… ну что ж? Самое настырное существо на свете, но и у нее характер тоже не желейный. Хочет сидеть, пусть сидит. Неизвестно сколько это продолжалось, если бы из забытья ее не выдрал сухой, надрывный кашель. Вздрогнув, она с беспокойством посмотрела на мужчину сидевшего рядом. - Что? Что случилось? – хриплый голос и беззаботная улыбка на бледных губах: - Ничего… Холодно… - вскочив с лавки, она отшвырнула пустую бутылку: - Да! Холодно!!! Ты совсем спятил??? Чего сидишь! Пошли домой сейчас же!!! Усмехнувшись, он сжал протянутую ледяную ладонь: - Пойдем, если хочешь… Еще полчаса до ее дома. Она окоченела так, что не могла пошевелить губами… Стащив с нее одежду, завернул в большой мягкий плед. Сидя на диване и стуча зубами о кружку с горячим кофе, она чувствовала как начинает ломить все тело. Вместе с мышцами слезами оттаивали мысли… Он молча ждал, когда она заговорит. Она обязательно заговорит. У настойчивого желания получить воспаление легких должна быть серьезная причина… Одна стена ее гостиной оклеена белыми обоями и разрисована большими алыми маками, как будто огромное открытое окно в маковое поле. Она рисовала их несколько месяцев. Один день – один цветок. Аккуратно, не торопясь, вырисовывала каждую жилку нежных лепестков, каждую каплю росы на листьях… Оттенки восходящего солнца на бутонах… Каждый день он сидел у нее за спиной на диване, скрестив ноги и наблюдал как она создает эту иллюзию свободы и открытого пространства. Улыбался и изредка кидал замечания, отвлекающие ее от работы. - Мне не удобно разговаривать с твоей спиной… но я так люблю смотреть на тебя сзади… Она смеялась и отмахивалась. Еще одно движение красивых тонких пальцев и лепесток дрожит на ветру… расцветая в первых лучах солнца… Когда ему надоедало созерцать ее вдохновение, он подкрадывался к ней и обнимал за плечи. Небритая щека терлась о ее шею. Запуская пальцы в мягкие вьющиеся волосы, она спрашивала: - Красиво? - Да. Очень… Но мой самый любимый цветок здесь… - горячая, сильная рука с немного огрубевшей кожей на подушечках пальцев бесцеремонно забиралась за пояс ее джинсов… под кружево черных трусиков… Кисточка падала на пол… Глядя на алые цветы, она будто проваливалась в открытую шахту лифта, чья-то услужливая рука толкала ее в спину и вот… вся жизнь в прошлом, а впереди 15 этажей и несколько секунд, чтобы попрощаться… Несколько дней назад все было не так. Все было просто и ясно. Отработанно. Упорядоченно. А сейчас все ее жизненное расписание было исчеркано черными, беспорядочными линиями. Там под ними день в который все изменилось… Закончив все дела, она наконец-то вздохнула свободно. Теперь можно заняться любимым делом. Тем что сидит у нее в голове с самого утра. И хотя, руки дрожали, как перед свиданием, она терпеливо завершила рутину, предвкушая грядущее удовольствие, как хороший коньяк и сигарету после светского ужина. Ее ждал портрет. ЕГО портрет, над которым она работала уже несколько дней. Иногда раздражаясь и ругая себя за то, что глаза не такой совершенной формы, что у оригинала, нервно дергая сигареты из пачки… И потом успокаиваясь, снова всматривалась в знакомые черты, находила верное решение и рука, как будто сама делала нужное движение… Вечер. Впереди тихий, спокойный вечер и незаконченный портрет. Планы нарушил звонок телефона. Не глядя на дисплей, она улыбнулась, зная кто звонит. - Привет, малышка…- знакомый бархатный голос в очень хорошем настроении. - Что-то стряслось? – оторвав взгляд от настырной линии губ портрета, она откинулась в кресле. Он звонил очень редко, только в том случае если что-то случалось. - Ничего. Просто скучал по тебе… Нахмурившись, она закурила – точно что-то произошло. - Где ты? Что за шум? - В баре. Приезжай. Я буду ждать… - В баре? С кем ты? И… - Приезжай… Я жду. Автоматически записала адрес заведения, который он назвал, на краешке незаконченного портрета. Нахмурившись, уставилась на глядящие на нее с листа глаза, пробормотала: - Что ты еще придумал? У? Молчишь… Как всегда, молчишь… Бросив карандаш, прибавила звук в плеере и, стянув свитер, пошла в спальню, переодеваться. Через час, получив уже два сообщения настойчиво интересующихся, где она находиться, она вышла из такси. В баре толпа, музыка и обрывки чужих разговоров. Двигаясь сквозь пьющих и веселящихся людей, она вглядывалась в лица посетителей. Знакомый смех мгновенно перекрыл коктейль из голосов и музыки. Оглянувшись, сразу же увидела его. В любой толпе, среди тысячи лиц, она без труда бы нашла эти большие усталые глаза. Он тоже заметил ее и, улыбнувшись, кивнул, приглашая присоединиться к нему. Подойдя к столику, она обнаружила, что он не один. - А вот и моя крошка! Красивая женщина всегда заставляет себя ждать… - хитрая усмешка шкодливого кота. В свое оправдание она не успела сказать ничего. Незнакомый ей мужчина, сидевший за столиком, обернулся. На нее уставилась еще одна пара зеленых глаз, почти таких же ярких и красивых, но с совершенно другим выражением. Взгляд мгновенно охвативший ее с головы до ног. - Да… Мы ждали непростительно мало… - ответил хозяин необычного взгляда. Хорошо, что в баре было недостаточно света, потому что ей показалось что она покраснела до ушей. Сердце как будто дало сбой и сладко екнув, пустилось в разнос, распевая тупую романтическую мелодию. Странное ощущение, никто так на нее не действовал уже давно. Но хуже всего ей стало, когда она наткнулась на второй насмешливый взгляд, который конечно же заметил, что с ней происходит. Поздоровавшись, девушка устроилась за столом и первым делом вцепилась в сигарету. Мужчины о чем-то говорили, смеялись, она их совершенно не слышала, единственная мысль, занимавшая ее в тот момент металась в растерявшемся мозге, как белка в колесе: «Что это еще такое??? Что за новости?!» Ее любимый мужчина сидит рядом, а ее занимает совсем другой объект. Попытки смотреть в другую сторону не увенчались успехом, у нее буквально шея сворачивалась. В итоге сдавшись, она начала разглядывать мужчину имени которого еще не знала. Черная одежда, оттенявшая бледность кожи. Темные волосы в какой-то немыслимой фантазии парикмахера, красивое, бледное лицо с тонкими чертами. Изящное, точеное, как у фарфоровой куклы. Какая-то чужая, незнакомая красота. Холодная, четкая, методичная. Странное ощущение… Совершенно другой биологический вид… Она упустила нить разговора и сейчас слышала только его обрывки. Усмехнувшись, объект ее наблюдения сказал, отвечая на фразу своего друга: - Я рад, что ты не мой враг… - Не будь так уверен… - Mein Gott! Du bist unerträglich! – непривычная резкость языка, как будто покоробила. Вот оно что – немец. Очень интересно… Заметив ее удивленно вздернутую бровь, немец улыбнулся, а она чуть не сломала сигарету. В одно мгновение кукольное лицо ожило и приобрело совершенно другое выражение. Как луч солнца, пробившийся сквозь тучи, теплый и ласковый. Глядя на него, ей тоже хотелось улыбаться, как будто в умирающее от удушья тело, вдохнули воздух и, жадно впитывая кислород в кровь, оно вернулось к жизни. Красное вино за знакомство. Подняв бокал, она улыбнулась: - За знакомство… - Свен… - Очень приятно… Терпкий аромат вина на губах, как чей-то незнакомый поцелуй… приятный и возбуждающий с первого прикосновения. Улыбаясь и, глядя на мужчину поверх стеклянной кромки, она думала: «Свен… Что б тебя! И откуда же ты взялся???» Весь мир как будто поделился пополам. Почти ощущаемая черта прошла по середине стола, с одной стороны – полумрак, с другой – свет. Два человека. Два мужчины… «Темный»… Нет, не в том смысле, что сущность его была черной или злобной. Совсем нет, она-то знала, какой он. Это было совсем другое ощущение, появившееся где-то с год назад, как будто его окружал темно-фиолетовый, плотный туманный ореол. Он скрывался в нем, от назойливых вопросов, любопытных взглядов и ограниченности окружающего мира, который пытался систематизировать его и разложить по полочкам. Упростить. Сделать более удобным для восприятия. Он прятался в этом тумане, улыбаясь своим мыслям, а его собеседники принимали это за благосклонность и разражались новыми потоками надоевших вопросов. Иногда, смотря его очередное интервью, она просто поражалась его умению отвечать на глупости с такой неподдельной искренностью и вдохновением, как будто он всю жизнь мечтал рассказать кому-то ответы на эти банальности, да слушать никто не хотел. Этот ореол появился недавно, хотя он всегда был скрытным до раздражения. Мог молчать стуками, слушая ее болтовню ни о чем. Иногда она злилась и сердито ворчала: - Ты меня даже не слушаешь! – он улыбался и повторял слово в слово все, что она сказала за последние десять минут. Он мог быть рядом и в то же время где-то далеко, слушать, отвечать и в этот же момент писать строки, истекающие кровью, на стенах закоулков своего сознания. «Темный»… Ей часто доводилось видеть КАК он разговаривает с людьми. КАК ведет себя с ними. Принимая их восхищение с достоинством монарха, позволяя пожирать возбужденными взглядами, оставаться равнодушным к их непониманию или раздражению… Как хозяин, наблюдающий за возней свои домашних питомцев. Он будет мил, очарователен и неосмыслимо обаятелен и собеседник не почувствует, что он уже жертва. Жертва его очарования, его почти достоверной искренности, его красоты, его обаяния и его равнодушия… Но то что происходило сейчас не укладывалось в привычную схему. Восхищение в рамках, уважение без фанатизма. Его собеседник умеет держать дистанцию не хуже его самого. Такие похожие и такие разные… «Светлый»… как лунный камень в объятиях благородного металла. Хранящий свой собственный таинственный свет в темноте и искрящийся миллионами бликов горя на солнце. Сам по себе. Обманчиво хрупкий, утонченный, но в то же время твердый и упрямый. Стальные зубья мельницы обстоятельств его не сломают, поцарапают, ранят, но не разобьют. Высекут искры, еще больше укрепляя намерение идти своим путем. Царапины затрутся, раны заживут и очередная цель в его бесконечно крестовом походе в поисках совершенства будет достигнута… Короткая остановка, чтобы перевести дух… с улыбкой оглянуться назад на десятки пройденных ступеней… И новая идея уже затмевает былые достижения. Она зовет, заманчиво улыбаясь, бросая вызов и ожидая… Потому что в назначенный срок, минута в минуту он будет стоять на нужной ступени, крепко держа в объятиях свою цель, как строптивую женщину. «Светлый»… Она как будто читала его. Годы мучительных раздумий и попыток проанализировать поступки и мысли своего любимого мужчины, не пропали зря. Уж он то был просто Клондайком для такого любителя сложностей и противоречий как она. Когда рисуешь людей, учишься проникать в их мысли. Как будто влазить в их шкуру. Оглядевшись там и примерив на себя, сразу чувствуешь, что это за экземпляр. Где-то комфортно и просторно, отпечаток интеллекта – близость мыслей, доброта и любовь – экстаз духа… А где-то пусто и холодно, как в подвале. Темно и тесно, как в пыльном шкафу набитом старьем. Мелкие мысли, затаенная злоба, презрение ко всему что выше, ко всему что непонятно, жадность, подлость, лживость… Это ее работа, рисовать лица изучая душу. Если не узнать человека чьи черты будут выводить пальцы, это будет всего лишь плоская картинка. Она видела своих клиентов такими какие они есть, по этому, глядя на ее портреты, говорили: «Они живые!». Но это рутина, потому что по настоящему она счастлива была только когда рисовала его… «Темного»… любимого… Иногда коротко отвечая, она буквально разрывалась между двумя голосами: один до боли родной и любимый, со знакомыми как своими собственными интонациями и второй, только что ворвавшийся в ее жизнь и так стремительно разрушающий ее. Как ветер в распахнутое окно, путающий шторы и разметающий с ее стола листы, на которых пальцы не одну ночь выводили черты любимого лица… Нет! Как будто спохватившись, она почти со страхом посмотрела на пустеющую пачку сигарет. Что с ней? Она курит одну за одной, что бы занять руки, потому что как только они пустеют, пальцы тут же начинают теребить край шарфа, чуть не разрывая его в клочья. На первом свидании она меньше волновалась, а сейчас… Уже третий бокал опустел, но зажатые в кулак нервы не поддавались на провокации алкоголя. Разглядывая немца, она ловила себя на мысли, что из красивого его лицо превратилось практически в идеальное… «Что за бред?! Идеальным может быть только одно лицо в мире…» В этот момент обладатель того самого идеального облика встал и, извинившись перед своим друзьями, скрылся в толпе. Они остались вдвоем. «Ну скажи ты уже что-нибудь! Ой, нет, лучше не надо!!!» - еще немного и ее колени начнут стучать друг о друга. Еще одна сигарета. «Светлый» поднес ей зажигалку. Пламя плясало в зеленых глазах, как костер, на котором сжигают ее душу – грешницу. - Чем ты занимаешься? – вдруг неожиданно для себя самой спросила она и тут же подумала: «Твою мать!!! А нализалась-то уже!» Первый признак опьянения - когда количество слов сказанных за час переваливает за десяток. «Светлый» как-то смущенно опустил глаза и ответил с таким выражением лица как будто его незаслуженно засыпала похвалами: - У «Still» только что релиз был, сейчас месяца на три в тур… - Ааааа! – протянула она, переваривая услышанную информацию. Было бы некорректно после этого брякнуть: «А ты вообще кто?». Видимо ее новый друг тоже музыкант, при таком-то имидже! Ну да… То как он ответил на ее вопрос, навело на мысль, что ко всему прочему музыкант известный. «Черт! Вот косяк!» - с досадой подумала девушка. С совершенно серьезным видом она продолжила: - Понятно. Я еще не слышала. Но это не надолго… - Я рад… - он улыбается. Интересно, заметил ли он, что это обещание она придумала на ходу? «Надо будет послушать. Голос у него чертовски красивый… Хоспади! Надеюсь, он вокалер!!!» Оставалась совсем ерунда – узнать представитель какой группы пьет с ней за одним столом. Ну это уже не так сложно. Сложнее было с ним разговаривать и не думать о том, что у него красивые губы и потрясающая улыбка… - А ты? – облокотившись на стол, он развернулся к ней. - А он не сказал? – кивнула девушка на пустой стул. - Нет. - Как похоже на него… - вздохнула она, туша сигарету - Я художница… - ее собеседник удивленно захлопал пушистыми ресницами. Она нахмурилась, хотя губы изо всех растягивало в улыбке. Ему не нужно было делать ничего особенного, чтобы вызвать подобную реакцию. Просто рядом с ним было так тепло. Она отвыкла от этого чувства. В последнее время ей казалось, что она замерзает изнутри. Засыхает… Не сдерживая улыбку, она поинтересовалась: - Что такое? - Да так… Просто ты не похожа на художника. - А что? Не в краске и глазки не безумные? - Нет. Ну почти… Просто, все художники кого мне доводилось встречать какие-то неадекватные были… Может это только у нас так? - Ага, наверное. Зато у вас музыканты адекватные, а вот у нас все наоборот! Звук их смеха распорол звонок мобильника. Она вздрогнула. Мелодия в телефоне – Винус Дум. Мобильник разрывался где-то в кармане его куртки. - Да? …. – сосредоточенное молчание и вопрос – Что-то случилось? Ээээ… Хорошо… Я передам… Захлопнув крышку, он несколько секунд смотрел на черный кусок пластика в руке. Потом сказал: - Он просил передать, что появилось срочное дело… Извиниться перед тобой… Едва справляясь с раздражением, она процедила: - А мне он позвонить не мог? – «Светлый» виновато пожал плечами. - Сказал, твоя мобила не отвечает… - Да??? – засунув руку в сумку, висевшую на стуле, она достала телефон и тупо уставилась на него. Заряженная утром батарея была мертва. - Да… Странно… Немец внимательно следил за ее лицом и дождавшись, когда она убрала телефон, спросил: - Отвезти тебя домой? Домой? Хм… Зачем? Работать сегодня она уже не сможет. Настроения никакого. Да и сидеть дома в одиночестве… - Торопишься? – спокойно поинтересовалась она. «Светлый» отрицательно мотнул головой. - Просто подумал… раз… - не договорив, покосился на место над которым кажется до сих пор клубился фиолетовый туман. Вот оно в чем дело. Улыбнувшись, она сказала: - Нет. Его дела со мной никак не связаны. В голосе нет сожаления. Это ведь правда. У каждого из них своя жизнь. Туман рассеялся и все вокруг залил свет. Свет улыбки мужчины сидевшего рядом… Несколько часов разговоров обо всем, что придет в голову. Мысли и темы спрыгивали с полок памяти и пищали от удовольствия, что о них вспомнили и приняли в разговор. Как же с ним легко… Вино, сигареты и необъяснимая радость. Сосредоточив взгляд на часах она поинтересовалась: - Ты еще не передумал проводить меня домой? - Такси? - Нееет! Слишком много дыма, хочу проветриться. - Отлично. Пошли. - Да… Застегивая куртку, она оглянулась на столик, который они только что оставили. За ним устроилась какая-то компания. Молодой парень сидевший на месте «Темного» как-то странно поежился и, озираясь по сторонам, пересел на другой стул…
- Одно слово или мелодия и я вижу свою идею. Только увидев ее целиком можно браться за работу. Понимаешь, это как альбом с фотографиями. Когда появляются первые эскизы, я как будто достаю этот альбом и начиню рассматривать свои первые впечатления. Что-то меняю, добавляю, стираю, переделываю. Как ребенок, который с возрастом меняется… он растет, чему-то учиться, что-то узнает… Ты должен понять! Песня – это тоже полотно. И дело не в словах и музыке. Если в песне есть своя собственная душа, она будет жить. Она будет яркой и объемной. Тогда не будет набора букв из которого складывается текст, будет полотно, в котором звук и слово не отделимы друг от друга… - Да. Я понимаю. - Это ведь очень похоже, правда? - Конечно. Некоторые песни лежать по нескольку лет, потому что не живут… - Да! Потому что они плоские. - Только текст. До тех пор пока я ее не почувствую, не смогу отпустить. - Потрясающе! Почему-то я знала, что ты меня поймешь… - Ты сама пробовала писать музыку? - Да, было дело, но это не моя стихия. Это был порыв, который больше никак нельзя было выразить. - Порыв? Да… это мне знакомо… Высокий мужчина в черном и девушка, в короткой куртке с ярким шарфом на шее, медленно шли по улице. - Просто… - вдруг девушка резко остановилась. - Черт! – оглядевшись по сторонам, она повторила – Черт!!! - В чем дело? – ее спутник тоже огляделся - Что случилось? - Мы не туда зашли! Да что ж это такое?! Нужно было свернуть на другой улице, теперь впереди парк, а там решетки и через них при всем желании не просочиться! Придется возвращаться назад! О май гад, я не переживу этого! С разговорами она совершенно не обратила внимания куда они идут. И вот сейчас стоя посреди парка недалеко от ее дома, она простонала: - Вот черт! Ну как так можно?! Немец окинул взглядом решетку ограды и усмехнулся: - Пошли. - Куда? – взяв ее за руку, он двинулся в глубь парка – Подожди! - Ты же не в юбке, чего бояться? - Что? Остановившись, он оглянулся и сосредоточив пьяный взгляд на ногах девушки повторил: - Ты же в брюках – тоже уставившись на свои ноги, развела руками: - О да! Это очевидно! - Именно! Выпрямившись, она непонимающе уставилась на своего собеседника, потом они вместе хохотали, пытаясь внести ясность в ситуацию. - Пппрости… ой… может я совсем отупела, но… я…ой… не догоняю при чем здесь моя одежда! - Ага, я заметил! – перестав смеяться, он пояснил – В детстве по деревьям не лазила? - По деревьям нет. Ааааа! Поняла! - Умница! - Как же зачотно будет смотреться: два пьяных тела лезут через забор парка! – Почему нет? - Да, в самом деле? Я вообще волейболом в колледже занималась. - Отлично, значит проблемы будут только у меня! - Ой, перестань! Если я так ржать буду, точно на решетке застряну! - Нееет, этого я допустить не могу! Пошли… Не смотря на жалобу, ее новый друг очень ловко перемахнул через ограждение. Передав ему сумку через прутья, она забралась на решетку. - О черт! У меня голова начинает кружиться! - Прыгай, я тебя поймаю! Вцепившись в прутья с другой стороны парка, она оглянулась назад: - Поймаешь? Точно??? - Мне не простят если я тебя уроню… - Аааа! – руки разжались, свободное падение и через пару секунд она приземлилась к нему на руки. Такое изящное тело и такие сильные руки… Мысли снова начали выходить из под контроля, а близость его дыхания сводила с ума окончательно. Натянув улыбку, она поспешила принять вертикальное положение. Не вежливо было бы отпихнуть его руки, к тому же…делать этого совсем не хотелось… Его фраза: «Мне не простят, если я тебя уроню…» повисла между ними. И все же горячие ладони задержались на ее талии чуть дольше чем это принято при дружеском знакомстве. Рядом из переулка вывернула веселая, основательно подвыпившая компания. Их громкая болтовня и смех разрядили ситуацию и отвернувшись она облегченно вздохнула. До дома идти десять минут… Черт возьми, каких-то десять паршивых минут! Надо было вернуться и обойти парк… Тогда было бы еще пол часа… Только вот для чего? По дороге они разговаривали о музыке. У них одна и та же любимая группа, альбом, песня. В какой-то момент это начало раздражать ее, как будто автор только что обсуждаемого шедевра шел с ними рядом. Между ними. Хотя, чему удивляться? Он и так всегда с ней. Татуировка с его именем на коже, тексты в памяти и его совершенное тело в мыслях… Только не в этот вечер. Сегодня, впервые за несколько лет, она ощущала невероятное, просто переполняющее счастье от того, что рядом другой человек… другой мужчина… Она считала ступени в подъезде, каждая из них приближала к дому, к любимому дивану, к ее обычной жизни, к прощанию. Еще один пролет… Он был выше ее почти на голову. Стоя у двери она прищурилась и внимательно его разглядывая, она сказала как будто наконец придя к какому-то важному решению: - Знаешь, у тебя очень интересное лицо… Очень красивое… Я хочу тебя нарисовать! – заявила она. Немец улыбнулся: - Спасибо. И что мне нужно будет делать? - Ничего. Сидеть и не болтать. - Не в напряг – и торжественно добавил - Мое лицо в твоем распоряжении! - О! Спасибо! Не знаю как тебя благодарить!!! – расхохоталась она и пожала его руку. - Не стоит… - он тоже рассмеялся и поцеловал ее тонкие пальцы. Горячие ладони обхватили ее руки. Не отрываясь и не шевелясь, она смотрела на них… Такие обманчиво тонкие, такие нежные и гладкие, что возникает непреодолимое желание хотя бы просто провести кончиками пальцев по этой коже... Вдруг она отчетливо представила как эти руки скользят по ее телу, вымогая громкие стоны, легкими прикосновениями и силой, которая не дает сопротивляться… Громкий нескрываемый вздох и ее горящий от возбуждения взгляд, пробирающийся под его одежду… Подняв голову, она посмотрела ему в глаза. Воздух между ними как будто трещал электрическими разрядами. Шаг назад… не разнимая рук… еще один… Лопатки прикоснулись к двери… Если бы сейчас она увидела в зеркале свой взгляд, то наверное испугалась бы, глаза полыхали как два пожара…Отпустив ее ладони, он уперся руками в дверь, отрезая путь к отступлению. Срывающееся дыхание обожгло шею. Вдохнув аромат ее волос, она закрыл глаза и почти прошептал: - Я уйду… если ты связана какими-то обязательствами… Ты уйдешь? А не поздновато ли? Тонкие руки обвили его тело. Бешеный стук сердца, выламывающего грудную клетку вместо ответа. Нужно еще что-то уточнить? Может быть так? Бедро в облегающих джинсах прикоснувшееся к его ноге. И больше думать не надо, потому что это невозможно. Ключ не попадал в замок. Руки дрожали. Не удивительно, ...
Отправлено: 19.03.08 14:23. Заголовок: Открыв дверь он почт..
... от его губ ласкающих ее шею колени подгибались. В темной квартире одежда разлетается в разные стороны, только бы не отрываться друг от друга… Ни на мгновение. Как будто сейчас чья-то невидимая рука включит свет и спугнет эту страсть. Ее губы ласкали шею мужчины, покрывая нежными поцелуями и легкими укусами… Замшевая обивка дивана казалась грубой наждачной бумагой в сравнении с его гладкой кожей… Руки скользили по бедрам, освобождая от черного кружевного белья, повторяя изгибы ее тела. Прикосновения его губ к животу отдавались во всем теле сладкими спазмами, прошивая позвоночник электрическими разрядами. Тонкие красивые пальцы оставляли за собой горящие следы… от возбужденных сосков… по животу… на гладкой кожей внутренней стороны бедер… Руки… Всаживая ногти в его плечи, она стонала, почти задыхаясь… Эти руки… Горячая волна накрывающая с головой с каждым его прикосновением. И руки… это красивые руки ласкающие каждый дюйм ее тела. Нежно. Требовательно. Подчиненная стихия. Пламя, заключенное в оболочку из человеческой кожи. Врывающееся в нее. Доводящее до безумия.
Поле залитое солнцем. Яркий свет, как будто плещется между стеблей и листьев… Она лежит в траве, глядя в небо. Мир вокруг, как картинка из детской книжки. Неправдоподобно яркий, четкий и радостный. В нем нет засохших корявых деревьев, пустых шапок гнезд, пожелтевших пучков сухой травы, запаха тины и застоявшейся воды в озере, острых камней и пыли. Идеальный мир. Над ней огромное необъятное небо. Необыкновенного цвета, такого каким оно никогда не бывает в реальности. Как будто она смотрит на солнце сквозь плотную сеть зеленых листьев… через стекла защитных очков… Небо. Бездонное, меняющее цвет от бледно-зеленого у края до ярко изумрудного где-то в глубине. Улыбаясь, она закрывает глаза, наслаждаясь счастьем, которое царит в этом необычном мире… они впитывается в ее тело через кожу… как воздух… как солнечный свет… В мире нет звуков. Безмолвный ветер, немые птицы, беззвучная листва… Только красивый голос, который шепчет ей на ухо: «Be my rain…» И начинается дождь. Без туч и ветра. Просто теплые капли падающие из глубины этого необъятного неба. Хрустальными брызгами разбиваясь о ее кожу, тонкими струйками бесстыдно забираясь под одежду… Она просыпается и вздрагивает, потому что обнаженную спину покрывают легкими поцелуями горячие губы. Изящные пальцы, едва заметно дрожащие от возбуждения, повторяют идеальные контуры ее тела… Открыв глаза девушка зажмурилась от яркого солнца, беззастенчиво блуждающего лучами по двум обнаженным телам в постели. Спальня окнами на восход… Каждое утро ее будит солнце. Сегодня оно как будто стало ярче в десять раз. Отвернувшись, зарылась лицом в подушку. Ткань скроет тихий стон, когда рука мужчины гладит ее спину, поднимаясь к шее… забираясь в мягкие, спутанные вьющиеся волосы… Губы, ласкающие шею, горящие на коже дорожки от языка. Дрожь от каждого прикосновения… И его колено, раздвигающее ее бедра… Невозможно заметить грань за которой человек о котором ты ничего не знала несколько дней назад стал близким и желанным до слепоты. Она хотела нарисовать его портрет – то же самое что впустить в свою душу. Наивысшая степень доверия. Потому что никогда она не бывает так беззащитна, как в моменты, когда пальцы сжимают карандаш. Острый грифель чертит на бумаге коды доступа к ее сердцу. И тот кого она рисует, не ради денег, не потому что надо, для себя, что бы впечатать образ этого человека в свою память, обязательно увидеть эти знаки. Потому что это будет кто-то особенный… Он сидел около нее на полу. Это было так сложно – рисовать его. Через десять минут красивые губы начинали кривиться, потому что не могли прятать улыбку. - Прекрати улыбаться! - Ага… - Перестань! Ты невыносим! - Да… - И убери руку с моего колена. Ты меня отвлекаешь… - Да? - Убери руку… - Убрал… - Вторую тоже… - Жаль, что у меня их только две… - Может тебе еще что вторым комплектом хочется? - Угадала. Глядя на твои губы, я жалею, что у меня нет второго… - Прекрати!!!!!!!!! Генератор энергии, которому невыносимо сидеть в одном положении. Пока он у нее, мобильник разрывается от звонков. Он успевает решить десяток неотложных дел, придумать несколько новых строчек, забраковать их и выбросить в воображаемую мусорную корзину, потом с таким же энтузиазмом откопать их там, переделать и записать. Источник живой энергии так внешне не похожий на… В один прекрасный момент эта мысль поразила ее как высоковольтный разряд. Тупо глядя на законченный портрет, она вдруг осознала, что уже несколько дней даже не вспоминала о том другом… «Темном»… любимом… Любимом? Да, вашу мать!!! Он не звонил и не напоминал о себе. Пытаясь собрать разбегающиеся в стороны мысли, она лихорадочно вспоминала все что случилось за последние дни. Он ушел оставив ее с незнакомым мужчиной… И за все это время ни разу не поинтересовался как она… Впрочем она тоже… Мерзкие, липкие мысли душили радостную улыбку в зеркале. Он знает. Конечно знает. Он знает обо всем, что с ней происходит. Глупо, но она верила, что нужна ему. Что должна его поддерживать. Кто, черт подери, если не она?! Потому что никто так его не любит. Не знает его. Не чувствует… Мобильник разрывался от звонков «Светлого», а она пряталась. Однажды осознав, как будто почувствовав, что он придет, она сбежала. Три часа в промозглом, сером парке. Сигареты и коньяк. И тошнотворная мысль о своем предательстве…
Кофе после коньяка и в итоге тяжелая голова. Давление поднялось. Виски выламывало, как будто кто-то изнутри колотит по черепу железным молотом. Это мысли. Они хотели разорвать ее на части, раздробить кости и вырваться в мир, крича и корчась от боли. Поставив пустую кружку в раковину, она плеснула в лицо холодной водой. Алкоголь давно выветрился, осталось какое-то отупение. Заторможенность, мешающая нормально двигаться. Вернувшись в комнату, она увидела «Темного» склонившегося над столом. Замерев девушка молча наблюдала за его лицом, потому что знала на что он смотрит. Там был портрет. Законченный недавно, светящийся счастьем и любовью в каждом штрихе. Не его портрет… Красивая тонкая рука застыла в паре дюймов от бумаги. Помедлив он прикоснулся к ней. Пальцы осторожно обвели контуры знакомого лица… Сначала ей показалось, что она сходит с ума. Глядя огромными от удивления глазами, она старалась осмыслить происходящее. Он смотрел на портрет другого мужчины, созданный ее рукой и…улыбался… Подняв голову, «Темный» рассмеялся увидев ее замешательство. - Ты великолепна, моя девочка… Ей захотелось забиться в самый дальний угол мира, что бы не слышать этих слов. - Как всегда… Глаза настоящие… Живые… Как в замедленном воспроизведении красивая рука, покрытая сплетением рисунков, поднесла к сигарете зажигалку. Струйка сизого дыма в потолок и его ладонь ласково похлопывающая по обивке дивана рядом с собой. - Кажется, нам все же нужно поговорить
Отправлено: 19.03.08 14:24. Заголовок: - Ты слишком много к..
- Ты слишком много куришь... - Ты тоже. - Не хочешь говорить? - Да. - Со мной? - Нет. Вообще не хочу. - Я знал, что ты будешь вести себя именно так… - Знал? Что это значит? - Я долго выбирал. Ты бы не обратила внимание на что-то одноклеточное, а после меня вообще трудно чем-то впечатлить. Это было сложно. Но я не ошибся. Как всегда. Глядя на его улыбку она поняла, что не может ничего сказать в ответ. У нее просто пропал дар речи. Он долго выбирал? Он выбирал мужчину на которого она обратит внимание???? Что за бред!??? Отодвинувшись от него, девушка выдохнула чувствуя, что становиться трудно дышать: - Ты… Что ты говоришь??? Слезы катились по щекам, размывая любимое лицо перед глазами. Обняв девушку, он попытался прижать ее к себе. Оттолкнув его, повторила: - Что ты говоришь??? Подавив сопротивление, он сжал ее в объятиях. Хрупкие плечи вздрагивали, он чувствовал горячие капли пропитывающие ткань футболки на плече. Он так боялся за нее в последнее время. Все зашло слишком далеко. Он сделал то что было необходимо, догадываясь, что это ее заденет, но другого выхода не было. И теперь ему нужно было все объяснить. - Ты веришь мне? – девушка в его руках вздрогнула. Черт, он не знал, что это будет так сложно. - Посмотри на меня… я тебя прошу… - заплаканные глаза в которых плещется боль. Нежно целуя ее лицо, он повторил – Ты мне веришь? Она кивнула в ответ, голосовые связки как будто онемели. - Помнишь тот вечер, когда ты разорвала мой портрет? Тогда я впервые испугался за тебя. Ты никогда такой не была… Эта ожесточенность и злость, которую ты не могла объяснить… Ты помнишь эту тоску, которая тебя воздуха лишала? Помнишь? - Портрет… Откуда ты знаешь? - Я все о тебе знаю, девочка моя. Это действительно случилось несколько недель назад. Долгие часы созерцания любимых глаз, созданных ее рукой, закончились необъяснимой вспышкой ярости. Порвав портрет в мелкие клочки, она рыдала от разрывающей сердце боли, которую не могла объяснить. Как будто внутри все засыхало и крошилось, рассыпаясь в пепел… Воздух превратился в смесь отравленных газов, каждый вдох выжигает легкие. После стольких лет каждая мысль о нем причиняла боль. Мучила и изводила, как сломанная когда-то давно, кость. Да года она выносила его неадекватные выходки, каждый раз чуть ли не со слезами умоляя одуматься. Он не слышал ее. Или не хотел слышать. Каждый раз видя ее беспокойство, он только смеялся в ответ, обнимая ее: - Детка, о чем ты? Все нормально… Ей в голову не пришло забыть об этом перманентно пьяном источнике бессонницы и слез. И сейчас сама мысль об этом была абсурдной, но почему тогда ей так тяжело? Сейчас, когда он со всем справился, почему ей так больно? Может быть тогда она чувствовала, что нужна ему? А теперь… Глядя на него, чувствовала себя выброшенным за дверь котенком. Неужели теперь ее любовь стала ему не нужна? Долгие часы раздумий, поиски ответа на эти вопросы, каждый раз заканчивающиеся ничем. Обнимая девушку гладил ее по волосам, стараясь успокоить: - Ты мечтаешь о том, чтобы все мысли были только обо мне. Просишь у меня прощения сама не зная за что, когда поздно возвращаешься из бара… Ты засыхала, потому что отдала мне слишком много сил… всю свою любовь. - Она тебе больше не нужна? - Не говори так… Такое безграничное доверие не может не льстить… И я счастлив, что ты у меня есть… По этому я вернул тебе часть твоей души… Ты должна быть счастлива. Ты этого заслуживаешь… - Часть души? - Да, девочка. Только часть. Потому что, я никому тебя не отдам… - Значит… на самом деле ничего нет? И я ничего к нему не чувствую? Это все твоя игра… Вся моя жизнь – твоя игра. - Нет. Разве ты забыла, кто вас познакомил? Неужели ты думала это была случайность? Нееет, моя девочка. Запомни, в жизни вообще не бывает ничего случайного. Что ты чувствуешь, когда видишь его? Когда прикасаешься к его коже? Бархатный голос, путающийся в темных волосах, как будто окутывает теплым туманом в котором как на проявляемой фотографии вырисовывается силуэт… Она не видит цвета его глаз, улыбки и не ощущает шелковой волны волос… Но точно знает кто это. - Что ты чувствуешь? Только не ври мне. Ты же знаешь мне нельзя врать. Я вижу твоими глазами… - Я счастлива… - Отлично… В этом все дело. Цель достигнута. - Как ты добр… - Не надо сарказма, милая. О себе я тоже думал. Ты засыхала и однажды либо просто погибла бы, либо вычеркнула меня из своей жизни навсегда. - Не думаю, что у меня хватило бы на это сил… - Хватило. Ты сильнее чем думаешь. Поверь мне. Я знаю тебя как самого себя за столько лет… - Да, столько лет… Как страшно это звучит. - Не нужно боятся времени… Это всего лишь мера пространства, которую придумали, что бы спрятаться от хаоса. Почему когда любишь время исчезает? Почему оно растягивается, когда тебе больно и плохо? Потому что мы сами делаем его таким каким оно нужно нам в данный момент. - Продляем агонию… - Да, крошка моя. Не всегда осознанно, но мы сами его рисуем… Так же как ты… Карандаш в твоих красивых пальчиках создает прекрасные портреты и ему плевать на то сколько делений в циферблате проскочила стрелка… - Прекрасные? - Конечно. Ты же рисуешь меня. - Ты бесподобен. - Да, я знаю. - Понимая свою исключительность и совершенство, ты так вдохновенно врешь людям. Если бы я не знала тебя, то повелась бы на твою скромность. - Я всего лишь говорю, то что от меня хотят услышать… Не более. То что проще понять и осмыслить… - Ты можешь применять это на других, но на мне не надо. - О чем ты? - О тебе… О том, что с тобой происходит… Я давно чувствовала что что-то не так… И то что ты сделал только подтверждает мои опасения… Спокойная ночь за окном взорвалась резким хлопком. Ветер такой не характерный для этого времени года, резко распахнул окно, приоткрытое «Темным» чтобы разогнать сигаретный дым. Закрыв окно он сложил руки на груди и замер у подоконника. Свет уличных фонарей вырисовывал в проеме окна его стройное тело, не давая возможности разглядеть его лицо. Гибкая тень как будто затмила свет в комнате, погрузив все вокруг в темно-фиолетовый полумрак. Несколько мгновений напряженного молчания и наконец его голос: - Я тебя не понимаю… Несколько месяцев назад… Он появился как всегда неожиданно. Они так давно не виделись и сейчас глядя на него ей казалось, что время вернулось на десять лет назад. Как будто два последних страшных года стерлись, перестали существовать. Красивый… красивый… красивый просто до умопомрачения… В это невозможно было поверить. Он смеялся над ее удивлением, когда кончики ее пальцев осторожно прикасались к его лицу, как будто желая убедиться в реальности того что видят глаза. Впитать… запомнить все совершенство его красоты… Утопая в его нежности, сходила с ума от счастья. Потому что он жив… Он рядом… Ночью она проснулась от того что подушка рядом была пуста. Приподнявшись на локте увидела его. «Темный» стоял глядя в окно, как будто там было что-то важное. Откинув одеяло, она встала с постели. Он не слышал ее тихих шагов. Тонкие пальцы осторожно прикоснулись к бледной гладкой коже… Красивая гибкая спина и два черных глаза… В темноте они были похожи на открытые раны… на обломанные крылья ангела. Когда ее ладони прикоснулись к выступающим лопаткам, он вздрогнул и отпрыгнул от нее в сторону. - Нет! Не трогай! – она опешила от его реакции. - Что… что с тобой? - Ничего… - он целовал ее руки и повторял – Ничего… Прости меня… Каждый новый день приносил разочарования. Нет, не в нем… Он всегда был совершенством… Разочарование в том, что случившееся чудо было половинчатым. Тяжелые приступы удушья, лихорадочный блеск глаз человека терзаемого постоянными болями, от которых не спасают наркотики, темные тени под глазами и морщины. Ни что не проходит бесследно… Но хуже всего постоянно терзаемое смутное предчувствие какой-то опасности… Как будто он идет над пропастью по узкому каменному мосту и один не осторожный шаг может стать последним. И она не может ему помочь… Только шептать как заклинание: «Будь осторожен… Береги себя…». Следить за каждым его движением и вздрагивать, когда из под его ног в пропасть срывается камень… Он не подарил ей свой новый альбом, хотя она знала, как он гордиться им. Как он для него важен. Не заостряя внимания на этом факте, купила его сама и заглянув в черные пустые глаза лица на обложке, она вдруг увидела ту самую пропасть над которой он идет… Отбросив коробку, она смотрела на свои руки… Они были в крови… На мгновение зажмурившись в ужасе, она открыла глаза и посмотрела на свои ладно… Ничего не было. Какая-то кошмарная галлюцинация. Его песни… Так не похожие на него и в то же время такие ожидаемые… Да, создать такое не может никто кроме него. Так написать… С каждым словом очевиднее истина – он изменился. Но это нормально, все в жизни меняется, почему же тогда это ее так беспокоит? Его взгляд как будто вдавливает в диван. Тяжелый, как каменная плита… И такой же холодный. - Эти тексты… Твой альбом. Почему ты сделал это? - Что сделал, девочка моя? - Зачем ты записал их сам? - Ты меня удивляешь. Вообще-то я всегда так делаю. Я может и гений, но не могу все держать в голове… - усмехнулся он. В расширенных черных зрачках мечутся отблески, как будто где-то внутри этого хрупкого тела бушует пламя. - Прекрати. Ты знаешь о чем я говорю! Ты никогда этого не делал! Зачем сейчас!? Я боюсь их… Они все в крови… Там столько боли! Сильные пальцы впиваются в предплечье. Сцепив руки он меряет комнату шагами. От окна до стены и обратно. Чувствуя, что все нужно прояснить сейчас, раз и навсегда, она говорит быстро, как будто боясь, что он заставит ее замолчать. - Меня преследует сон: ад, я чувствую его жар. И в этот пламени я вижу листы с текстами написанными твоей рукой… Ты никогда мне их не показывал, но я знаю, что это они. Это твои песни… Мне не дает покоя мысль, что я должна что-то сделать. И я не знаю что… А потом вижу его… «Светлого»… Он просто молча смотрит на меня… Он не говорит ни слова. Только тихий вздох облегчения – все же он успел вовремя… - Что все это значит? – почти с мольбой простонала – Что ты сделал? Он молчит. Снова молчит. Потому что знает, что ее не обмануть пустыми фразами, которыми кормятся журналисты или случайные знакомые. Она всегда почувствует, что он врет, потому что лучше его никто не знает. Маленький огонек тлеющей сигареты на мгновение осветил огромные глаза. - Что я сделал? Я выжил… хотя, этого по идее не должно было случиться… Ее плечи задрожали. Опустив голову, она почти прошептала: - Я знала… Я это чувствовала… Твои глаза… Черт подери, впервые в жизни я была бы счастлива если бы оказалась не права… - Ты хорошо меня знаешь… Слишком хорошо. В этом все дело. Это не безопасно… - О чем ты говоришь? - Большое знание таит в себе большую печаль. К тому же не тебе объяснять как опасно к кому-то привязываться слишком сильно. - Ты все решил за меня. - Прости, но в этом случает я сделал тот что было необходимо и давай закроем эту тему… - Закроем??? Ты хочешь чтоб я дальше мучилась безумными догадками??? - Нет. Я хочу что б ты все это выкинула из головы. - Тогда мне нужно вышибить мозги, по другому я не смогу! - Забудь. Не отставая от него ни на шаг, она бродила по комнате, настаивая на своем. - Ты же знаешь, что теперь я не смогу жить спокойно пока все не узнаю! И я узнаю!!! - Не лезь в это. - Во что ЭТО? Прекрати надо мной издеваться! - Я?! Я издеваюсь!? - Да! - Ты меня удивляешь, женщина! Забиваешь себе голову какой-то ерундой, а обвиняешь во всем меня! - Я не заслужила такого недоверия! Он резко остановился, чуть не врезавшись в его спину она тоже замерла. Медленно оглянувшись, он уставился на нее сверху вниз, как будто раздумывая о чем-то. - Значит, ты хочешь знать… Хорошо… Тогда смотри… и не говори потом, что я тебя не предупреждал… Стекло циферблата часов на стене скрипнуло и расцвело трещинами. Стрелки вздрогнули и побежали назад, отсчитывая часы и минуты, слова и события. Комната провалилась в черноту пропасти его расширенных зрачков… И в это непроглядной тьме она увидела себя со стороны. Огромное окно как в полицейском участке, ее не видно за этим толстым стеклом. Припав к его поверхности, девушка наблюдает за происходящим по другую сторону стекла. Наблюдает за его жизнью… Той которую никогда не видела…
Полутемная комната. Все диваны, кресла, подоконники заняты телами. Именно телами, потому что существование человека определяется наличием у него мыслительной деятельности. Люди заполнявшие комнату ею в данный момент себя не обременяли. Куски мяса. Пьяные, обдолбанные куски мяса. Алкоголь, наркота, непроглядный дым от которого не спасала распахнутая балконная дверь, проститутки обоих полов, выносящая стекла музыка и лица… Незнакомые. Чужие. Джесс оглядел комнату с видом быка у которого перед носом размахивают красной тряпкой. Засунув руки в карманы он чувствовал, как внутри все начинает дрожать от бешенства. Вглядываясь в темноту и дым он искал только одного человека. И его здесь не было. Хозяин квартиры скорее всего был там где обычно в это время – в туалете. Взяв со стола начатую бутылку водки, Джесси прикинул в руке ее вес и прицелился. Тяжелое стекло разлетелось в дребезги о стереосистему. Плеер взвизгнул и замолчал. Находившиеся рядом шарахнулись в разные стороны от брызг стекла и спирта. Ударив кулаком по выключатели, Джесси оглядел щурившуюся от яркого света толпу. Гул разговоров в комнате стих как по команде. - Собрали свои задницы и пошли нахер – прорычал младший Вало – Если через пять минут хоть одна морда не найдет выход, я помогу… Переваривая ультиматум пьяная толпа молчала. Спорить с чемпионом мира по кик-боксингу не самая лучшая идея… Джесси рывком открыл дверь ванной. Скорчившись на полу у стены и, спрятав лицо в мокрое полотенце, сидел его брат. Подавляя разрывающее его на части раздражение, Джесс сказал: - Вставай! – человек на полу не пошевелился. - Вилле, Гребаный придурок, вставай! Вилле откинул голову прислонившись к стене затылком. Все полотенце было в крови. В последнее время – это уже норма. Вашу мать, это норма – видеть как умирает твой родной брат. Подняв с пола безвольное тело, Джесс оттащил брата в спальную. Открыл окно и начал стягивать с него одежду. Иногда ему самому хотелось свернуть Вилле шею, то что он вытворял последние пару лет, вызывало стойкое отвращение смешанное с раздражением. Они орали друг на друга, дрались, чем можно пробить эту стену??? Почему человек не может понять, что он кому-то нужен??? Важен. Необходим. Или он это понимает, но ему плевать? Глядя в потолок пустыми глазами Вилле слушал, как в кухне брат хлопал дверцами шкафов и матерился. - Твою мать, у тебя кроме бухла есть что-нибудь!? Светло-зеленые как будто выцветшие глаза тяжело закрылись. Обреченность. Ночь ломилась в окна, еще мгновение и стекла не выдержат натиска. Круша преграды темнота хлынет в комнату и затопит ее до потолка. Он захлебнется в ней. Череда встроенных в потолок светильников освещала несколько квадратных метров сопротивляющегося ночи пространства. Но они его не спасут. Это не тот свет который ему нужен… Главное - не быть одному. Лишь бы кто-то был рядом. Случайные собутыльники в барах, толпы незнакомых людей, толпящихся в его квартире, шлюхи, лиц которых он не вспомнит через десять минут после пробуждения. Только бы не остаться в одиночестве… потому что тогда приходят они… Перешептываясь в голове сотнями голосов, раздражая издевательским смехом, отнимая силы даже на страх… Они приходят предъявить претензию за ненадлежащее исполнение обязательств… Терпеливо ждут, когда он не сможет спрятаться в толпе. Терпение – это добродетель. Они очень терпеливы. Когда ночь вползает в комнату как чернильное облако, весь мир вокруг разваливается на куски. В непроглядной тьме остается только огонек свечи на маленьком низком столике и два кресла. Одно для него, другое для его визави… У его собеседника сотни лиц и ни одного из них не разглядеть. Сотни ртов и глаз, голосов и усмешек… Знакомые и чужие, в итоге они сливаются в одно… большие яркие зеленые глаза подчеркнутые черными линиями, чью самоуверенность и превосходство, как катализатор усиливают идеальные черты лица… Они считают, что так ему будет легче воспринимать то, что ему будут говорить. Легче? Разговор с самим собой много лет назад… с прошлым… Если они решили свести его с ума окончательно, то цель близка… Красивые яркие губы искривляются в усмешке: - Ты не выполняешь условия договора… - Плевать. Я за все заплатил… - Прости, но не тебе это решать… - Вам мало? Чего вы хотите?! Моей смерти!!??? - Зачем нам твоя смерть? Мертвых кукол у нас достаточно… Ты нужен живым… Хотя, даже после смерти ты будешь нашим лучшим творением… Издевательский смех. Его обреченность и усталость так забавляют. - Смерть. Ты думаешь все так просто закончиться? Людская ограниченность заразна. Не забывай с кем говоришь… В последние два года ты был сплошным разочарованием… Но они любят тебя. Не смотря ни на что любят и верят в тебя… И ты сам хочешь жить, не правда ли? Хочешь… Не стоит врать нам… - Привычка… - Мы понимаем. Ты хочешь жить и боишься смерти… От части из тщеславия, что все так глупо кончиться… От части потому, что ты стал умнее… - Это комплемент? - Как хочешь. Ты поумнел… с того момента как подписал договор… Как же легко ты попался! Этот смех невыносим, он разрывает барабанные перепонки, хоть звучит так тихо. Как высокочастотный сигнал заставляющий животное корчиться в невыносимых болях… Неслышный для окружающих его существ… - Вы отняли у меня жизнь… - Жизнь? Как ты можешь? У тебя есть все чего ты хотел: деньги, слава… тебя любят до одури и ненавидят до темноты в глазах, сами не осознавая за что… У тебя есть все что ты просил. И за все это ты отдал всего лишь свою любовь. Тупое, сопливое, разрушающее чувство, которое было тебе не нужно. Ты запросил цену, мы ее приняли. Ты дышишь… делаешь то, чем всегда хотел заниматься – создаешь музыку… Ты существуешь… - Вот именно – существую… - Ты сам этого хотел. Свою часть договора мы исполняем беспрекословно, даже больше… Мы оставили тебе надежду… Посмотри… Стройный, изящный силуэт напротив вдруг начинает искривляться, деформироваться и вот перед ним как будто смазанное рукой художника, лицо, неопределенного пола и возраста, с пустыми, бездумными, ничего не выражающими кроме тоски и усталости, глазами разной формы. Кровавая пена на бесформенных, полопавшихся сухих губах… - Кто это? Срывающийся хрип существа в кресле как злая пародия на его собственный невыразимо красивый голос: - Это ты. За последние годы ты сделал все что бы себя уничтожить. Мы долго наблюдали не вмешиваясь, но сейчас ты подошел к черте… Мы не можем тебя потерять… Ты нам нужен. Что тебе сниться по ночам? - Ничего. Я не могу спать… - Да, не можешь. Боишься того, что стоит тебе закрыть глаза, вокруг тебя будут только твои мертвые друзья, которые тебя оставили… Ты не отпускаешь их из своего сердца и боишься их… Ты не можешь дышать и есть… Потому что все что ты пытаешься проглотить тут же превращается в кислоту… Боишься оставаться один, прячешься в толпе совершенно ненужных тебе людей, людей которым ты тоже не нужен… Ты думаешь они смогут тебя понять. И с теми кто тебе дорог ты тоже не можешь быть рядом… Ты боишься их осуждающих взглядов, их молчаливых упреков… По этому не позволяешь никому тебе помочь… Если бы ты стремился умереть это можно было бы сделать много раз. Передозировка, квартира твоего друга на 15 этаже, забытый ингалятор… Но ты ничего этого не сделал и знаешь почему? Бесформенное тело его собеседника растворяется и на него снова смотрят пьяные, распутные глаза. - Потому что не смотря на то, что ты разваливаешься на куски, ты хочешь жить. Пока будут такие как она… любящие тебя искренне, не требуя ничего взамен… ты не сдашься… - Не трогайте ее!!! - Уууу! Не горячись, она нам не мешает. Она же ничего не знает. Пронзительные глаза, взгляд которых невозможно выдержать, прищуриваются без обычного издевательского блеска в глубине: - Подумай, что с ней станет если ты умрешь… На твоей совести много душ, но эта особенная. Даже с вырезанным чувством привязанности, ты дорожишь ей… Это так похоже на любовь… Ты же помнишь как это – любить? И не хочешь быть причиной ее отчаяния… Одна из причин, по которым ты до сих пор жив… Тебе решать. Ты ее медленно убиваешь. Каждый день прожитый тобой отнимает ее силы, потому что сама не зная она пытается тебя спасти. Каждая твоя выходка – день ее жизни, который ей уже никогда не прожить. На сколько ее еще хватит? Хотя, с чего бы тебе об этом думать? Не станет ее, найдется другая. Да? Признайся… Скажи… Тебе же все равно. Ты не способен что-то чувствовать. Скажи это… - Нет… Мне не все равно! Темнота под ногами заменявшая пол рухнула, падая в пропасть он задыхался в пепле и пыли. Кладбище… С серыми надгробьями, заросшими травой тропинками, растрескавшимися сухими деревьями и багровым небом… И он стоит на коленях перед могильным камнем на котором написано имя. Его невозможно прочесть, какое-то нагромождение знаков, совершенно не читаемой. Приглядевшись, понимает, что надпись состоит из букв составляющих имена – его и девушки с вечным беспокойством за него в глазах… Имена… Переплетенные, впечатанные в холодный камень… и такие же мертвые… Сухие деревья вокруг корчатся в злобных усмешках. Красное небо обжигает, как десять солнц, ветер пахнет гнилью и кровью… И все они как будто шепчут сотнями безликих голосов: - Тебе все равно…. Холодные пальцы гладят высеченные в камне буквы… - Нет… Нет!!! Мне не все равно!!! – разъяренный крик и темнота как будто смыта потоком света, обрушившегося на его голову. Он стоит в ванной, дрожа и тяжело дыша… глядя в стену. Там было зеркало. Сейчас его осколки засыпают пол черной сверкающей комнаты вокруг него. Сотни осколков и в каждом безумные бледно-зеленые глаза… В каждом страх и боль… Правая рука в крови, но боли он не чувствует. Порезы не глубокие. Смыв кровь, он вернулся в комнату. Растерянный взгляд метался по комнате. Он оглядывался по сторонам как человек очнувшийся после удара по голове, который не в состоянии сообразить кто он и где находиться. Что он здесь делает??? Что вообще происходит??? Он был бы рад никогда ничего не вспоминать, но это было бы слишком шикарным подарком. Воспоминания беснующейся толпой орали сотнями голосов разрывая голову. Нет. Он не должен забывать. Это необходимое условие.
Warning: Ненормативная лексика и грамматические ошибки. Подумайте, стоит ли читать дальше! Потом не обижайтесь, если автор пришлет вам тапок… И не говорите потом, что я не предупреждала. Спасибо за внимание.
Манула Манько, мну уже все тебе сказал!!!!))))))) Заканчивай поскорее, а то уже зудит... И, как бы я тебя не уговаривала, невыдавай мне финальную фразу!!!! Кисс ю, рогатая))))))))
Отправлено: 21.03.08 05:37. Заголовок: Вчера ехала с работы..
Вчера ехала с работы и думала, какую же ты херню пишешь, Марь Санна. Уржаться нахер можно. Это же реально просто верх идиотизма, что ты блять о нем знать можешь?! да ни хуя!!! А если тебе так кажеться, часы приема в психдиспансере с 8 до 5 каждый день кроме субботы и воскресенья.
тормози.....приехали.......кушать подано: олень на вертеле..... во главе очереди Ману собственной персоной точит нож и режет себя на куски... вкусно, Ману?
Воспоминания беснующейся толпой орали сотнями голосов разрывая голову. Нет. Он не должен забывать. Это необходимое условие.
- Вилле…сынок…ты знаешь сколько сейчас времени? – разлепив глаза менеджер поплелся на кухню. Достал бутылку коньяка и стакан. В последнее время с подопечной звездой разговаривать без допинга было просто невозможно. Тяжело опустившись на стул, он вздохнул. - Да. Дома сейчас 4:32 – услышав голос на другом конце провода Сеппо сразу же проснулся. - Что случилось? - Мне нужно кое-что обсудить с тобой. По условиям контракта я обязан поставить тебя в известность. - По условиям контракта? Мальчик, ты меня настораживаешь… Нервный смех за тысячу километров. - Ты должен быть в курсе всего, что касается моей жизни и здоровья… - Или того что от них осталось… Что случилось? - Мне нужно будет уехать на несколько дней. Никому об этом знать не обязательно… - Хм… - Так… 27 апреля - Лондон … Да, видимо после этого. - Вилле, что случилось? - Мне нужно… Седые брови менеджера медленно ползли все выше и выше. Выслушав просьбу Вало, он попрощался и, отключив телефон, несколько минут сидел глядя на бутылку коньяка. Убрал ее обратно в шкаф и пошел спать.
Мига прислонился здоровенным плечом к косяку двери и наблюдал как друг скидывает вещи в сумку. Концерт закончился всего пару часов назад. Ничего из набора последних лет, типа забытых слов или длинных несвязных монологов, обращенных скорее к самому себе чем к зрителям. Только новый приступ прямо на сцене. В гримерке галлоны воды, которую он жадно глотает, бегущий градом пот и дрожь по всему телу. Ему всегда холодно…. Сорвав с шеи шарф, Вилле заявил, что возвращается в отель. Чувствуя что-то неладное, Мига поехал за ним. И вот… Носиться по номеру, наспех закидывая вещи. - Собрался куда-то? - Да. Меня не будет несколько дней. - Несколько? - Месяц. - Даже так? Это что-то новенькое…- процедил друг. Его голос как удар в спину. Сам заслужил эту боль. Некого винить. Щелкнула зажигалка. Выпустив дым, он закашлялся и обернулся. Если долго вглядываться в картину ища в ней то чего там нет, в конце концов ты это увидишь. Сознание дорисует необходимую деталь, а глаза, подчиняясь воли мозга, поверят в то что видят. И сейчас Миге показалось, что он выдает желаемо за действительное, потому что то, что он видел было сложно объяснить чем-то другим. Осмысленный, твердый взгляд огромных глаз. Как дежавю. Он не видел его так давно... Раздавив недокуренную сигарету в пепельнице, Вилле подошел к другу. Несколько секунд он всматривался в его удивленное лицо и как будто найдя то, что надеялся увидеть, тихо сказал: - Знаю, не имею права о чем-то просить, но все же сделаю это… Помогите мне… Он просит о помощи. Вообще о чем-то просит впервые за 18 лет их дружбы. - Мы с тобой… - Да. Да, я знаю… Они семья. Выносить этого паршивца 24 часа в сутки 10 месяцев в году – такого никакая дружба не выдержит. - Что… что нужно? - Просто… поверьте в меня… как раньше… - Что ты задумал? - Хочу исправить то, что возможно… - Виль… сукин ты сын…
Месяц без телефонных звонков. Психоаналитики с их мягкими, располагающими манерами и ненавязчивыми расспросами. Так забавно, они считают, что помогут разобраться ему в себе и найти стимул для новой жизни. Как будто он не знает в чем причина… Каждый день, как эпизод реалити-шоу. День первый… и сотни глаз наблюдают за его жизнью, его мыслями и действиями. В принципе ничего необычного, он привык, что за ним наблюдают. Те кого он встречает каждый день и те, кого не видит никто кроме него. Сон. Он отсыпался так будто выдержал двухнедельный танцевальный марафон в Вегасе. Занятное шоу - уменьшенный вариант мира, маленькая модель жизни. До финального аккорда дойдут не все, сломанные каблуки, растянутые мышцы, вывихнутые суставы, нервные срывы. Один за одним участники сходят с дистанции. Они не прошли естественный отбор. Не хватило сил, душевных и физических. Он дошел до конца… Пока его не беспокоили, давая возможность отдохнуть и восстановить силы. Впереди большая работа, для которой ему понадобиться помощь. Тексты новых песен были написаны давно. Это не какой-то запланированный процесс, его нельзя контролировать. Весь мир вокруг как огромная головоломка. В игру, где на каждом шагу ему даются подсказки. Случайные слова, кричащие с рекламных щитов, обрывки разговоров, названия улиц, имена… Шарада. Нужные слова замаскированы сотней лишних и бессмысленных фраз… Он должен их найти. Должен их увидеть, что бы выбрать одно или два действительно важных. Настоящая жемчужина в куче подделок… Когда возьмешь ее в руки, то сразу же ощутишь тяжесть и прохладу камня… Его благородную силу и изящную красоту. Крупинка песка выросшая в прекрасное, совершенное творение… Когда ее обработанные грани играют в лучах солнца, она не может не вызывать всеобщего восхищения… Но для этого ее нужно создать… Одно слово, одна мысль… Облекая основу в тонкие слои, как будто оторванной от своей души, энергии, он создавал совершенство… единение музыки и слов… свои ПЕСНИ. Существование в двух парцелльных мирах. Отвечать на вопросы, подписывать бумаги, позировать для фото-сессий и в то же время быть далеко от этого, как будто наблюдая со стороны. Каждую ночь приходить на кладбище под багровым небом. Приходить и видеть, как на могильной плите одна за одной исчезают буквы двух имен… Нет. Это не ЕГО песни, это ИХ песни. Как химическое соединение, существование которого возможно только при наличии пяти элементов, составляющих его. Скрепляющих, определяющих его свойства… Его жизнеспособность. Непременное условие его существования. Как единый организм, который возможно сможет продолжать жить с одним вырезанным органом, но никогда уже не будет собой. Они пятеро составные части одного механизма, сбой одной составляющей повлечет за собой непредсказуемые последствия. «И каждый из нас - артист. Каждый из нас - часть искусства. У каждого есть история, чтобы рассказать. И каждый рассказывает её по-своему…» Десять лет они как будто в его тени. Ищут себя в других проектах, все равно возвращаясь обратно, потому что только вместе они создают то, что способны почувствовать сами и заставить понять это других. Глядя в его «карандашный набросок» каждый из них добавляет свой штрих, свой цвет, оттенок, свою историю… Так мало времени и в то же время впереди целая жизнь. Другая жизнь, которую он должен строить заново. Черт подери, почему во второй раз это так трудно? "О, я чувствую себя отлично! 3 банки «Ред Булл» и 8 чашек кофе, как заяц Энерджайзер…» Слабость, жажда… Недостаток кальция – судороги, такие, что ручка из рук вываливается, переизбыток кофеина в организме и сердечный ритм зашкаливает… Бросить все к чертовой матери!!!! Каждая мысль, провоцирующая слабость и все тело покрывается мелкими болезненными царапинами. Как будто следы когтей маленьких птиц. Они разъедают кожу, сковывают движения, не дают спать… Падая с ног от усталости, он устраивался в кресле и уронив голову на руки засыпал за столом. Лежать было невозможно… Прятал тело под одеждой, скрывая все чуть ли не до лица… Как будто тело исполосовали розгами. Воспитание за слабость, которой он не поддался, но допустил саму мысль о ней… Через какое-то время отметины исчезали без следа… Рецидив и мучения в десять раз сильнее. Он никогда не узнает, сколько сил потратили люди, которые его любят, что бы помочь ему. Удержать стул под ним, который он раскачивал, стоя с петлей на шее… Он не может сдаться. Ему не позволят. Он сам себе не позволит. Дома в столе пачка листов в текстами песен нового альбома. Написанные от руки, с исправлениями и рисунками в уголках листов. Они не нужны ему, он помнить каждое слово, все варианты, те что были изначально и те что скоро услышат… Ничего особенного на первый взгляд, всего лишь несколько листов бумаги… Условие договора… Они живые, так же как самый известный в мире вампир-шедевр - Мона Лиза. Когда в зал, где она находиться не пускают посетителей, картина тускнеет и начинает «голодать», но как только к ней открывают доступ, улыбка на лице этого вампира расцветает. Сводит с ума, отравляет мысли, притягивает и живет благодаря этому. Условие. Пусть так. Он его выполнил, потому что чувствовал, что скоро сможет избавиться от этих рамок, этих условий. Дни проносятся с невероятной скоростью и в то же время тянутся бесконечно долго. Съемки первого клипа из альбома и вопрос о том какая это песня не стоит. Кандидатура не обсуждается – Kiss of dawn… - С чего бы такой интерес к сюжету клипа? Раньше тебя это не интересовало… - А почему нет? В конце концов это НАШИ песни. - Без проблем. Какие у вас есть идеи? - Ничего особенного… - Не устраивает кладбище? - Кладбище – самая тема… Душа… Там должна быть душа… Понимаешь, не призрак, ничего определенного, очертания… как ощущение… - Да. Кажется понимаю. Размытый силуэт… - Женский силуэт… - песня посвящена другому человеку, но этот ролик имеет для него особое значение. - Женский? Не хочешь подразнить фанатов? - Нет. Не в этом дело. Это посвящение другу… - улыбнулся и добавил - Другу, которого я могу спасти… Изматывающий график, жестокая встряска, которую он сам себе устроил. Требования к самому себе в десять раз больше чем к окружающим… Последние дни уже отработанного этапа… Пять… Три… Один… Релиз… и: «Знаешь… Ты просто превзошел сам себя… Мы не ожидали…» Ярко-зеленые глаза по ту сторону зеркала усмехаются, довольные результатом его работы: «Браво! Все же ты наше лучшее творение!» Сжатая пружина событий раскручивается с бешенной скоростью. И вопросы, их в десять раз больше, чем раньше. Всем интересно, как чувствует себя Их Величество? Праздное любопытство с оттенком злорадства: «А видок-то потрепанный! Хи-хи! Может пивка, Ваше Величество? Нет? Что ж так? Ха-ха!!!!» Нарочито не скрывая морщины и темные тени под глазами, выставляя напоказ болезненную худобу, он снисходительно улыбается: - Я все еще жив… В конце концов, и те кто искренне беспокоится и те кто глумятся, все они помогают ему исполнять условия контракта. Несколько страниц исписанных размашистым, неразборчивым почерком, как магнит притягивают их энергию. Каждая песня – как зашифрованное послание, с десятком ключей и ложных выходов. Двусмысленная иносказательная горькая усмешка над собой… Над теми, кто пытается расшифровать смысл, пробираясь слой за слоем, сметая отвлекающие от сути, строки и слова… И чем больше их, тем больше энергии, которая, вытекая тонкими струями из тел доноров, сливается в один большой поток, питающий его детище. ИХ детище… Размытое лицо с обложки равнодушно смотрит на очередную жертву, купившую альбом. Два черных глаза, как пропасть из которой нет обратного пути. И рот в крови… - Что за странная идея для оформления обложки альбома? Кто занимался разработкой концепции? Он ничего не станет объяснять. Зачем? Если вы не увидели этого сразу, он не станет терять время, чтобы вывернуть свою душу. Где-то в глубине души ему все же жаль, что никто не увидел… не понял… не задумался… А с другой стороны, какая разница? В конце концов, истина для каждого своя, потому что нет в мире более неустойчивого понятия… Триста лет назад люди верили, что земля плоская и жгли на кострах несогласных с этим постулатом. Сейчас планета стала круглой и над тем кто будет утверждать обратное посмеются и покрутят у виска. Еще через триста лет земной шарик не выдержит разрушающего воздействия человека и взорвется… Разложившись на миллиарды частиц, превратившись в газ… он станет облаком и это тоже будет истиной, только подтвердить это будет некому. Самая нестабильная субстанция в мире – истина…. Никто не увидел. Не понял. Не задумался.
В непроглядной тьме огромное окно, ее не видно за этим толстым стеклом. Припав к его поверхности, девушка наблюдала за происходящим по другую сторону стекла. Наблюдала за его жизнью… Той которую никогда не видела… Толстое стекло окна вдруг начало плавиться, отдернув руки, она отпрянула в сторону. Стекая прозрачными густыми каплями, уносило с собой все, что ей удалось увидеть… Кладбище. Сухие, как будто замершие в предсмертной агонии деревья, безмолвие и красное небо над головой. Осторожно ступая по раскрошенным камням дорожки, она идет на зовущий ее знакомый голос. Он стоит у могилы. - Иди сюда… Каменная плита надгробья. - Посмотри… - опустившись на колени, она вглядывается в камень. В мутном, кроваво-красном мареве невозможно разглядеть надпись. Тонкие пальцы прикасаются к гладкой холодной поверхности, ощупывая ее. - Там ничего нет! – он смеется и обнимает ее за плечи. - Да. Теперь там ничего нет. Значишь, что это значит? Это значит, что все будет хорошо… Мы справились…
Ветер за окном стих так же внезапно как и начался. Тихая осенняя ночь подглядывала в окно за двумя существами, сидящими на полу и прижавшимися друг к другу так, будто они не виделись много лет. Гладя его мягкие волосы, девушка кусала губы. После того что случилось, сил не было даже на удивление. Хотя, чему собственно было удивляться? Как будто она все это знала, ее опасения подтвердились. Но боль от этого не меньше… - Мне страшно… - Тебе не нужно было этого знать. - Я боюсь за тебя. - Пока… ты со мной ничего не случиться…Но пока тебе не стоит быть ко мне так близко. Я не могу тебя потерять. - Какой странный способ меня спасти… - Разве? Я думал тебе понравится… - Вот паршивец! Это ужасно… - Перестань, ты столько лет во мне не сомневалась, что изменилось сейчас? - Все. Ты изменился… - Это хорошо или плохо? - Не знаю… Я не хочу тебя терять… - А с чего ты решила, что это случиться? - Вопросы-вопросы… и никаких ответов. - Всегда было так… - он рассмеялся. - Да. Ты прав… Так трудно тебя прочитать… Положив голову ему на плечо, она смотрела в маковое поле. - Что теперь будет? – поцеловав ее в висок, он ответил: - А что ты сама чувствуешь? - Я? Я очень боюсь за тебя, но я верю, что ты справишься… не знаю почему… Я верю. - Умница… Какая же ты у меня умница… Надежда – чувство неопределенное, эфемерное, слабое. Она не надеялась, она была уверена… Как будто прислушавшись к чему-то «Темный» вздохнул: - Мне пора… - Снова пропадешь? - Где бы я не был, я всегда с тобой. Расстояние не в счет… - Не в счет…
Сердце сжимается тёплой тоской, Тянутся к небу прохладные руки. Я научилась быть рядом с тобой Даже в предписанной кем-то разлуке…
Даль расстояний, как космоса даль, Так одинока и так бесконечна, Рядом не быть нам с тобою... Мне жаль? А, может, увидимся там, где всё вечно!
В дверях, он остановился и оглянулся: - Знаешь… в Берлине сейчас так красиво… Там вообще красиво осенью… Удивленно вскинув брови, она поинтересовалась: - Правда? К чему ты это? - Так… Просто подумал, вдруг тебе интересно – хитро усмехнулся он и, прижав к себе, поцеловал. Пять минут у закрытой двери, его шагов не слышно, но это не важно. Она их чувствует… Входная дверь четырьмя этажами ниже захлопнулась. Не включая свет, она побежала к окну. В темноте сверкнул огонек зажигалки, на мгновение осветив его лицо. Посмотрев куда-то в сторону, «Темный» улыбнулся. Высокая стройная тень медленно растворялась за спиной у своего хозяина в свете уличного фонаря. Не оборачиваясь, он поднял руку и помахал на прощание, зная, что она наблюдает за ним из окна…
Вытянув из пачки последнюю сигарету, она покрутила в руках пустую упаковку. Часы с растрескавшимся стеклом показывали 3 часа ночи. Спать? Невозможно. Мысли метались, как рой перепуганных пчел. С одной стороны все ее страхи обрели реальную почву и материализовались и теперь покоя ей точно не дадут. А с другой… Необъяснимое чувство спокойствия и умеренности, которое не давало окончательно расшатать ее и без того взвинченные нервы. Как будто впервые за последние несколько месяцев она смогла спокойно вздохнуть… Однажды ее подруга сообщила, что ей предстоит операция. Рак щитовидной железы. Не самый страшный случай онкологии, и в то же время вмешательство в жизнедеятельность этого органа может изменить жизнь всего организма раз и навсегда. После операции с тяжелыми последствиями ее подруга вернулась из больницы. Перемена, такая что невозможно не заметить. Глаза загорающиеся от вида зеленой листвы за окном, детский восторг от замирающих на ресницах капель дождя… - Ты не представляешь, какое это необъяснимое счастье - после нескольких дней, когда невозможно есть или курить, даже просто дышать, пить холодную воду, не через трубку, а из стакана. Пить большими жадными глотками! Какое это счастье!!! Тогда она с трудом могла это понять, а сейчас осознала в полной мере. За себя. За него. Какое счастье жить… Дышать и чувствовать вкус воды… Пустая пачка сигарет на столе. Надев свитер, обмотала шею шарфом и сунула в карман зажигалку. Магазин через две улицы от ее дома… Спускаясь по лестнице, она считала ступени под ногами. Мобильник остался дома… «Светлый» больше не звонил. Еще один пролет лестницы. Ноздри щекочет запах сигарет… Подняв голову, она остановилась. Преграждаю дорогу, он стоял прислонившись к стене. Красивое лицо, в котором теперь знакома каждая черточка. Напряженный взгляд и сжатые губы. Черная одежда и непередаваемо теплый свет, поразивший с первой встречи… Улыбнувшись, она спустилась еще на две ступеньки и замерла глядя на него сверху вниз. Несколько секунд тревожного ожидания в ярких зеленых глазах… Обняв девушку, он прижался лицом к ее груди. Цветы по сравнению с этой женщиной не пахнут. В сравнении с ней, эти нежные создания - ущербные инвалиды… - Ты не отвечала… - Прости. Мне нужно было подумать… - Я понимаю. Да. Он понимает. Она не заинтересовалась бы чем-то недостойным внимания… - Я уезжаю через два дня… Обнимая его, она молчала. Потому что говорить ничего не надо. - Знаешь… В Берлине сейчас так красиво… Там вообще красиво осенью… Чувствуя, как ресницы начинают слипаться от прозрачных капель, она улыбнулась. Чмокнув его в красивый нос, она рассмеялась. - Я могу считать это согласием? Кивнула в ответ и потеревшись щекой о его щеку добавила: - Именно так и нужно считать… - Отлично. Тебе там понравиться… - Не сомневаюсь. - Кстати, куда ты собралась так поздно? - У меня сигареты кончились. Магазин недалеко. - Тогда пойдем. Через парк идти не нужно? - Ну, если идти прямо – минут десять, а если через парк – в три раза больше… - Клево! Значит идем через парк. - Отличная идея! Мне нравиться…
Пустынная ночь. Где-то в окнах горит свет, в чайниках кипит вода, по телефонным проводам тянутся пустые разговоры, рушатся чьи-то мечты и даются лживые обещания… Рождается что-то новое и прекрасное. Идет жизнь. Выполняются условия…
Пачка листов, исписанных от руки, съежилась, рыжие языки пламени лизали края листов, съедая буквы и превращая бумагу в пепел. Договор расторгнут по соглашению сторон…
Отправлено: 25.03.08 22:10. Заголовок: Ману, ты потрясающе ..
Ману, ты потрясающе пишешь, погружаюсь в чтение, как в просмотр фильма )) и каждый раз думаю, ну как можно так ясно и по-настоящему выражать то, что иногда лишь смутно чувствуешь... у тебя дар )))
Отправлено: 26.03.08 13:30. Заголовок: Sholah Werassa Да ..
Sholah Werassa
Да я ее на групповуху прибалтывала в честь весны и гармонов, она состроила невинное лицо, типа как вы можите, похлопала оленьими глазками и выдала: У Шолашега невъбенный талантище!!!! Я не могла не согласицо
Dead_Angel утром. в 07:30:-)))) сорри, май финиш лав:-))) пока на запасной путь. еще на месяц:-)))
Наброски:
Не открывая глаза, он ловит меня за руку и тянет к себе на диван… Когда 160 фунтов тренированных мышц что-то от тебя требуют, сложно отказать. Впрочем, отказываться нет никакого желания. Такое могло бы прийти в голову только слепоглухонемому имбицилу и это факт не обо мне. Штеф… Он младше меня на пол года, что служит поводом для подъебов на эту тему, когда у меня плохое настроение. На его счастье, это бывает редко. В чем-то он моя противоположность, для него нет большего кайфа, чем валяться на диване с бутылкой пива или уезжать куда-нибудь за город, что бы в одиночестве посидеть где-нибудь на берегу озера глядя на закат. Не то что бы он был затворником, просто это то, что действительно дарило ощущение спокойствия. Приходя ко мне домой, он каждый раз оглядывается, как будто попал сюда впервые. Не удивительно, иногда за время его отсутствия я успеваю переставить мебель в квартире не по одному разу. Его квартира – просто воплощение порядка и методичности, все на своих местах. Все идеально. И если однажды он не найдет нужной вещи на том месте, где ей положено быть, у человека положившему ее не туда, есть реальный шанс заполучить пару сломанных костей. Хотя, глядя на него, в это поверить трудно. Открытый взгляд больших серых глаз из-под длинной вьющейся челки, красивые пухлые губы как у девчонки-подростка обманчиво создают ощущение, что перед вами мягкий плюшевый медведь-переросток. Но никому не советую поверять мягкость этой игрушки размером в шесть с половиной футов, внутри стальной каркас. Если ему покажется, что кто-то попытался его задеть, он сначала даст в морду, а потом разберется – так ли это на самом деле. Заводиться с пол оборота, но так же быстро остывает. Этот чувак затопчет тебя с энтузиазмом стада бизонов, потом отскребет от пола, отряхнет, поставит пиво за мировую и, пол ночи будет сидеть с тобой, рассуждая на тему несовершенства мира вокруг. Книги, фильмы, музыка, история – сложно найти тему, на которую с ним нельзя было бы поговорить. Красивый, несомненно. Главный принцип: грех прятать свое совершенство! В строгом костюме или майке и джинсах – всегда безупречен. Невинные безгрешные глаза и походка амстердамской проститутки – одно большое несоответствие, ходячее противоречие – Штеф… Кажется все. О да, забыл самое главное – я люблю его.
Отправлено: 27.03.08 14:33. Заголовок: Misery А хуй ты уг..
Misery [666] А хуй ты угадал, Бурундук:-)))
Dawn А то ж:-))))
А потом… как ни странно мы нашли общий язык. У меня всегда было желание потрепаться о чем угодно, когда у него было настроение и в то же время хватало независимости и терпения не доставать его, когда он хотел залезть в свою раковину. Со временем я разобрался в нем, Штеф вел себя как ребенок из анекдота, который молчал до трех лет, а потом разразился длинной, хорошо поставленной речью. На удивленный вопрос родителей: «Сынок, почему же ты так долго молчал???» Пацан ответил: «Мне нечего было вам сказать…». Во мне он увидел человека, который может его понять. Со всеми его сложностями и заебами, которых было столько, что жизни не хватит изучить.
Саунд: Lacrimas Profundere – «I Did It For You» Warning: Ненормативная лексика и грамматические ошибки. Подумайте, стоит ли читать дальше! Потом не обижайтесь, если автор пришлет вам тапок… И не говорите потом, что я не предупреждала. Спасибо за внимание.
I swear I did it all for you I did it to you…
Привет. Меня зовут Рэйст. Имя. Только имя. Этого достаточно потому, что все остальное уже не важно. Адрес, телефон, мэйл, номер счета и карты социального страхования. Набор символов, обозначавших мою жизнь еще утром. Я сижу за рулем машины своего друга. Песчаный карьер в шестидесяти милях от Берлина. В зеркале большие зеленые глаза, которые на мертвенно бледном лице кажутся чем-то инородным и лишним, живые глаза, вставленные в мраморную статую. Только глаза. Все остальное, как будто отмерло. Паралич в результате действия яда. Атрофия. В пачке одна сигарета. Последняя. Закурив, я закрыл глаза и откинул голову. Что я здесь делаю? Хороший вопрос… Человек – цивилизованное существо. На это ушла пара миллионов лет. После этого человек объявил себя разумным и поставил во главе всего живого. Очень самонадеянно. Человек не животное, он гораздо хуже. Звери убивают, когда им грозит опасность, для защиты своего потомства, для пропитания… а ради чего убивает человек? Из тщеславия. Ради жадности. Для удовлетворения своей похоти. Из страха… С моральной точки зрения: чьи действия более оправданы? Я никогда никого не убивал. До сегодняшнего дня. Я зверь. Меня вынудили. У меня не было другого выхода… Вы все еще хотите знать, почему я здесь?
Сегодня у меня встреча с агентом, решил купить новые колеса. Теперь я могу себе позволить иметь именно ту машину какую захочу. Чертовски приятное ощущение! Хотя… видимо в моих планах намечались изменения, потому что около моего дома, мягко шурша, остановился черный Volkswagen «Tiguan». Знакомая машина. Удивленно посмотрев на часы я усмехнулся. 11:20. Если чего и не может терпеть хозяин этого джипа, так это рано вставать, а сейчас по его меркам была очень рано. Открыв дверь, я забрался на сиденье рядом с водителем. - Привет. Ты вовремя. - Привет. Куда тебя понесло в такую рань? Человека, для которого половина двенадцатого – раннее утро зовут Штеф. Он мой друг и… Ладно, обо всем по порядку.
Мне 32 и на данный момент - 11:20 25 апреля 2008 года у меня было все, что нужно. Я делаю деньги. При чем, в прямом смысле этого слова. Я – «гравер». Не помню, я говорил, что я гений? Нет? Так вот, я – гений. В пятнадцать лет не каждый имеет четкое представление о том, чем он будет заниматься в жизни, я как ни странное, его тоже не имел. Но только потому что все за что бы я не брался получалось просто с блеском. Школа вообще была каким-то развлечением, не прилагая никаких особых усилий я закончил ее с отличием. Но это было не интересно. По мимо этого я занимался музыкой и рисованием. При чем эти две страсти шли параллельно, борясь за приоритетно место в моей жизни. Главный принцип: во всем нужно стремиться к совершенству. По этому в итоге, что-то одно должно было победить… Еще в школе мне попались архивные материалы 1940 года об операции СД «Андрэас». Проект РСХА главной целью которого было изготовление фальшивых денег. Черт подери, вот это было действительно интересно!!! Целый отдел имперского управления безопасности занимался изучением европейских валют буквально препарируя денежные знаки. Основной упор – Британия. Географическое положение и твердая денежная единица. Остальным европейским деньгам по мнению СД жить оставалось год-два, на оккупированных территориях не будет другой валюты кроме немецких марок. По этому изучали то, что возможно будет недоступно несколько лет. Можно обрушить экономику любого государства, наводнив страну ничем необеспеченной наличностью... После этого я заинтересовался и другими прецедентами, подделка денег имела богатую историю. Теперь глядя на бумажные купюру, какому бы государств они не принадлежали, я видел совсем не то что обыватель. Для меня это был образец… структура бумаги, шероховатости, неточности рисунка, как будто сделанные по неосторожности - на самом деле тонкая работа, знаки защиты и все остальное. Это то же самое, как врач со стажем на каждого встречающегося человека начинает смотреть с профессиональной точки зрения. Его не интересует какого цвета у человека радужная оболочка, зеленая она или голубая, это он вряд ли заметит, а вот на цвет белков глаз внимание обратит сразу. Однажды, ради развлечения я решил нарисовать несколько купюр… Наверное, тогда я понял, что жизнь законопослушного гражданина меня явно не привлекает… Я играл на гитаре. Это помогало не расслабляться пальцам, хорошая тренировка для художника, чьи руки должны быть точными и твердыми, но она же в скоре стала мешать. В итоге пришлось выбирать, либо музыка либо живопись. С музыкой я расстался как с любимой когда-то подружкой, зная, что отношения изжили себя и нет смысла пытаться их склеить. Если я что-то делаю, я должен делать это круче всех!!! Прошло 10 лет и сейчас это моя работа. Работа, которая мне интересна и, что тоже не мало важно, приносит хороший доход. Только лицемеры и дегенераты говорят, что деньги - это пыль и вообще их количество значения не имеет. Я не лицемер и уж точно не дегенерат. Каким образом я попал в этот бизнес – другая история, она к делу не относиться. Главное, что теперь деньги стали моей жизнью. Во всех смыслах… Защита денежных знаков – одна из приоритетных задач любого правительства. А моя задача состоит в том, что бы подсечь все изменения и найти способ как их обойти. Например, дизайн долларовых купюр меняется каждые 5-7 лет, система защиты чуть чаще. С евро совсем другой расклад, эта валюта не успела обзавестись прошлым, дизайн не меняется, а вот система защиты. Вместо журналов и книг у меня на столе лежит альбом, в котором собраны купюры, выпускаемые за последние двадцать лет. Я их изучаю, начиная от структуры бумаги заканчивая химическим составом краски. Не стоит думать, что открыто, сообщается обо всех изменениях в защите денег, обычно обывателям следует знать только о тех, которые можно определить, не обладая опытом и специальными навыками. Им не нужно знать, что в 2007 году был изменен состав краски для евро-десяток, внешний вид не изменился, а вот сканер мгновенно вычислит несоответствие. И таких случаев много… Я все это должен знать, по этому я изучаю все свежие купюры, получаю информацию, которую для меня добывают из самых, что ни наесть надежных источников. Это игра. Иногда мне кажется, что я все тот же пацан ради прикола рисовавший марки и баксы. Да, игра, только ставки в ней выше. Бонус – счет в банке, риск – тюрьма и при чем надолго. Добиться соответствия оригиналу около сорока процентов было отличным результатом. Все что за пределами - нереально. По многим причинам, технологии, состав красителей, бумага. И в итоге все сводиться к основному фактору – несоразмерные доходу затраты. Деньги – это монополия государства, на это средства не экономятся. И вообще, тягаться с таким монстром, как Евросоюз, затея утопическая. Но даже при той степени схожести, какой научился добиваться я, можно было штамповать новенькие, хрустящие купюры с минимальным риском. Чем внимательнее мои глаза и точнее анализ, тем меньше вероятность сменить место жительства на ближайший десяток лет. Политика всех минфинов участников ЕС была единодушна в одном – усложнение системы защиты евро приведет к тому, что подделывать их станет не выгодно. Несостоятельность этой точки зрения я мог наблюдать на своем личном счете. Не выгодно? Ну что ж, пусть будет так… Уверенность в неприступности защиты, в итоге приводит к беспечности и потере осторожности. Нужно успеть этим воспользоваться… Ненадежный бизнес, но меня устраивало даже это. За последние три года я заработал столько, сколько многие себе даже представить не могу. Но за это я как будто продал себя в рабство. Нет, в цепях меня не держали, просто каждый из нас понимал, что в один момент жизнь может стать непростительно короткой… Либо пуля в затылок либо постоянный страх от каждого вздоха за спиной. Но это мое дело. И мой выбор… Кстати, своей работе я благодарен еще кое за что – за Штефа. Штеф… Он младше меня на пол года, что служит поводом для подъебов на эту тему, когда у меня плохое настроение. На его счастье, это бывает редко. В чем-то он моя противоположность, для него нет большего кайфа, чем валяться на диване с бутылкой пива или уезжать куда-нибудь за город, что бы в одиночестве посидеть где-нибудь на берегу озера, глядя на закат. Не то что бы он был затворником, просто это то, что действительно дарило ему ощущение спокойствия. Приходя ко мне домой, он каждый раз оглядывается, как будто попал сюда впервые. Не удивительно, иногда за время его отсутствия я успевал переставить мебель в квартире не по одному разу. Его дом – просто воплощение порядка и методичности, все на своих местах. Все идеально. И если однажды он не найдет нужной вещи на том месте, где ей положено быть, у человека положившему ее не туда, есть реальный шанс заполучить пару сломанных костей. Хотя, глядя на него, в это поверить трудно. Открытый взгляд больших серых глаз из-под длинной вьющейся челки, красивые пухлые губы как у девчонки-подростка обманчиво создают ощущение, что перед вами мягкий плюшевый медведь-переросток. Но никому не советую поверять мягкость этой игрушки размером в шесть с половиной футов - внутри стальной каркас. Если ему покажется, что кто-то попытался его задеть, он сначала даст в морду, а потом разберется – так ли это на самом деле. Заводиться с пол оборота, но так же быстро остывает. Этот чувак затопчет тебя с энтузиазмом стада бизонов, потом отскребет от пола, отряхнет, поставит пиво за мировую и, пол ночи будет сидеть с тобой, рассуждая на тему несовершенства мира вокруг. Книги, фильмы, музыка, история – сложно найти тему, на которую с ним нельзя было бы поговорить. Красивый, несомненно. Главный принцип: грех прятать свое совершенство! В строгом костюме или майке и джинсах – всегда безупречен. Невинные безгрешные глаза и походка амстердамской проститутки – одно большое несоответствие, ходячее противоречие – Штеф… Кажется все. О да, забыл самое главное – я люблю его. Странные отношения которые начались не менее странным образом… Ну в жизни просто вообще ничего не бывает… То чем я занимаюсь не законно примерно на десять лет, плюс-минус пара лет снисхождения суда на то, что раньше я не попадал в поле зрения полиции. По этому моя «фирма» заботиться обо мне, я – элита. Свободный художник, творец, гений. Нескромно? Нисколько. Со Штефом мы в одном бизнесе, только в разных областях. Он тоже не шваль какая-то, он финансовый мозг. Человек держащий в голове состояние десятка счетов в разных банках, названий подставных фирм, имен и должностей нужных людей. Честно говоря, когда я впервые его увидел, то подумал что он гораздо старше. Рядом с ним, я в своих готичных шмотках и мэйк-апе, которым пользовался исключительно, чтобы шокировать добропорядочную публику, выглядел пацаном. Штеф весь такой ахренительно серьезный в своих дорогих костюмах и рубашках стоимостью с малолитражку был настоящим банкиром или президентом крупной кампании. Как-то мне довелось лицезреть его в футболке, хм… банкир пропал без следа, вместо него я увидел обычного чувака с накачанными торсом и прочими частями тела. Это в принципе не мое дело, но он не понравился мне сразу. Столкнувшись в первый раз, мы окинули друг друга снисходительными взглядами и разошлись, думая каждый о своем. Я решил, что это ни чем не примечательный тупой «качек», что подумал Штеф, глядя на мои накрашенные ногти и подведенные глаза, можно догадаться. Виделись мы редко, общих точек пересечения практически не было, в итоге все были довольны, никто друг другу не мешал. Но в один прекрасный момент мы с ним все же сцепились. По какому поводу не важно, главное то, как это происходило. При разговоре присутствовали еще пять человек, которые молча переводили взгляд с него на меня, следя за стремительно развивающимся ходом событий. Разозлившись, я бросил что-то довольно язвительное… на французском, в душе злорадно хихикая. Выражаясь образно, моя челюсть ударилась об стол, когда Штеф мне ответил. На том же языке. «Качек» круто поднялся в моих глазах! В итоге, обойдясь без человеческих жертв, мы сказали все, что думали друг о друге, не забыв упомянуть всю ближайшую родню. После этого, как ни странно, мы начали смотреть друг на друга с уважением, я за то, что Штеф при всем своем вспыльчивом темпераменте, повел себя более чем адекватно и не свернул мне, шею ограничившись матами на трех европейских языках, Штеф за то, что у меня, зная его характер, не тряслись колени, как это случалось с другими. В жизни я боюсь многих вещей, как и любой нормальный человек, и его в их числе не было. А потом… мы нашли общий язык. У меня всегда было желание потрепаться о чем угодно, когда у него было настроение и в то же время хватало независимости и терпения не доставать его, когда он хотел залезть в свою раковину. Со временем я разобрался в нем, Штеф вел себя как ребенок из анекдота, который молчал до трех лет, а потом разразился длинной, хорошо поставленной речью. На удивленный вопрос родителей: «Сынок, почему же ты так долго молчал???» пацан ответил: «Мне нечего было вам сказать…». Во мне он увидел человека, который мог его понять. Со всеми его сложностями и заебами, которых было столько, что жизни не хватит изучить. Однажды мы втроем торчали в маленьком кафе, Штеф, я и еще один парень по имени Скип. Штеф проверял почту в мобильнике, Скип читал какой-то журнал, нечем заняться было только мне, по этому я всячески отвлекал своих друзей от их занятий. В итоге Скип не выдержал и заявил: - Штеф, как ты его терпишь?! Этот суконец невыносим просто!!! - Не бывает невыносимых людей, бывают узкие двери… - бросил Штеф, не отрываясь от мобилы. - Рэйст, ты на него плохо влияешь! – хихикнул Скип. - Я??? Я влияю?! Ну ты сказал, это ж то же самое, что в одного попытаться остановить тридцати тонный «Шерман». - Да? А кто говорит: «Рэйст так считает и я с ним согласен…»? Штеф молча бросил на Скипа довольно красноречивый взгляд из-под челки, тот сразу же уткнулся в журнал. Нет, я конечно привык, что мое мнение редко подвергают сомнению, но что бы так… Это было неожиданно. Мягко говоря. - О! – оживился Скип – Рэйст, ты когда родился? - Хочешь мне подарок сделать? - Ну когда? Тут гороскоп прикольный… - 1 июня… - Такс… Близнец значит… Гыыыы! Ну и сука же ты, Рэйст! Слушайте! Да уж, гороскоп на Близнецов был забавный. - Такое чувство, что с тебя писали! – ржали они вдвоем. - Ладно-ладно, щас тебя пропалим! - Штеф, ты когда… - 11 апреля – сообщила я, опередив друга. - Ага, баран значит… ээээ… овен в смысле! - Давай, жги! Теперь ржали мы со Скипом, а Штефу иногда удавалось вставить неубедительное: - Я? Да ну нахрен!? - И вообще бешеную энергию Овнов могут вынести только Близнецы, с которыми у них полное взаимопонимание… Я улыбнулся и манерно махнув рукой, сказал: - Всегда знал, что мы с тобой просто созданы друг для друга! Да, дорогой? Штеф подавился кофе, при чем несколько капель упали на его ослепительно белую рубашку. Вскочив и прохрипев, что-то про мое идиотское чувство юмора, исчез из поля зрения со скоростью ветра. Это была шутка. По крайней мере, я тогда так думал… - Эй, случилось что-то? Штеф помолчал немного, потом ответил: - Нет… Устал просто… В последнее время мы практически не виделись, либо его телефон не отвечал, либо при встрече Штеф ссылался на дела по горло и снова исчезал. - Устал значит… - протянул я – Слушай, кент, если я не в строчку, так и скажи. - О чем ты? - Я ж все понимаю, если ты там с кем-то занят, сказать же можно. Я просто как дебил тебе телефоны обрываю, вдруг случилось что! Почему я так разозлился? С какого хрена?! Просто меня действительно раздражало, что он от меня как будто прячется. По крайней мере мне хотелось думать, что причина в этом… Он ничего не ответил. Опустил глаза и ничего не ответил. А у меня чуть сигарета из рук не выпала. Я не мог оторвать взгляда от длинных чуть заметно вздрагивающих ресниц… как будто хозяин этих глаз не хотел, что бы в них увидели то о чем он думает… И вдруг мне стало страшно, что будет если он посмотрит на меня. Твою мать, мне стало страшно! Нервно затянувшись, я бросил: - Ладно, проехали… - Отлично… - отозвался Штеф все так же глядя куда-то в сторону. Впервые за три года нам было нечего друг другу сказать. Слонялись по квартире, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами. - У тебя пиво есть? - Забыл, где холодильник находиться? – бросил Штеф, стоя ко мне спиной. Проходя мимо, я скребнул по футболке на его спине ногтями. Ничего из ряда вон, но реакция по этот жест была, мягко говоря, чересчур бурной. Дернувшись, так будто я всадил ему в спину нож, Штеф обернулся и врезал мне пощечину, от которой я еле на ногах устоял. - Ты че?! Совсем ахуел?!!! - мой ботинок врезался в его ногу чуть ниже колена. Потом кулаком в челюсть. Такого он точно не ожидал. Я никогда не был сторонником решения вопросов подобным образом. Мои руки – тонкий инструмент. Он растерялся, но очухался быстро и от следующего удара я понял, почему врачи говорят, что один удар в челюсть сокращает жизнь на 15 минут. Он был здоровее меня, но сейчас это ничего не значило, потому что допинг сильнее, чем злость трудно придумать. Круша мебель, мы свалились на пол. Придавив его к полу, я хрипел, потому что этот гад схватил меня за горло. Один удар коленом по печени. Сука, даже не поморщился! Еще один. Хватка ослабла. Надо было закрепить результат, но об этом я подумал слишком поздно. Вдохнув воздух, я пытался восстановить сбившееся дыхание. Эта сволочь схватила меня за волосы, чуть не свернув мне шею. Наши искаженные бешенством лица оказались рядом… я ожидал всего чего угодно, но точно не этого… Мы целовались, прокусывая, друг другу губы до крови. Сначала я думал, что убью его. Потом, что умру сам. А потом… Какого хрена вообще о чем-то думать? После возможного восстановления погибшей мебели, мы сидели, прижимая пакеты со льдом к разбитым лицам. Молча. Друг напротив друга. Между нами – журнальный стол, чудом уцелевший, на нем сигареты и пиво. - Ты где драться-то научился, столичный мальчик? – усмехнулся Штеф. - Часто уроды вроде тебя встречались… – с такой же усмешкой ответил я. И вечером остался у него… Вот так просто. Это наше дело и никого не касается. У Штефа был только брат, у которого давно своя семья, у меня вообще никого, по этому удивляться тому, что утром у меня на кухне пьет кофе заспанный мужик в одних трусах, было некому.
Отправлено: 29.03.08 15:41. Заголовок: Манула Я знала что ..
Манула Я знала что у тебя получится что-то гениальное... Но что б настолько... Детка, ты опять превзошла все мои ожидания...))))))))) Остальные отзывы в асе...
Отправлено: 30.03.08 14:54. Заголовок: - Куда тебя отвезти?..
- Куда тебя отвезти? - А ты куда собрался? - Ты знаешь, что не вежливо отвечать вопросом на вопрос? - Да, Папочка! Куда ты собрался? Штеф вздохнул: - Что б тебя… - Что прямо здесь? - Где-то у меня скотч был, рот тебе заклеить что ли? - Похер, у меня еще руки свободны! Так ты ответишь наконец? - Хотел с тобой поговорить… - Я весь одно большое ухо! - Даааа, это не самое страшное, что могло случиться… Я заеду вечером. Будь, пожалуйста, дома. - Штеф, что случилось? Рассказывай уже… - Ничего страшного… Это может подождать… Куда тебя отвезти? - Хотел с Дрэйком встретится, но это тоже может подождать. Какой-то ты странный сегодня… - Не гони! Мне нужно съездить в Хэнсе. Шнай попросил какой-то пакет забрать. Шнай – это наш «работодатель». Мужик с совершенно замороженными глазами, умный до омерзения, скрытный и мстительный. Я его терпеть не мог, Штеф в принципе тоже, но даже с теми кто ему не нравиться Штеф мог быть такой очаровашкой, что иногда совершенно невозможно было понять как на самом деле он к кому-то относиться. Обычно указания Шная обсуждению не подлежать. - Шнай попросил? Тебя? Он что совсем рехнулся? Курьеров мало? С какого хрена тебя куда-то гонять? Штеф нахмурился и нервно пожал плечами. - Рэйст, не парь мне мозги! - Я с тобой. - С какого? У тебя, кажется, дела были, вот и дергай. - Это может подождать. - Рэйст… - Ты меня столько лет знаешь, и все равно спорить пытаешься. - Да, действительно, один хрен толку не будет. - Так о чем ты хотел поговорить? - Я тебя не звал, надо было ехать по своим делам. Сиди теперь и мучайся. Ты же у нас гений, вот и догадайся. - Психоанализ есть попытка мозга получить удовольствие, предназначенное для другого органа. Нахрена мне голову ломать, лучше я тебя доебу… - Не боишься, что выкину по дороге? - Ну это не так-то просто… - Вот сучонок… - Ага, за это ты меня и любишь… Штеф усмехнулся и не стал спорить. Потерев глаза я надел темные очки. В последнее время моя работа начала давать побочные эффекты, постоянное напряжение глаз вызывало спазмы. Без тропикамида по утрам я практически ничего не видел. Штеф нахмурился заметив это: - Опять по ночам сидишь? - Пришлось… - Ослепнешь нахрен скоро… - проворчал он. У него у самого было плохое зрение, по этому он знал, что это такое. - Да, ужас просто! И дети у нас с тобой близорукие будут… - заявил я со скорбным выражением лица. Штеф рассмеялся: - Псих! Не знал бы сколько тебе лет, никогда бы не поверил, что ты меня на год старше… - Каждому свое. Ты вот такой весь правильный аж зубы сводит! Скучный, как сорокалетняя девственница… Покосившись на мой наполовину выбритый череп, он фыркнул: -Это не страшно, у тебя на двоих оригинальности хватит… Все, приехали. Мы остановились у небольшого ангара. Вокруг ничего, только ровные, как стол, поля. - Это что? Аэродром? - Да… - Штеф огляделся. Все же я был прав, что-то его беспокоило. Кусая губы, он задумался. Потом засунул руку под сиденье и вытащил оттуда пистолет. - Опа! А у тебя базуки в багажнике нет? – присвистнул я – Зачем это? - Мало ли что… - неопределенно бросил он и засунул пистолет за ремень – Жди здесь… - Неееет, так не пойдет. - Теперь что? - Я с тобой. - Нахрена? - А нахрена тебе ствол? Ты сказал, что нужно пакет забрать, его что отвоевывать надо? - Заткнись и посиди в машине десять минут. Неужели это так сложно?! - Нет. - Жди… - Я с тобой. - Я тебе шею сверну когда-нибудь! - Возможно. Я иду с тобой. - Хрен с тобой! – рявкнул Штеф и выудил из тайника еще одну боевую единицу. - Ахренеть! Ты с этим по городу ездить не боишься? - Отвали, у меня на них разрешение есть… Пошли. Полутемный ангар был практически пуст. Видимо аэродром был давно закрыт, потому что в помещении сразу же чувствовалось запустение. Вместо самолетов здесь стояли две старых, наполовину разобранных машины. Косые лучи света, проникающие внутрь из окошек в потолке, золотились живыми столбами летавшей в воздухе пыли. Штеф поморщился, чуть не чихнув. Их было четверо. Увидев нас, они удивленно уставились на меня. Штеф окинул собравшихся равнодушным взглядом и поинтересовался: - Кто из вас Лютер? – высокий мужик с неприятным лицом, поднялся с капота старой машины на котором сидел: - Я. А ты Штеф? - Угадал. - А это кто? – спросил он, кивнув в мою сторону. - А в чем проблема? – вкрадчиво поинтересовался Штеф. Меня редко посещают предчувствия, но сейчас я просто шкурой чувствовал что-то неладное. Слишком все было не так. Сжав рукоятку пистолета в кармане я почувствовал что у меня дрожат руки. Как спринтер на старте… Черт подери… Не нравились мне их морды… И этот пустой ангар у черта на рогах… Все не нравилось… - Нет. Ничего… - хмыкнул Лютер и оглянувшись на стоявших за спиной мужиков, сказал – Нам похер… Один или два… трупа… Несколько секунд вмести в себя массу действий. Мужик повернулся к нам, выкинув вперед руку с пистолетом. Я сам не сообразил как выхватил ствол, в такие моменты реакция обостряется в несколько раз. Штеф ударил Лютера, перехватив руку с пистолетом и крикнул: - За машину! – я отпрыгнул в сторону. Схватив мужика, Штеф стиснул его шею так, что кости хрустнули и прикрывшись им, отскочил следом за мной. Пули крошили стекла машины за которой мы скрылись. Глядя в просвет между бетонным полом и машиной, я прицелился и выстрелил по ногам одного из нападавших. Вскрикнув, он упал на колени. Еще один выстрел и мужик упал. Двоих положил Штеф, это третий, значит остался один… И вдруг я увидел еще кого-то. - Черт! Штеф, там еще один! - Блять… - оглянувшись, он увидел в нескольких футах от нас дверь в какую-то подсобку и толкнул меня в плечо. Я кивнул. И тут нам пришлось шарахнуться в сторону от машины. Кто-то решил воспользоваться тем же способом, что и я. Нас не задело только чудом. Штеф подсек откуда стреляли. От выхода мы были отрезаны, двадцать футов открытого пространства, нас расстреляют как в тире, торчать за машиной тоже было не самой лучшей идеей. Запасных обойм нет, значит, шансы выбраться отсюда уменьшаются с каждым выстрелом. Подобравшись к двери, я дернул ручку. Закрыто. В это время ко мне присоединился Штеф. Дверь поддалась напору двух тел и рухнув в на пол, вместе с полотном, слетевшим с петель, мы откатились в разные стороны. В самый последний момент, когда дверь уже трещала под нашими плечами, краем глаза я заметил того пятого, который появился позже. Я узнал этого человека… Это был телохранитель нашего «работодателя» - Эрик Керн. Если десять минут назад я думал, что все хреново, то сейчас все стало хреновей дальше некуда. Вскочив, я заорал: - Керн! Блять, Штеф, ты видел?!!! Там Керн!!! Гребаный ублюдок!!! Что тут происходит???! Штеф побледнел. Его трясло, за все время что я его знаю, впервые видел его в таком состоянии. - Твою мать!!!! Какого хрена я позволил тебе со мной ехать?!! Надо было вытолкать тебя еще у дома!!! Блять, нахрена я тебя сюда притащил!!?? - Да при чем здесь это??!!! Это же подстава какая-то!!! Что нахрен происходит?! Штеф уже как будто забыл обо мне. Быстро оглядев помещение, его взгляд замер на окошке вентиляционной вытяжки. Прикинув ее размеры, он уставился на меня. Я тоже оглянулся и увидел окошко. Подтолкнув к окну какой-то ящик, Штеф забрался на него и дернул решетку. Пластиковый каркас затрещал. Оторвав ее, он выбил вентилятор и приподнявшись, быстро выглянул на улицу. Машина совсем рядом, но неизвестно есть ли кто-нибудь по близости. Я подкрался к двери и прислушался. Было тихо, что больше всего меня и беспокоило. - Рэйст! – тихо позвал Штеф - На улице никого не видно, рискованно, но все же… Тачка почти под носом. Вали отсюда!! Я уставился на него. - Что?! Совсем спятил!??? - Рейст, блять, ну хоть сейчас не спорь!!! - Я тебя тут не брошу одного!!! – он схватил меня за плечи и тряхнул как куклу. - Ты дебил! Я в этом окне застряну нахрен, а ты сможешь пролезть! Уебывай отсюда!!!! Я как-нибудь справлюсь… Отшвырнув ствол с пустой обоймой, он забрал мой пистолет и видя, что я не реагирую, закусил губу и притянув меня к себе, почти простонал: - Я тебя прошу… Мы не слышали шагов за дверью… Штеф оглянулся. - Черт… Выстрели прогремели практически одновременно. Я почувствовал, что падаю. Острый угол ящика, который стоял у окна, пропорол кожу на ребрах, порвав рубашку. Острая боль в спине… но куда страшнее другая… Вздрогнув, длинные пушистые ресницы замерли навсегда… Только в тупых боевиках главный герой может бегать пол фильма, спасая мир, после того как в него всадили целую обойму. Мой главный герой умер у меня на глазах. Пять выстрелов, три из которых попали в цель. Он ничего не успел сказать, только сжал пальцы на моем плече… Наверное, я умер тогда. Вместе с ним. Почему я должен жить, если его нет? Мир вокруг вдруг стал невероятно громким, резким и четким. Запах крови выжигал ноздри, шорохи за дверью гремели в ушах, как горный обвал. Я слышу… Знаю, что нужно что-то делать… и не могу пошевелиться… - Нет… Я прошу тебя… Мозг соображал как будто отдельно от меня. Выдернув пистолет из ослабевшей руки Штефа, я сжал еще горячую от его тепла сталь. Шаги медленно приближались. Не шевелясь, я ждал. Через пару мгновений я увидел Керна. Вытянув вперед руку с пистолетом, он пытался рассмотреть, остался ли кто-то в живых. Я его видел, а он меня нет. У меня было преимущество. Пуля развернула его, взвыв, он выронил пистолет. Наверное связки порваны, потому что его правая рука сразу же отнялась. Я пробил ему плечо. Выскользнув из под прикрывшего меня тела друга, я вскочил. Никогда не думал, что вид крови приведет меня в такую эйфорию. Керн упал, пытаясь подобрать выпавший из рук ствол. Схватив его за волосы я саданул его лицом об колено, казалось отпечатки его зубов остались у меня на ноге. Еще один удар… Потеряв ориентацию в пространстве, он свалился, мотая головой. Откинув его пистоле ногой, я огляделся. Остальные не шевелились, но не стоило рисковать. Керн был не опасен пару минут, по этому я быстро осмотрел тела остальных нападавших. Подбирая их стволы, не проверяя живы они или нет, я стрелял в голову… Пришедший в себя Керн, отполз к стене, цепляясь за ее неровную поверхность и пытался подняться. Хруст осколков стекла под подошвой моих ботинок. Обернувшись, он уставился на меня. Существо которое он видел было не тем кого он знал… От Рэйста осталась только внешность… Если я что-то делаю, я делаю это круче всех. Безумие - одна из форм проявления гениальности… - Никакого пакета нет, подстава… я прав? – Керн молча выл, держась за простреленное плечо, не спеша мне отвечать. Очень неосмотрительно. - Я сегодня не в голосе? – вторая пуля пробила кисть руки, прижатой к плечу и вошла парой дюймов ниже первой раны. От его крика уши закладывало. Я ничего не чувствую. Но вид развороченной плоти вызывал особое злорадное удовольствие. Наверное, это ахренительно больно. Улыбаясь, как псих, я оглядел корчившийся на полу кусок мяса. - Хм… - видимо уже зная что, последует за этим звуком, Керн истошно заорал: - Нет! Нет! Рэйст, не надо! Не было никакого пакета! Шнай сказал, чтоб Штефа закопали без пыли!!! Тебя вообще здесь быть не должно было… Голос меня подвел. Тупо глядя перед собой, я переваривал услышанное. Да. Меня здесь быть не должно было. Я здесь и ни хуя не смог изменить… Штеф лежит в нескольких шагах от меня, с тремя пулями в спине… Меня не должно было быть здесь. Тогда бы я этого не видел и никогда не узнал бы, что с ним случилось… - За что? – я спросил очень тихо, но Керн услышал. Подняв на меня лицо, искаженное болью, он кажется, даже трястись перестал. Не знаю, может, Штеф был прав, и я иногда выгляжу как маньяк, по крайне мере сейчас я себя именно так чувствовал. Второй раз спрашивать я не стану. Это и не потребовалось. Керн заверещал, как свинья которую тащили на бойню. - Штеф бабло у Шная кроил!!! Никто бы ничего не пропалил, он на последней проводке спекся!!! И… короче, ну ты что блять не понимаешь??!!! Этот сукин сын так все обставил, что хуй подъебешься!!! Шнай его слил!!! Он у него несколько лимонов тиснул!!! А тебя… тебя тут вообще не должно было быть… - заскулил Керн – Тебя он сказал не трогать… Тебя… не должно было… Лицо застыло, как будто мышцы парализовало. Через невыносимую боль я усмехнулся, чувствуя, что еще мгновение и начну просто истерически хохотать. Штеф! Ты сволочь! Конечно, не мог же Шнай тебя в полицию сдать! И как же это ты спалился? Видимо, потерял осторожность… Ах ты гребаный сучий потрох! Ты… Ты сделал это ради меня… Как в тумане передо мной плавал знакомый профиль с челкой. Откинув с глаз темные пряди, Штеф усмехнулся и повторил слова песни, которая играла тогда в машине: - I sweare I did it all for you… Да. Теперь все понятно. Теперь мне все понятно. Это было три месяца назад… Скинув куртку, я прошел в гостиную. Штеф сидел в кресле, закинув ноги на подоконник. Казалось, он даже не слышал, как хлопнула дверь. Я молча сел в кресло рядом, наблюдая за ним. Не отрываясь от созерцания заката за окном, он вдруг сказал: - Тебе что больше нравиться: Фиджи или Гонконг? - Там слишком много солнца… - усмехнулся я – В отличие от тебя, я не валяюсь в солярии круглый год… Он повернул голову и рассмеялся. Почему я тогда не понял, что твориться в его голове???? Твою мать, почему???? Не знаю, как, но я заставил бы его… быть осторожнее… Несколько секунд он смотрел на меня, взгляд замер на моих руках. - Да… Тебе не пойдет загар… мое холодное солнце… Этот голос как будто выжигал мой мозг изнутри. Я так хорошо его помню… После его смерти прошло всего несколько минут… И я никогда не смогу забыть этот голос… Несколько слов рвали на части. Изо всех сил хлестнув себя по щеке, я очнулся. Керн забился в угол и смотрел на меня круглыми от ужаса глазами. Ему страшно. Тому, кто убил Штефа страшно… А я… Я злюсь? Нет что вы? Я не злюсь… Я просто спятил от бешенства! - Меня он приказал не трогать… А что если бы Штеф мне все рассказал? - Неее ззнаю… Он приказал… - Да, я ему нужен. Я – это его бабло…. – Керн согласно закивал и добавил: - Шнай сказал, что… что Штеф не станет… - Что? - Он… - два ствола в моих руках и проблеск надежды, что я все же его не пристрелю. Ища в моем лице признаки разумного мышления, Керн жевал слова. - Ты же знаешь…я не люблю повторять… - Он сказал, что Штеф не станет рисковать… своей подружкой… Я тупо хихикнул. - Правда? – однажды Штеф сломал человеку руку за такие слова. Я не нуждаюсь в посторонней помощи, просто он меня опередил. И зная это, Керн видимо все же надеялся на то, что я сделаю правильные выводы и приму подачку от Шная в виде оставленной мне жизни. Пока оставленной. Он надеялся на мое благоразумие. Он ошибся. Перестав трястись от смеха, я наконец сказал: - А знаешь… Шнай ведь был прав. Этот сукин сын мне действительно ничего не сказал… У меня за спиной тридцать два года и труп любимого человека, а впереди только эта трясущаяся от страха мразь… Нет, не только. Еще одна. Та что пока еще не знает, что скоро присоединиться к тебе, Штеф… - Он тебя не тронет… - проскулил Керн. Конечно. Он не успеет. Засунув один ствол за пояс, я схватил Керна за ногу и оттащил от стены. Наверное он понял, что я собираюсь делать, дергался и орал. Оттащив его на ровное место, одним ударом ноги пресек попытки мне помешать. Он не сможет сбежать. Он даже подняться не сможет. И меня это совершенно не волновало. Выстрелы гремели один за одним, отражаясь от сводов пустого ангара и утопая в диких криках. По коленям, дробя кости и разрывая мышцы. По локтям. Кистям. Я разрядил в него две обоймы, но он все еще был жив. Все вокруг было в крови. Отдача оружия долбила в одеревеневшую руку. Я не чувствовал. Я больше ничего не чувствую. Отшвырнув два пустых ствола, я подобрал пистолет Керна. Хрипящее и истекающее кровью тело дергалось в конвульсиях. Я – пустота. Пустота не страдает приступами сострадания… Опустившись на колени перед телом Штефа, я убрал с лица волосы. Хорошо, что его глаза закрыты… Я не смог бы их видеть… Машина совсем рядом. Дотащив тело до джипа, положил на заднее сиденье и пристегнул ремнями. Нужно убираться отсюда. Если мне повезет, то Шнай ничего не будет знать хотя бы пару часов. Мне этого достаточно…
Серая лента шоссе прыгала перед глазами. Руки на руле как будто окаменели. Съехав с дороги, я остановился и уткнулся лбом в руль. Черт…. Нервы сдали окончательно. Меня трясло как в лихорадке. Сейчас все на свете отдал бы за одно прикосновение горячей, сильной руки… Воспоминания лезли в голову, как будто стараясь раздавить меня окончательно… Знакомая комната. Мягкий приглушенный свет и музыка… Не открывая глаз, он ловит меня за руку и тянет к себе на диван… Прикосновения красивых, длинных пальцев отдаются в позвоночнике электрическим разрядом в тысячу вольт… Стиснув зубы, чтобы не завыть, я ударил кулаком по рулю. Я больше никогда этого не почувствую… Перебравшись на заднее сиденье, я втиснулся между креслами и сел на пол. Сигарета за сигаретой и его лицо рядом… Так близко. Он спит. Просто спить. Как всегда. - Штеф, обычный человек проводит во сне одну треть жизни, а ты точно половину… Я разговаривал с ним, смеялся, не замечая как слезы капают на его закрытые глаза… Замерзают на его длинных ресницах… Я понимаю. Я все понимаю. У нас было достаточно денег, Штеф сделал это не для того что бы купить новую тачку или виллу на Адриатике. Такая сумма могла обеспечить нам новую жизнь далеко отсюда. В один прекрасный момент, мы бы просто исчезли. Нельзя гарантировать, что в конце концов нас бы не достали, но это был шанс. Перебирая темно-каштановые пряди, я повторял как заведенный: - Штеф… ну почему ты мне ничего не сказал? Почему ты не сказал? Здесь наше будущее было пустым звуком. Слишком много мы знали. Слишком много. Мы подписались под тем, что свободны уже никогда не будем. Штефа это бесило больше всего, он терпеть не мог контроля и ограничения своей свободы. Я понимаю зачем он это сделал… и от этого мне еще хуже. Не знаю сколько прошло времени, я просто сидел с ним рядом и курил одну за одной, как будто воздух перестал существовать и дышать я мог только никотином… Мобильник пропищал, извещая о полученном сообщении. Машинально достав телефон, я открыл смс. Несколько слов от которых у меня в глазах потемнело…. Извещение о том, что на мое имя в Банк Юнион в Малайзии открыт счет и на него зачислено… Нам не хватило всего пары часов. Расскажи он мне все, возможно было бы что-то изменить, а теперь… - Это подождет.. Поговорим вечером… Глядя на кусок пластика, зажатый в руке, я вспомнил его слова. Утром у меня было все. Все что мне нужно. А сейчас осталась только слепящая злоба на человека который все это у меня отнял.
Накрыв тело Штефа пледом, найденным в багажнике, я вернулся в город. Сейчас Шная можно найти в маленьком ресторанчике на Северо-западе. В это время он обедал там, в маленьком кабинете на втором этаже. Белые льняные скатерти, серебро, изысканная кухня… Он всегда обедает один. Охрана ждет внизу у входа. Оставив машину в подземном гараже в квартале от ресторана я надел плащ, который оставил в машине, когда пошел в ангар, нашел скотч в бардачке. Смотри-ка, Штеф не соврал… Засунув в один карман ленту, в другой пистолет, направился к ресторану пешком. Нельзя было светить машину Штефа, неизвестно, кто еще был в курсе приказа хозяина. Увидев охрану у дверей, я глубоко вдохнул и двинулся к ним. Сейчас мне либо башку прострелят, либо я беспрепятственно пройду в ресторан. Ну что ж… Через пять минут все будет ясно. - Эй, Рэйст, здорово! - Привет… - Ну ты сегодня ваще… Слушай, у тебя пульс вообще есть? – заржали знакомые телохранители, увидев меня. Я натянул улыбку невероятным усилием воли. - Случилось что? - Нет. Хочу отпуск попросить. Устал, как портовая проститутка… - А ну да. Не помешает. Проходи… Дверь за мной закрылась. Я прижался к ней, затаив дыхание, прислушиваясь к разговорам охраны. Нет… Все нормально. Цены на бензин и новая подвеска для Х5… Ничего обо мне или Штефе. Значит, все нормально. Лестница наверх, за поворотом красивая дверь из английской сосны. Постучав я, услышал: - Войдите… - толкнул дверь. Шнай сидел за столом, спиной к двери. Оглянувшись, он вскинул темные брови, уставившись на меня: - Рэйст? Заходи. Что-то случилось? - Да так… Ничего особенного… – он не видит моих глаз за темными стеклами очков. В остальном внешне я абсолютно спокоен. Только бледный, как больничная стена, но это не новость. Вроде бы ничего не заподозрил. Да, он хорошо знал характер Штефа… - Хреново выглядишь. Отдохнуть бы тебе… - бросил Шнай, вернувшись к еде. - Угу… - окинув взглядом сервирочный стол, стоявший в двух шагах от обеденного, я уставился на две тонкие длинные двузубые вилки лежащих в чашке с салатом. Криво усмехнувшись, добавил – Да. Я тоже об этом подумал… - Так в чем проблема? Билет на самолет, пара часов и ты на пляже с голыми девками! – заржал Шнай. Я его поддержал: - Ахренительная перспектива…. – вытащив вилки из чашки, я завернул их в салфетку. Ствол в кармане, на входе меня не обыскивали. Он не слышал, что я остановился у него за спиной. Когда холодная сталь уперлась в его затылок, Шнай замер на мгновение: - Тсссс…. – не давая ему времени опомниться, я вытащил ленту скотча и заклеил ему рот. Он дернулся, легкий удар рукояткой по затылку. Ноги к стулу, липкая лента крепко вцепилась в ткань его одежды. Наклонившись к самому уху, я тихо сказал: - Руки на стол… - он не трясся как Керн, его не так просто сбить с копыт. Вздохнув, я повторил: - Шнай… - мне сегодня везет на дебилов, которые не понимают с первого раза. Запустив пальцы в его волосы, я сжал их в кулаке и, вложив в это всю свою злость, ударил его лицом об стол. Он всхрипнул, осколки стекла впились в кожу, из разбитого носа хлестала кровь, заливая его белую рубашку и дорогую египетскую скатерть. - Руки! – прорычал я, прислушавшись к звукам за дверью. Тихо. Тряхнув головой, он вытянул руки и положил их на стол. Он захлебнулся своим криком, который застрял в горле за липкой полосой скотча, когда тупые зубья вилки пробили правую кисть и воткнулись в деревянную поверхность стола. Скатерть под рукой мгновенно начала расползаться алым пятном. Он дернулся. Я схватил его левую руку и придавил к столу: - Шнай, я не разрешал тебе ее убирать… Левая рука на столе. Изящное стальное тело столового прибора пробивает кожу и мышцы. Он дергается, причиняя себе еще большую боль. Обойдя стол, я замер напротив него. У меня совсем немного времени, но я хотел посмотреть ему в глаза. Он все понял. В темных стеклах очков отражался мутный от боли взгляд. Мне нечего было ему сказать. Еще час назад я бы орал от боли ему в ухо так, чтобы перепонки полопались, потому что он лишил меня всего… А сейчас. Я сделал все, что должен был. Почти все… Среди осколков фарфора на столе лежала еще одна вилка. Проследив за моим взглядом, он безумными глазами уставился на меня. Моя равнодушная улыбка окончательно убедила его в моей неадекватности. Шнай попытался вырваться, стальные зубья рвали плоть, тяжелый стул тоже не добавлял прыти. Мне пора… Он завернул голову, чуть ли не до хруста, когда я проходил мимо. Мне пора… Тонкие пальцы провели по выступающей костной полосе позвоночника. Он орал и дергался, чувствуя прикосновение моей руки… Не глядя на Шная, я вытер руки салфеткой. Бросил ее на пол и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. В комнате осталось тело с прибитыми к столу кистями рук и вилкой торчащей из позвоночника. Он был еще жив, так же как Керн, но это не надолго. Даже если он и выживет, то навсегда останется бревном, которому не обойтись без посторонней помощи. - Ну что? Отдыхать? – поинтересовались охранники. Утвердительно кивнув, я добавил: - Шнай сказал, что это хорошая идея… - Удачи! - Увидимся…
And heal me I didn’t wont to leave I swear I did it all for you I did it to you… for every pill which swallowed me in your sun I burn in you every time I thought It but you aren’t my earth let me burn in you baby or dive into my heart so we will no longer get what we deserve…
Сняв очки, я бросил их рядом на сиденье и смотрел на заходящее солнце. Музыка в салоне гремит так, что стекла звенят. В двадцати футах от машины крутой обрыв карьера. Сигареты кончаются… Поле того, что я сделал, жить мне остается недолго. Плевать. Нельзя убить дважды. Я уже мертв… Он перевел все деньги на мое имя. Не знаю… видимо все же опасался, что не успеет все мне объяснить. Сейчас это уже не важно. Что бы не случалось, я всегда знал, что смогу все пережить. Смогу преодолеть. Другие варианты даже не обсуждались. Но сейчас я не хочу. Не хочу заново учиться дышать… Какая глубина у этих карьеров? Футов триста – четыреста? Этого будет достаточно. Последняя сигарета и щурясь на солнце, я слышу мягкий, низкий голос: - Да… Тебе не пойдет загар… мое холодное солнце… Моя вселенная умерла. Ее легкий серый туман поглотила вечность. Если светить не для кого, зачем нужно солнце? Выкинув в окно окурок, включил зажигание. Если я что-то делаю, делаю это круче всех… - Нам пора, Штеф… На пора… Педаль газа в пол до упора. Брызги песка и щебня из под колес. Двадцать футов до встречи… - Нам пора…
Отправлено: 31.03.08 14:40. Заголовок: Dawn Хм... Мож наро..
Dawn Хм... Мож народу об этом сказать? А то он факт не знает, что ему надо читать. Ебись оно все конем. Какой смысл блять че-то стараться изменить в этом ебаном мире??? В мире, где люди не понимают, что надо бы хоть немного уважения проявлять к мнению других. Все заебало.
они-то заслуживают, только люди этого не понимают...а жаль. ты, Мань, правда, не переживай так! если об этом думать постоянно, сойти с ума можно Манула пишет:
цитата:
Какой смысл блять че-то стараться изменить в этом ебаном мире???
Мань, правда, не переживай так! если об этом думать постоянно, сойти с ума можно
А кто сказал, что я переживаю? Разве я переживаю? Нет! Что вы! Я просто в бешенстве! Но по другому поводу. А читают-не читают... я иллюзий не строю. отучили.
Еж: почитала. холодное солнце - просто жесть. я даже ошибки не видела, только после второго раза ) одна защита евро что стоит! особенно смена краски в 2007! договор не очень понравился, не прочувствовала. хотя фразочка на немецком " ты невыносим" люблю я этот язык. ИМХО. не в обиду все сказанное.
Отправлено: 10.04.08 10:37. Заголовок: Ману, свит, я чет вч..
Ману, свит, я чет вчера не поняла, че там у тя за отзыв был, что понравилась тока одна фраза на немецком из всего произведения??? или я чет не поняла???
Отправлено: 11.04.08 08:28. Заголовок: Мну лежит пацталом....
Мну лежит пацталом... Автор фантазии - Лия.
"дарлинг, я тут типа видео на "Hiding memories from the sun" "сочинила" (кое-что позаимствовано у Шу:))) Фрэнк - это клавишник в Солар. Млин, вчера за пять минут всю картинку прокрутила.
Тёмная комната.Кругом валяются фотографии. Два окна. Одно залеплено чёрным скотчем. На втором нет штор, в него пробивается солнечный свет. На стуле сидит, сгорбившись, Свен. Пальцами трёт виски, закрывает глаза. Рядом лежат несколько мотков чёрного скотча.
Улица. Свен идёт по тротуару, сталкиваясь с людьми из толпы. На некоторых оборачивается, некоторых не замечает. Солнца нет, пасмурно. Его взгляд задерживается на одном парне (Фрэнк), и он чуть не спотыкается.
Ночной клуб, шумная компания за столиком, огромное количество пива и прочего. Свен с Фрэнком смеются,- Фрэнк рассказывает что-то.
Снова улица. Они проходят мимо, глядя друг другу в глаза, Фрэнк не выдерживает и опускает взгляд, поравнявшись со Свеном. тот как будто что-то хочет сказать, но ему не хватает смелости. Он лишь оборачивается вслед Фрэнку.
Та же комната. Свен берёт скотч и направляется к окну. На ходу поскальзывается на фотографии - там та самая компания из бара. Он поднимает её, кладёт на стол изображением вниз. Лепит полоску скотча на стекло. В солнечном свете мелькают лица людей, пейзажи - в бешеном ритме.
Улица. Свен идёт так же, опустив голову. Когда его в очередной раз сильно толкают, поднимает глаза и натыкается взглядом на витрину цветочного магазина, в вазе стоят цветы.
Эти же цветы валяются разбросанными на дороге, Свен сидит рядом. Кровь на асфальте, отъезжающие скорые, люди в форме уносят чёрный мешок...
Свен, открывший глаза после увиденного кошмара. Снова закрывает их.
Комната. Но светлая. На столе стоит ваза с такими же цветами, но уже засохшими. Свен сидит на диване, сцепив руки в замок, и наблюдает, как мимо носится девушка, скидывая вещи в сумку, что-то крича. Она уходит, и его безразличный взгляд останавливется на засохших цветах, что кажутся прозрачными в солнечном свете от окна.
Комната - Свен лепит скотч, оставляя всё меньше прозрачного стекла, быстро, с ожесточением.Всё так же бешено мелькают в просветах картинки.
Свен стоит на улице и замечает у обочины небольшое дерево. Он заходит под его крону. Поднимает голову и видит, что в небе появилось солнце. Мутное, его видно сквозь облака, но светит через крону дерева. Свен закрывает лицо руками, опускаясь на корточки, спиной прислонившись к стволу.
Комната: остаётся наклеить последнюю полоску. Свен останавливается. Закрывает глаза - затем резко лепит скотч и как будто успокаивается, плечи расслабляются. Он садится в кресло, откидывает голову и смотрит в тёмный потолок. Там нет ничего. Никаких видений больше нет. Фотографии на полу как будто плавятся, превращаясь в угли, а потом и вовсе исчезают. Темнота..."
Отправлено: 12.04.08 12:04. Заголовок: «Filthy notes for fr..
«Filthy notes for frozen hearts»
Саунд: LACRIMAS PROFUNDERE - "Filthy Notes" Warning: Ненормативная лексика и грамматические ошибки. Подумайте, стоит ли читать дальше! Потом не обижайтесь, если автор пришлет вам тапок… И не говорите потом, что я не предупреждала. Спасибо за внимание.
- Все. Олень умер. Сообщив это, Рэйн бросила сумку и упала на диван, безвольно развалившись и всем своим видом подтверждая свое трагическое признание. Ли протянула подруге зажигалку и устроилась в кресле напротив. Они сидели в студии Ли, которую она снимала на пару с еще одной девушкой-фотографом. Рэйн хмуро затянулась и уставилась на синеватый дымок сигареты, зажатой в тонких пальцах с длинными кроваво-красными когтями. Это странное прозвище ее подруга получила давно, сейчас уже никто толком не помнил, за что, но прилипло оно к ней намертво. Хотя, ничего общего в характере Рэйн и этого милого существа не было. Всем кто смог бы вынести Рэйн столько лет сколько Ли надо было бы памятники ставить, потому что перепады настроения от бурлящего вулкана энергии и новых идей, до холодности и равнодушия могильного камня, не каждая психика выдержит. Иногда Ли грозилась врезать ей между глаз, когда увещевания не помогали, правда угрозу свою не исполнила ни разу. Потому что знала, что пережив приступ депрессии подруга снова будет прикалываться по любому поводу, строить планы и радовать тысячеватной улыбкой. Главное, дать ей пострадать когда хочется, поддержать когда нужно и все будет нормально. Главное не жалеть, вот уж чего Рэйн не выносила так это жалости. Выждав пару сигарет, Ли сказала: - Рассказывай. Рэйн уставилась на нее неестественно зелеными глазами из-под красной челки и буркнула: - А что тут рассказывать. У меня руки отсохли. - Это что-то новенькое – единственное, что могло привести Рэйн в такую апатию – это ее творчество. Видимо, опять что-то не складывается с новой повестью. Рэйн вздернула брови и равнодушно поинтересовалась: - Да? - Ага. Раньше было: Олень туп, стар и бездарен. Руки у тебя вроде функционируют… - А что толку?! Нахрена они мне, если я не могу писать!!!??? - Странно, всегда думала, что для творчества они не самый важный элемент. Ты же не художник. - Да. Я пустое место. - Аааа… - Жизнь кончена. - Аааа… - Ладно. Проехали. - Как скажешь… - Зачем ты хотела меня видеть? - А что для этого нужна причина? - Нет, ну я подумала, что у тебя что-то важное. - Да, хочу пригласить тебя поработать. - В смысле? - Я хочу сделать снимки завтра на концерте, мне нужна статья к ним, хотела тебя попросить. - С чего бы? Ты сама отлично сможешь написать. - Могу, просто у меня сейчас два проекта на руках, не считая рисунков. Не хочу отвлекаться, а тебе полезно будет. - Возможно. Что за концерт? - О! Клевые немцы, тебе понравиться. - Немцы? Че-то немцы меня не прут… - Меня тоже до недавнего времени – улыбнулась Ли – И вообще, ты теперь живешь в их стране, не плохо бы с местными отношения наладить… - Ага, ты за нас обоих постаралась. Взяла в плен «языка»!! - О епт! Да еще какого! – подруга вздрогнула, оскалившись в плотоядной улыбке. - Ээээй, релакс! Поаккуратней, а то камера расплавиться! Зимой Ли должна была снимать концерт одной обалденно любимой немцами банды. До прихода в клуб, она даже понятия не имела, что это за проект и чего от них ждать. Когда в полумраке сцены возникло существо в черном с потрясающими зелеными глазами и как будто выточенным из мрамора лицом, Ли забыла, зачем пришла. А когда существо запело, она чуть камеру не выронила. Пол концерта простояла в ступоре, не отрываясь, следя за каждым движением мужчины на сцене. На пятой песне девушка все же вспомнила о цели прихода. Снимки получились великолепными… Отредактировав некоторые и обработав, добавив пару своих идей в части оформления, после долгих размышлений, споров со своим отражением, которому она настойчиво доказывала правильность своих действий и пары пачек сигарет, она решилась и отправила ему фотографии. Ему… Лично. Его звали Свен. Необычное имя. Имя… Как платиновая цепочка, тонкая изящная, одно неосторожное движение и убежит она сверкающей змейкой сквозь пальцы… И его хозяин был таким же изящным и немного нереальным, как будто сон задержавшийся в реальности после пробуждения. Красивый. Необычный. Талантливый. И просто неосмыслимо притягательный… - Я дура! Рэйн подавилась дымом на другом конце телефонного контакта и прохрипела: - Правда? И с чего такой вывод? – надо же было выяснить, с чего подруга звонит и вместо приветствия делает такое безапелляционное заявление. - Я ему написала и снимки отправила! - Да??? Кому? - Хм… Как приятно быть дурой не в одиночку! Свену! - О! Кайф! А почему дура? - Зачем?! - Ну, ты ж ему его собственные снимки отправила? Что такого? Вот если б ты ему скинула свои фото в нижнем белье, тогда… - Ты чего?! - Ничего, отправила и умочка. В чем проблема-то!? - Ну… не ответит… и все такое… - И придурок значит, если не ответит! Через неделю пришел ответ с извинениями за задержку: был занят-посмотрел-спасибо-талант-еще раз спасибо-не будете ли так любезны навестить меня в студии? Объект внимания Ли, ко всему прочему, был мозгом и нервной системой продвинутой студии арт-дизайна, а заодно и ее владельцем. Встреча под предлогом обсуждения некоторых планов на дальнейшую совместную работу состоялась почти пол года назад. Затянувшееся обсуждение… Обоим сторонам было чем поделиться друг с другом… И вообще, две такие неординарные личности не могли не найти друг друга. С тех пор с Рэйн они стали видеться реже, но та совсем не была против, потому что такая причина в ее глазах могла с легкостью оправдать отсутствие подруги рядом. Видя горящие глаза Ли она была за нее искренне рада, хоть сама не могла представить, что с ней случиться что-то подобное. Однажды засидевшись в студии допоздна, Ли услышала, что кто-то скребется в дверь. Открыла и увидев существо стоявшее на пороге просто лишилась дара речи. Подруга тупо улыбалась без мысли в глазах. Сделала два шага и рухнула на Ли. Пьяная в хлам. Дотащив тело до дивана Ли в серьез задумалась, что в последнее время пока это создание вышло из под ее контроля, оно творит что-то совершенно невообразимое. Утром Рэйн белее штукатурки стонала от дикой головной боли, ела ферменты пачками и хлебала минеральную воду литрами. Глядя на это удручающее зрелище, Ли решила, что надо что-то предпринять. После очередного припадка самобичевания гипертрофированного алкоголем, Ли пришла к выводу, что единственным решением проблем, из которых ее подруга в последнее время пыталась выгрести, будет какое-нибудь новое увлечение. Нет, не мужчина, хотя, тоже было бы не плохо, с мужчинами вопрос был сложнее. В этой области вкус у подруги был очень специфический. Но что-то другое, способное вернуть вдохновение и интерес к жизни… А что может быть лучше музыки? Ничего. Музыка для них обоих была неисчерпаемым источником вдохновения… Осталось найти что-то что ее заинтересует. - Свен, посоветуй на какой концерт сходить? – нахмурившись Ли, зажала трубку между плечом и ухом, пытаясь стянуть джинсы, что бы не выронить телефон. Красивый голос на другом конце вдохнул: - Малышка, я убит. Меня тебе уже мало… - Прекрати. Я не о себе. Хочу Рэйн растрясти. Она совсем пылью покрылась. - Рэйн – это черные шмотки, красные волосы и… - Шесть футов и не одной разумной мысли в голове. - А что ее интересует? Какой стиль? - Стиль у нас с ней один… - Ясно. Хорошо. Я подумаю… Что ты сейчас делаешь? - Хочу принять душ. - Уммм… - Не хочешь помочь мне раздеться? - Детка, не издевайся. Ты же знаешь я не могу сейчас приехать… - Жааааль… - стоя перед зеркалом Ли погладила кружева тонкого нижнего белья. - Хочу стянуть с тебя трусики… - Чем? - Зубами! – почти прорычал красивый голос. Ли рассмеялась и скрылась в ванной, не расставаясь с телефонной трубкой. Через пару дней Свен позвонил и назвал дату концерта и адрес клуба. - «Lacrimas Profundere»… Думаю, твоей подруге понравиться. С аккредитацией помочь? - А что? - Они давно дома не выступали, из тура вернулись, народу будет дохрена. - Черт! Тогда помоги. Сколько мне это будет стоить? - Я заеду вечером и выставлю счет… Концерт завтра. Теперь оставалось только утащить подругу в клуб. Ну в этом Ли большой проблемы не видела, Рэйн всегда говорила, что у ее подругу безупречный вкус. И если Ли что-то советует, значит это того стоит. Сложно придумать более авторитетную рекомендацию… - Ну, согласна? - Уммм… - нахмурилась Рэйн - Так что за немцы? Кто такие? - «Lacrimas Profundere». - Никогда о них не слышала. - Ну не гони. Хэлен как-то о них рассказывала. - Аааа… Ну да, вспомнила. Не знаю. Настроения нет. - У тебя его никогда нет. Еще при рождении атрофировалось. Пошли. Я снимки сделаю, а ты статейку про них черканешь. - Можно в принципе, а то у меня уже крыша едет в последнее время… - От чего? - От всего. Меня эта повесть о вампирах в петлю загонит! - Опять герои выпендриваются, мамочка? - Ага. Как можно придумать имя для героя, если у его прототипа оно и так самое красивое на свете?! - Сложно спорить. Вот, тем более стоит пойти. Развеешься, может мысли какие в голову придут новые. - Мысли? От немцев? Представляю: муза базарящая по-немецки! Абзац! - Для разнообразия совсем не плохо. - Ладно. Уговорила. Черт! Мне надеть нечего! - Отлично, ничего не надевай, тогда точно вечер будет нескучный. - Да ну тебя, паразитка! - Завтра в 8, я жду. - Хорошо-хорошо…
Fuck_them_all моя крошка вернулась. весь мир против меня. в этом ебаном городе не продают симки компаний кроме Еблайна, который у меня сейчас и БакланВестКома, который дерет неготичные цены. Черт...
Fire Soul Хм... Ничего хоть? А то мне показалось с пьяну что полная хуйня:-(
я всегда тут была. а насчет симки - это конечно полный пэ. в таком случае, я буду насылать порчу на мтс, чтоп он наконец-то очнулся и вернул нам возможность быть на связи 24 часа в сутки.
Отправлено: 13.04.08 04:56. Заголовок: Fire Soul Ога. Олен..
Fire Soul Ога. Олень решил построить себя за пятничную истерику. Заебись я ДР Пуха отметила:-( Вчера три часа думала о том как секс написать. Блят! Олень не умеет трахать героев:-))))
Fuck_them_all Буду искать Мегафон. Был же он раньше у нас, падла!
Misery [666] Что с тобой, маленький полосатый зверек? ДР удался. Пух, скотина, здоровый будешь как бык. Сколько мы за тебя выжрали...
Отправлено: 13.04.08 11:15. Заголовок: Манула Дааа, как об..
Манула Дааа, как обычна свит, пьяный бред, я вообще вчера мало что соображала... И тем более мало что помню...((((((( Пух, падла, ты-то здоров, а у меня так башка трещит, хоть застрелись... Хорошо построила, даже лучше чем поистерила)))))))))))))
Отправлено: 13.04.08 15:08. Заголовок: Стоя у клуба Ли отст..
Стоя у клуба Ли отстукивала нервную дробь высоким каблуком. Подруга опаздывала всегда, но сейчас отведенные ей пятнадцать минут истекли. Прошла уже четверть часа, а Рэйн на горизонте не появлялась. Воображение подбрасывало картины одна мрачнее другой. Если дело касается ее подруги, ожидать можно чего угодно. Не подошли брюки, порвались чулки, волосы не лежат, ногти переломала, месячные, не те туфли и еще с десяток причин способных вывести ее из себя. - Я ей шею сверну, если… - проворчала Ли и не успев закончить фразу услышала: - Хай, любимая! – из такси выскочила Рэйн и помахав Ли расплатилась с таксистом – Прости, малыш! Я опоздала! - Я заметила. Что, ресницы не лежали как надо? – поинтересовалась Ли не скрывая сарказма, оглядев как всегда яркий макияж подруги. - Ну сорри, позвонили из редакции, кажется мои потраченные нервы не пропали даром и роман напечатают! - Правда!? Отличная новость!!!! - Просто прекрасная!!! Только сказали, что редактировать его придется наверное столько же сколько я его писала! - Не удивительно. Я никогда так не материлась, как в то время, когда правила твои «Сны оптом»! Ты вообще знаешь такой знак как запятая? - Ага, че-то похожее помню – рассмеялась Рэйн у которой вдохновение ровнялось количеству ошибок в любом тексте за который бы она не бралась – Все. Пошли. Как я выгляжу? Рэйн покрутилась перед подругой. - Оооо! Жесть! – черные обтягивающие брючки с низкой талией и два куска ткани смело претендующие на звание блузки. - Ага, мне тоже нравиться! Пошли. - У нас два vipа на балконе. - Клево! Пропусти половину разогрева, девушки устроились у самых перил балкона, у них был самый удачный стол. - Что будем пить? - Давай шампанское. За твой роман! - Отлично! Крошка, бутылку «Брют»… Рэйн оглядывалась по сторонам прикидывая, что за вечер их ожидает. Ли проверила камеру и толкнув локтем подругу крикнула, стараясь перекрыть рев толпы внизу в партере. - Все. Начинается!!!! Рэйн отвернулась от сцены, ища на столе пепельницу. Толпа в партере верещала, музыка первой песни хлынула со сцены как весенний горный поток. Не дотянувшись до искомого предмета, Рэйн замерла, не чувствуя что пальцы начинает жечь тонкий тлеющий фильтр сигареты. Замерла, потому что услышала голос, который как будто сплетенный из мягкости летней ночи, твердости холодных камней на набережной и аромата шампанского, витавшего на балконе. Голос вокалиста группы о которой она не знала еще вчера. Вздрогнув и раздавив останки сигареты, она оглянулась на сцену.
You give me substance You give me cold hands Our love is just more than just alone And when you want me Everything should be Only for our wicked ebony…
Это не может быть правдой… Так просто не бывает… Разве возможно в двуногом прямоходящем собрать такое количество достоинств, от которых хотелось пищать от восторга, потому что глядя на его тело просто нереально не чувствовать обжигающих приливов желания… Широкие плечи, которые еще больше подчеркивал темный классический пиджак. Высокий, сильный, большой… - О май гад… - Рэйн следила за каждым его движением с отвисшей челюстью. Каштановые вьющиеся волосы, длинной косой челкой скрывающие необыкновенные большие глаза, которые как будто специально прятались, что бы сверкнув из-под длинных пушистых ресниц, оставить сердце дрожать в такт каждому движению этих ресниц. Все это Рэйн рассмотрела отобрав у Ли камеру. Настроив видоискатель на максимальное увеличение, она разглядывала его лицо. Красивые, тонкие черты лица, полная гармония. Глаза, яркие пухлые губы, идеальная линия подбородка. Спятить можно! Колечко в правом ухе и эти волосы. Пальцы сводило от желания потрогать их. Погладить. Зарыться в них лицом. Почувствовать их шелковую мягкость. Вдохнуть их аромат. Убрать с лица, чтобы умереть от одного взгляда этих бархатных серых глаз… - Чееерт… Что б меня!!!! Ли в душе хихикала глядя на круглые от восторга глаза подруги. После первой песни, красавец с бархатным голосом улыбнулся и поприветствовал публику. Представление лайн-апа для тех кто не знает. - Кристофер… - восторженно выдохнула Рэйн – Крис… Какое красивое имя… Вернув свою собственность, Ли делала снимки думая о том, что никакой статьи в таком состоянии Рэйн написать точно не сможет, а если и напишет, то это будет хвалебная ода Кристоферу Шмидту состоящая из изысканных комплементов и о концерте и остальном составе группы там не будет ни слова, потому что кроме вокалиста, автор не запомнит ничего. В принципе, никакая статья ей нужна и не была, просто нужно было как-то затащить подругу на концерт… Shed ballast tears my dear For you my Amber Girl Or set you on fire Be mine or not I die for you Sweet Amber Girl I bleed for us and bask in you…
Рейн танцевала прижавшись к перилам, забыв обо всем кроме шести с лишним футов красоты и сексуальности у микрофона на сцене. «Надо будет поблагодарить Свена, выбор безошибочный!» - усмехнулась Ли. Наверное завтра Рэйн помчится в магазин и скупит все диски своих новых любимцев. Под конец концерта страстный пыл подруги не остался не замеченным. Вокалист поднял глаза и увидев девушку, буквально пожирающую его возбужденным взглядом. Еще бы! Сложно было не заметить это полуголое красноволосое чудо! Очаровательно улыбнувшись, он помахал ей. Ли всерьез испугалась, что придется хватать Рэйн за ремень, что бы та не свалилась в зал от переизбытка эмоций. Концерт закончился, Ли запаковала камеру, а Рэйн упала на стул, трясущимися руками подкуривая сигарету от свечи на столе. - Черт! Свит! Я тебя люблю!!! Я его люблю!!!!! Блять я весь мир люблю!!!! Ну вот, как всегда, эмоции без башни, никакой середины, из крайности в крайность. - Пойдем? – Рэйн оторвала взгляд от пустой сцены и уставилась на Ли, с трудом соображая о чем ей говорят – У меня для тебя сюрприз. Они сейчас в малом зале будут отрываться. Не хочешь туда? Ли хитро подмигнула, предчувствуя новый взрыв эмоций. Хорошо, что до этого ее уши пережили полтора часа убойного звука, иначе от зашкаливающего уровня частоты звука, производимым ее подругой, перепонки бы полопались. - А как мы туда попадем? Там же наверное закрытая вечеруха? - Конечно, но это не твоя забота. Пошли, эмбер гел – усмехнулась Ли. Зал бессовестно называвшийся малым вмещал в себя несколько бильярдных столов, два бара и кучу столиков с диванчиками и несколько «харлеев» на подиумах, вокруг которых прямо на полу сидели, готичного и не очень вида существа неопределенного пола. Так как подругам по возрасту не подобало торчать на полу у стены, они разместились за одним из столов, так что бы было хорошо видно, отдыхающих после концерта музыкантов. Ли тоскливо оглядела бильярдные столы, вместо того что бы лакать шампанское она бы с удовольствием оттягивалась с кием в руках, но так как ее подруга по ее словам была «редкостно тупа» в этой игре, Ли решила не бросать Рейн и стойко переносила щелканье шаров о бордюры стола за спиной. Просматривая отснятый материал Ли иногда показывала Рэйн особенно удачные кадры. - Оооо! Вот это просто блеск! Очень удачно! – одобрила Рэйн очередной снимок и снова уставилась на красивый профиль в двух столах от нее. Она разглядывала его так, будто через десять минут ей завяжут глаза и заставят по памяти описать его облик с фотографической точностью. Сказать о Кристофере «красив» значило проявить непростительное косноязычие. Нет… Не то. Красив. Да, несомненно. Но красота складывается из многих элементов и привлекательная внешность это только одна из составляющих ее частей. Сила, уверенность, какая-то непередаваемая теплота и мягкость и в то же время, твердость и осознание силы своего обаяния. Эти глаза… Такие обманчиво открытые и почти невинные. Не стоит им доверять. Одно мгновение и их взгляд меняется. Как удар о бетонную стену на двухстах милях в час. Как стена из легированной стали. Не стоит поддаваться на провокации его очаровательных манер… мягкого голоса и обаятельной улыбки. Эти глаза знают себе цену. Ли рассказала все что знала о новой страсти Рэйн. Совсем не много, то что успел рассказать Фридрих, пока ему не надоело, что губы его девушки заняты какими-то вопросами, а не им. 14 лет на сцене, несколько альбомов и прочие мелочи. Рэйн внимательно слушала, записывая все услышанное на воображаемый жесткий диск в голове. Изучала объект своего внимания, как будто стараясь проникнуть в его мысли… - Тттвою мааать… - вдруг пискнула Рэйн и вцепилась в руку Ли. Вздрогнув от неожиданности, та посмотрела на подругу, которая совершенно не в себе смотрела в сторону стола немцев. Ли посмотрела туда же. - О бля… Да… Сложно было не понять реакцию подруги. Сняв пиджак, Шмидт непринужденно болтал о чем-то со своими друзьями, даже не догадываясь, что у девушки с красными волосами в нескольких футах от него пропал дар речи. - Что б меня… - простонала Рэйн, скользя горящим взглядом по сильным крепким рукам и плечам, открытым для обозрения – Вот же… Даже Ли, с совершенно противоположным взглядом на мужскую красоту, не могла не признать, что зрелище было белее чем впечатляющим. Стуча зубами о бокал шампанского Рэйн отхлебнула шампанское, не отрывая взгляда от красивого немца. Это особенная разновидность мазохистского удовольствия, она будет сидеть, глотая вино и дым, рассматривая его как совершенное произведение искусства и никогда не подойдет… потому что ей такая мысль даже в голову не придет. Она? К нему? Да вы что, спятили???? Хотя, что могло быть проще. Сколько раз доводилось наблюдать как с хрустом сворачиваются шеи представителей мужского пола, когда мимо них проплывали обтянутые джинсами стройные бедра ее подруги. Но здесь другой случай. Это охота, и Рэйн в этой ситуации явно не в роли охотника… Зал наполнялся табачным дымом, набирающими громкость по мере поступления в кровь алкоголя голосами и усталостью. Посетители выходили в коридор, где еще был свежий воздух, пили, смеялись, уходили и возвращались… Ли посмотрела на дисплей мобильника. Почти 3 часа ночи. Фридрих звонил уже два раза, оставляя подругу в одиночестве, Ли выходила в коридор, куда не просачивалась гремящая в зале музыка. Вы еще там? Да… Я вернусь послезавтра… Хорошо… Я скучаю… …… Почему ты молчишь? Ты знаешь, что я отвечу… Но все равно хочу это услышать… Я тоже скучаю… Ты забрал с собой солнце… Я вернусь через 36 часов и верну твоей теплой коже каждое мгновение, которое она скучала без солнца… Целых 36 часов… Целая вечность… Я скоро вернусь… Я так по тебе скучаю… Спрятав мобильник в карман Ли вернулась за стол. - Эй, малыш. Может домой? – Рэйн оторвала задумчивый взгляд от созерцания вечности в пузырьках шампанского и грустно улыбнулась. Даже зная ее всю жизнь невозможно будет привыкнуть к этим сменам настроения… Затушив сигарету и допив шампанское, она кивнула: - Да. Поехали. Поздно уже. Закинув сумку на плечо, она все же не смогла отказать себе в удовольствии пройти мимо стола немцев, покачивая бедрами как манекенщица на подиуме и сорвать пару заинтересованных взглядом провожающих ее удаляющуюся стройную фигуру. Хитро подмигнув подруге, она взяла ее за руку и девушки двинулись к выходу. В коридоре толпа двигалась как живой поток в разных направлениях. Кто-то уходил еле держась на ногах, кто-то возвращался после освежающего глотка ночного воздуха, кто-то пил и разговаривал прямо здесь… Живая масса приняла их в свои объятия чуть не расцепив руки. Неловкое движение в соседнем ряду и чертыхнувшись Рэйн отлетела к стене, с трудом удержав в своей руке тонкие пальцы подруги. У стены кто-то стоял. Врезавшись в этого человека, Рэйн пробормотала: - Сорри… - и замерла, уткнувшись взглядом в широкую грудь в черной майке. Всего пара мгновений… Подняв глаза она увидела лицо Кристофера. Толпа прижала ее к нему еще плотнее, впрочем Шмидт был совсем не против. Улыбнувшись, он обнял ее за талию… У Рэйн подогнулись колени. Если час назад она думала, что влюбилась, то теперь она пропала окончательно и бесповоротно. Улыбнувшись в ответ, она оставила нежный отпечаток блеска со свих губ на его груди, прижавшись к нему еще теснее… В этот момент толпа схлынула, Ли вывернула в появившийся просвет и утянула ее за собой… Дрожь во всем теле от прикосновения его руки и сводящий с ума взгляд серых глаз… Изменив своему правилу, она оглянулась у самого выхода и увидела его взгляд, провожавший ее… Оказавшись на улице Рэйн начала прыгать на месте, трясти подругу за руки и верещать что-то мало разборчивое, но по всей видимости очень ее радующее: -Ойсвитонтакойахренть! Ептапростоабзацкакой-то! Оленьвлюбилсопосамыеоленьиушки!!!!!! Ли пыталась вычленить смысл из этого потока бессвязного визга. - Что? Что такое? – рассмеялась она. Рэйн продолжала пищать и хохотать от счастья. Наконец немного успокоившись, она смогла выражаться более менее вразумительно. - Свит! Это абзац! Выходили когда помнишь? Меня толпа к стене прижала, ахренеть!!! - И? От чего ты в такую эйфорию впала-то? - А у стены он стоял!!!! - Кто??? - Крис!!!! Крис стоял, ах ты мой любимый тормоз! – повисла на шее у подруги Рэйн, целуя холодные щеки Ли – Он у стены стоял, а меня к нему прижали, епта!!!! Яхууу!!! Это просто улет! Он такой клевый!!! Просто аренеть можно!!! Такой… большой… такой сильный… такой высокий… И далее последовал длинный список перечисления всех достоинств немца. Кажется план по отвлечению подруги от тоскливых мыслей дал отличные результаты, даже больше, если раньше мысли были, хоть и тоскливые, то теперь мыслительная деятельность в красноволосой голове была парализована на корню. - Он на меня так посмотрел… сверху вниз… - последний факт относящийся к соотношению роста, видимо, лишил Рэйн возможности соображать окончательно. При своем росте и шпильках, она привыкла смотреть на мужчин в обратном направлении – Мать вампира! Какой же он красивый!!!! - Так как он на тебя посмотрел? – Ли тоже хотелось смеяться, глядя на счастливое лицо подруги. - Так… у меня до конца жизни припадки сексуальные будут от этого взгляда!!! Посетители клуба оглядывались на верещащую у входа девицу. - А потом ты меня за руку дернула и все… - все с той же счастливой улыбкой закончила Рэйн. Ли удивленно уставилась на нее и дернула за руку: - Так чего молчала??? Давай вернемся. - Нет!!!! – вытаращила и без того безумнее глаза подруга и замотала растрепавшейся челкой – Нет, ты чего!? Я не смогу. Он такой… Я никогда к нему не подойду! Нет-нет!!! Ли уставилась на подругу, скептически вздернув тонкую бровь. Рядом остановилось такси. - Ладно. Как скажешь… Хоспади, у всех подруги как подруги и только у меня – сумасшедшая обезьяна… - Куда едем? – поинтересовался таксист, рассматривая красивых пассажирок. - Домой – хмуро сообщила Ли. - Ээээ… прости, милая, давно у тебя не был. Забыл, где ты живешь… Ли улыбнулась и назвала адрес. - Музыку можно погромче? - Без проблем. Любой каприз за ваши деньги – сообщил веселый таксист и прибавил звук в плеере. - Твою мать!!!! – пискнула Рэйн и с тупо-умильной улыбкой сползла по креслу заднего сиденья.
So throw away what we once had And give up It's a supreme surrender…
Мягкий, низкий голос заполнил салон вытеснив воздух. Ли оглянулась. - Он и здесь! Все. Мир потерял молодого, истеричного, но талантливого автора!
Манула Блять, детко я ща кончу просто)))))))))) Манула пишет:
цитата:
Каштановые вьющиеся волосы, длинной косой челкой скрывающие необыкновенные большие глаза, которые как будто специально прятались, что бы сверкнув из-под длинных пушистых ресниц
Йопт, вот оно как...)))))))
Манула пишет:
цитата:
впрочем Шмидт был совсем не против. Улыбнувшись, он обнял ее за талию… У Рэйн подогнулись колени. Если час назад она думала, что влюбилась, то теперь она пропала окончательно и бесповоротно.
Misery [666] Гыыы)))) Писала с того, что было в октябре))) Только в роли Криса был Лаури и поцелуй ему на груди было бы сложно оставить, потому что со шпильками я была с ним одного роста)))))))))))))))))
Отпад!! Ну...здоровье восстановится и все вернется... Манула пишет:
цитата:
ДР удался. Пух, скотина, здоровый будешь как бык. Сколько мы за тебя выжрали...
Молодцы, девчонки!! Горжусь вами!! Манула пишет:
цитата:
Замерла, потому что услышала голос, который как будто сплетенный из мягкости летней ночи, твердости холодных камней на набережной и аромата шампанского, витавшего на балконе.
КРАСОТА какая... Манула пишет:
цитата:
Оленьвлюбилсопосамыеоленьиушки!!!!!!
Ииииии!!!Прееелееесть!!
В целом - безумно хочется ПОСЛЕДОВАТЬ за продолжением...
Отправлено: 16.04.08 06:35. Заголовок: Dawn Ни хуя, свит. ..
Dawn Ни хуя, свит. Муза повесилась. Как я вчера ее не упрашивала, как стул под ней держала, один хуй, пошла курить, возвращаюсь, она сука висит на люстре со сломанной шеей.
Элен назвала Кальте Зонне киносценарием. Так... Оскорбление изощренней сложно придумать. Наверное, теперь такая оценка будет меня штырить так же как напоминание о моих ошибках. все. блять. Олень зол и заскучал. Резюме: надоела мне это идея. нах. пойду скандинавия_дримс читать. думать не надо. кайф!
Манула лана, музО отвесится и че-нить оттопырит, вот за это мы ее споймаем.......
Насчет Элен........все банально до безобразия: у нее свой взгляд, у нас свой, у тебя свой, а посему пострадай для пикантности и возвращайся, олень с хвостом от птицы-феникс и ее способностями возрождаться - это сила.......
Отправлено: 16.04.08 14:29. Заголовок: Dawn Misery Shola..
Dawn Misery [666] Sholah Werassa Dead_Angel ну вы жжоте)))
иногда думаю: какой ты хуйней занимаешься, Марь Санна! А с другой стороны, как говорит моя личная ведьма, может все не зря. Хуй знает. Как я год назад чуть не поседела, когда весь архив был уничтожен. Это ж писдец был. Так и не восстановила половину. Наброски. Исходники. И с третей стороны: да таких как ты в нэте сотни и че? и все ахуенные гении, авторы и прочее. чем ты-то лучше? ничем. нда... перезагрузите меня.
Отправлено: 17.04.08 13:59. Заголовок: Sholah Werassa да л..
Sholah Werassa да лан))) Оленя понесло в дебри))) Он же не может написать обычную еблю, нет, ему надо мозги выебать, а то как-то даже не интересно:-))) Писдец, пошла словарями затариваццо:-)))
Отправлено: 21.04.08 01:08. Заголовок: Знаешь, Ману... Я лю..
Знаешь, Ману... Я люблю тебя за то, что ты даешь надежду. Нет, серьезно. Надежду на то, что все будет хорошо. Что счастье еще не покинуло этот мир, а любовь не махнула на людей рукой... Что секс - это не смысл жизни, как считается сейчас, а просто еще одно проявление чувств, физическое слияние двух любящих друг друга душ... И за это я тебя люблю. Занавес...
Какой смысл блять че-то стараться изменить в этом ебаном мире??? В мире, где люди не понимают, что надо бы хоть немного уважения проявлять к мнению других.
Над этим нельзя задумываться. Простите, что вытащила из темы такой старый пост.
Лина Спасибо, малыш. Это клево, давать надежду и самой знать, что подобного не бывает.
ayla ну почему же? просто не нужно реагировать на это так. "выпимши был, не помню"(с) каждый поступает так, как считает нужным. и если я позволяю это себе, почему осуждаю других? это не есть гуд.
олень - большое теплое солнце. солнце ничего не чувствует. это химическое соединение.
Отправлено: 23.04.08 16:45. Заголовок: Манула а жаль, что ..
Манула а жаль, что не бывает...но я все равно надеюсь....и верю, что еще не все особи мужского пола насквозь прогнили изменами....и что есть еще те, кто в состоянии оценить девушку так, как она того заслуживает. и что любовь еще жива...
Отправлено: 23.04.08 19:09. Заголовок: Манула я как всегда ..
Манула я как всегда неправильно выразилась. говорю - нельзя задумываться, а имею в виду - этого лучше не делать, дескать сильно нервы напрягает, если не можешь отнестись к этому как к прописной истине.
нагородила, йопт.
З.Ы.
словари по сексологии существуют. самолично держала в руках один такой экземпляр. занимательная вещица...
Знаешь, Ману... Я люблю тебя за то, что ты даешь надежду. Нет, серьезно. Надежду на то, что все будет хорошо. Что счастье еще не покинуло этот мир, а любовь не махнула на людей рукой... Что секс - это не смысл жизни, как считается сейчас, а просто еще одно проявление чувств, физическое слияние двух любящих друг друга душ...
Классно сказала!!ППКС
Sholah Werassa пишет:
цитата:
умным голосом: де стоит. ди дадо. а до вддуг ода педедубает.
Мы должны будем...надеяться!! Dawn пишет:
цитата:
за оленем не заржавеет, олень он повсюду олень
О,ДААА!!Никто не сомневался! Навеяло слова любимой в детстве песни (детство было давно ) "Осенью в дождливый серый день Проскакал по городу олень Он летел по гулкой мостовой Рыжим лесом, пущенной стрелой.." Красиво, однака..
Отправлено: 30.04.08 12:37. Заголовок: Открыв свой многостр..
Открыв свой многострадальный роман о вампирах, Рэйн уныло вздохнула. Синий сигаретный дымок струился вокруг ее лица, задумчиво созерцающем черные строки на белом листе. Нет. Вдохновение улетучилось. Вместо крови и клыков в голову лезли мягкие темно-каштановые пряди челки из под которых так нежно смотрели серые глаза. Нахмурившись, она мысленно откинула в сторону навязчивое видение и снова попыталась сосредоточиться на вампирах. Лорды, Опал, последний из свободных отрядов Хароса, Хейке, Найтмар, Матиас… Стерва Ивонна стала плоской и какой-то сериально злобной, утратив свою зловещую сущность. - Чушь какая-то! – откатившись от стола в кресле, Рэйн уставилась в окно. Может быть не время… Иногда родившаяся мысль лежит месяцами, терпели ожидая, когда же автор подберет ей подходящее имя и лицо. Определит какого она будет пола и придумает ее характер. И вот когда у нее появляется характер, она зараза, норовить взбрыкнуть и обзавестись собственной жизнью, совершенно не интересуясь входит ли это в планы автора. Вдохновение… Нет. Нельзя сказать что бы его совсем не было. Такого быть не может. Вдохновение. Это не просто поток мыслей. Это возможность увидеть образ. Одно слово в песне, мелодия, случайное слово или аромат могут в мгновение взорваться в голове своим собственным отдельным маленьким мирком, в котором будут свои законы, свое небо, свои чувства и свои цвета. Яркие, рельефные очертания этого мира можно потрогать, погулять по его закоулкам, погреться под его солнцем или ощущать холод ледяного ветра. Вселенная созданная твоим мозгом. Вот что такое вдохновение… Это похоже на изучение иностранного языка. Однажды Рэйн вывела для себя формулу, которая помогала в этом важном занятии. Учиться мыслить на языке, который учишь. Видеть не слова, а образы. И тогда фразы и куски текста складываются в голове в понятные мысли. Сложно объяснить, как это получается, впрочем, Рэйн это и не старалась разложить по полкам. Такое виденье просто было. Она воспринимала так всю жизнь вокруг. Если ее интересовал человек, она хотела понять его, вникнуть в его мысли. Объект всегда скрыт коконом своих мыслей, тайных и явных грехов и достоинств. Проникнуть в него не так-то просто. Но если бы это было не так сложно, возможно и не было бы так интересно. Музыка – неисчерпаемая библиотека образов… Именно она чаще всего позволяла увидеть картинку, которую Рэйн потом лихорадочно пыталась перенести на бумагу. Создать мир, что бы пригласить туда своих читателей. Придумать его мало. Нужно что бы стены в нем были не кривые, а лица не смазанные. В нем должны быть дожди, ветра, солнце, трава, нежность прикосновений или боль вытекающей из живого тела крови… Читатель должен чувствовать это, видеть… Если этого нет, повесть можно смело выкидывать в мусорную корзину. Воображаемую. Часто туда летели вещи, которые по ее мнению не проходили «контроль качества». Через какое-то время подумав и решив дать им второй шанс, она их откапывала, отряхивала и принималась приводить в надлежащий вид. Иногда это получалось, иногда нет… Музыка. Именно она, всегда помогавшая, сейчас совершенно лишила ее возможности разумно мыслить. Хотя, справедливости ради, стоит признать, что виной тому была не сама музыка, а один определенный ее носитель. Такого с ней давно не случалось, тупеть от звуков его голоса, не контролировать эмоции при виде его лица… Это уже серьезно. В окно робко стучались капли дождя. Теплого, спокойного, почти осеннего. Выходной пропал зря. На листе не добавилось ни строчки… День пропал зря.
На ходу отвечая на звонки, Рэйн решала текущие вопросы. Рабочая неделя незаметно подошла к концу. Жизнь начинающего писателя и бывшей журналистки не могла обеспечить ужин в ресторане, парикмахера и аренду квартиры, по этому основной работой Рэйн была совсем другая область. Строгий деловой костюм, скрывающий татуировки, тонкая нитка жемчуга и светлые чулки. Никаких открытых топов и кожи, яркого макияжа и цепей. «Чужим» найти хорошую работу в Германии было большой удачей, по этому нужно соответствовать ее требованиям и быть на высоте. Бросив на стол папку, она спросила у молодого парня, который ждал ее у дверей кабинета: - Ты все с тем же вопросом? - Да… - Я не вижу проблему… - Но генеральный директор сменился… - И что? Организационная форма не изменилась? - Нет. - Преамбула договора. Генеральный действует на основании Устава фирмы и в этом самом Уставе фигурирует должность, а не имя главы кампании. На момент подписания договора генеральный занимал должность, имел лицензию, его подпись полностью законна. И если сейчас наши партнеры решили завести нового генерального директора это их дело. Договор считается легитимным. - Финансовый сектор… - Что? - Они сомневаются… - Серьезно? Тогда передай, что я с радостью развею все их сомнения. Мой телефон они знают. Все. Второй договор. Здесь другая песня – изменение расчетного счета и юридического адреса. Это реквизиты. Пункт 15.1 договора. Оформляем допсоглашение без изменения суммы договора и объема выполняемых работ… - Хорошо, я передам, что бы они связались с вами. - Самое верное решение. Парень распрощался и удалился вполне довольный тем, что Рэйн сама предложила переговорить с финансистами, которых беспокоила верность оформленных документов. Рабочий телефон истошно запищал. Рэйн взяла трубку: - Лейски. - Привет, дорогая! - Ли, малышка, как я рада тебя слышать! - Как дела? Роман движется? - Неа. - А чего ты тогда такая счастливая? Обычно, если дела не идут, ты начинаешь похоронное бюро выбирать, а тут… - Нуууу, творчество в жизни не главное! - Ух ты! Круто! Влюбленный Олень – это что-то! - Хеее! - Значит все хорошо? - Все отлично, малышка. - Я очень рада. Какие планы на вечер? - На вечер? Хм… Надо посмотреть мою бальную книжку. - Тогда оставь мне последний котильон. Хочу ангажировать тебя на вечер. - Излагай. - Нас пригласили на вечеринку. - Кто? - Ээээммм… Свен. - Прикольно. Парню захотелось разнообразия? Сто лет в оргиях не участвовала! - Эй! Потише на поворотах, дорогая! - Ладно, рассказывай. Куда? По какому поводу? - А я сама не знаю, к каким-то его друзьям. Сказал: пригласи Рэйн, ей будет интересно. - Так и сказал? Хм… До чего у тебя странный бой-фрэнд. - У меня странная подруга, почему мужчина должен быть другой? - Дельная мысль, свит. - Ну еще бы, она же моя! - Ах ты умница! И так в каком часу мне нужно быть при параде? - В восемь, приезжай ко мне. - Уммм, в восемь? - За 3 часа успеешь припудрить носик, дорогая. - Я постараюсь.
- Свен! Возьми трубку! – крикнула Ли из спальни. Телефон трезвонил на столе где ему и положено быть, в ее квартире все вещи лежали там, где им положено. Причем в тех местах, где это обычно принято, в отличие от Рэйн у которой была своя система размещения вещей, понятная и удобная только ей одной. Оторвав взгляд от красивых бедер хозяйки квартиры, за которыми он наблюдал уже несколько минут, пока Ли одевалась, немец взял трубку. Не успев сказать ни слова, он отдернул ее от уха, так будто оттуда выпрыгнул чертик. Телефон причитал: - Только не убивай меня!!! Я не виновата!!! Честно! Я не специально! Я в пробке застряла, потому что меня на работе задержали! Навалились сволочи под конец дня!!!! И потом в такси час на Лихте проторчала! И колготки порвала! Устала как шлюха портовая!!! Я соберусь через несколько минут!!! Выслушав этот полный мольбы монолог, Фридрих спокойно ответил: - Все ясно. Привет, Рэйн. Трубка смолкла. - Ой… Свен. Привет… - совсем сник голос. Рэйн довольно хорошо знала Фридриха, характер у него был общительный и приятный и, не смотря на все это, в глубине души она его немного побаивалась. Как младшие смотрят на старших братьев и сестер, как будто он был каким-то высшим существом, которое все знает, ничего не забывает и никогда никуда не опаздывает. Напоровшись на друга Ли девушка окончательно расстроилась: - А Ли уже собралась? - Почти… - стройное тело в зеркале, отражающем спальню. - Ясно. Я соберусь через пол часа… Черт, мне очень жаль, что я вас задерживаю. Может быть, вы тогда без меня пойдете? - Ничего страшного мы подождем. - Ладно. Тогда через пол часа я у вас. - Рэйн… - Ууу? - Через час… Осмыслив это заявление, Рэйн хихикнула: - А успеете? - Постараемся. - Отлично! Тогда вам не придется краснеть за мою нележащую прическу и кривой макияж. Бай-бай…
Только не убивай меня!!! Я не виновата!!! Честно! Я не специально! Я в пробке застряла, потому что меня на работе задержали! Навалились сволочи под конец дня!!!! И потом в такси час на Лихте проторчала! И колготки порвала! Устала как шлюха портовая!!! Я соберусь через несколько минут!!! Выслушав этот полный мольбы монолог, Фридрих спокойно ответил: - Все ясно. Привет, Рэйн. Трубка смолкла. - Ой… Свен. Привет… - совсем сник голос
Шоль представил и умер. Вот бы я со стороны... нет, со стороны я б тож умер. Жжошь, Копытце мое!
Отправлено: 03.05.08 15:30. Заголовок: Выскочив из такси, Р..
Выскочив из такси, Рэйн добежала до двери подъезда Ли и резко затормозила. Достала мобильник и, набрав номер подруги, прислушалась к сигналам. Один… второй… третий… четвертый… Отведенный час уже прошел. Рэйн хмыкнула. - Привет, дорогая. Ты где? - Я у подъезда. - Аааа… Ясно. - И так? Мы едем? - О да! Конечно! - Отлично. Тогда я жду вас внизу… Усмехнувшись, Рэйн убрала телефон и достала пачку сигарет. Откинув с плеч волосы, она сняла томные очки и улыбнулась солнцу. После душа и свежего макияжа даже вечер после утомительного дня стал приятным. Вообще в последнее время ее как будто кружило в прозрачных волнах счастья. Она улыбалась своему отражению в зеркале, радовалась, когда шел дождь. Прохожие ворчали и спешили спрятаться от непогоды, а она наоборот замедляла шаг, чтобы погулять под его теплыми потоками. Когда шел дождь, небо становилось серым. Нет, оно совсем не было унылым и скучным. Оно было бархатно-серым, мягким и нежным. Как глаза под длинной каштановой челкой… Через несколько минут к ней присоединились ее друзья. Девушки оглядели друг друга. Ли в восхитительном очаровании черного, которое всегда ей шло. Безупречный макияж и маникюр. Совершенство как всегда. - Детка, ты просто ослепительна! - Ты не отстаешь – улыбнулась Ли, глядя на платье подруги. Рэйн не в брюках – большая редкость. Короткое платье брусничного цвета и оттеняющий его темный тренч до колен. Черные туфли и того же цвета тонкий шарфик на шее. - Ты просто светишься. - Нуууу… бывает… - Женщины от любви расцветают… - А мужчины выглядят как больные овцы! Стоявший рядом с Ли немец подавился дымом и с возмущением уставился на сопровождающих его дам. Невинно хлопая глазами, Рэйн всплеснула руками: - Но к тебе, Свен, это явно не относится! Девушки рассмеялись и, взяв его под руки, двинулись к такси.
Оглядывая аккуратные домики по обе стороны улицы, садики и подстриженные лужайки, Рэйн спросила: - Свен, кто твои друзья? Они что банкиры? - С чего ты так решила? - Малышка, я юрист в строительной компании и знаю, сколько стоит земля в этом районе. - Они музыканты. - Неслабо. А какой повод? Ты так и не сказал. - У моего друга день рождения. Вообще-то он был 11 июля, но они были в Мексике. Вернулись вчера, решили отметить… - Ясно. На день рождения без подарка… - Это не ваша проблема, девочки. - Как скажешь. Надеюсь, мне не придется выпрыгивать из торта для именинника? - Это не потребуется, Рэйн. Он женат. - Черт! И какого тогда я там буду делать? - Ну, он там не один будет, думаю, тебе не дадут скучать. - Детка, твой парень иногда меня пугает… - Приехали… - Кажется, нас уже ждут… - Я уже язык смозолила извиняться! На террасе дома, у которого остановилось такси, курили двое мужчин. На фоне этого респектабельного района они выглядели каким-то черным чужеродным пятном. Татуированные руки, цепи и соответствующая всему этому одежда. Увидев их, девушки расслабились и почувствовали себя в своей стихии. - Свен! Не прошло и полгода! - Привет. Мы опоздали. - Оооо! Две пары глаз уставились на спутниц Фридриха, рассматривая с ног до головы с явным одобрением. - У тебя шикарная компания, Свен! - Это Ли, а это Рэйн. - Привет, я Крис. - Крис? - Кристиан. - Аааа… Очень приятно, Кристиан. - Эрик. - Рада познакомиться… - А я-то как рад! - А где виновник сборища? - Они с Дани за пивом ушли. - Мы вас ждать задолбались. - Простите, это моя вина… Очень жаль. - Ничего страшного. Ожидание себя оправдало. - Проходите, сейчас все будет. В сумке Рэйн зазвонил телефон. Шумная компания перекрывала голос звонившего. - Рэйн, давай скорее. - Не задерживайся! - Да, одну минуту… Махнув собравшимся, приглашавшим ее войти в дом, отошла за угол дома. Звонил ее редактор, она давно ждала этого звонка. Быстро решив все вопросы, Рэйн убрала телефон. Вдруг из-за угла со спринтерской скоростью вылетел пацан лет восьми и со всего размаху врезался в нее. Подняв глаза, мальчишка окинул ее оценивающим взглядом и сказал: - Привет! - Привет… - Я Дани. - Круто. А я Рэйн. - А ты ничего. - Спасибо. - Будешь моей девушкой? Я же симпатичный? - Да, несомненно. - Ну, так будешь? - А у тебя до сих пор нет девушки? - Нуууу, была. Рита. Но я ее уже не люблю. Ты красивее. У тебя такие ноги классные. - Правда? - Правда! Вот давай сейчас у Криса спросим. Он в девочках разбирается. Он тебе скажет! - У кого? - Это мой дядя – пацан схватил ее за руку и, помахав кому-то за спиной у Рэйн, крикнул – Крис, смотри, это моя девушка! Правда, она клевая?! Улыбаясь, Лейски подумала, что это имя ее просто преследует. Оглянувшись, чтобы услышать решение, Рэйн замерла. На нее как будто вылили ведро холодной воды. Сердце вздрогнуло и, дергаясь в предсмертных конвульсиях, рухнуло в пропасть… На террасе, засунув руки в карманы джинсов и прислонившись плечом к дверному косяку, стоял мужчина, одно им которого вызывало возбужденную дрожь во всем теле. Кристофер Шмидт. Кристофер… Крис… В одно мгновение на Рэйн как будто обрушилась лавина эмоций. Мысли смешались в дикий коктейль. Радость, удивление, желание ущипнуть себя, чтобы поверить, что это не видение, благодарность... Все сразу. Ей хотелось прыгать от счастья и в то же время у нее почти отнялись ноги. Если бы не горячая маленькая ручка, сжимающая ее ладонь она бы, наверное, упала в обморок. - Здравствуйте… «Мать моя! Какой голос…» - Крис, это Рэйн. - Очень приятно. - Взаимно. - Дани, тебя мама зовет. Мальчишка сморщил нос и, недовольно сверкнув блестящими черными глазищами, проворчал: - Никакой личной жизни с этими родителями! Пойдем. И потащил Рэйн к дому. Кристофер отошел от двери, пропуская девушку и племянника в дом. Рэйн вздрогнула, когда его огромная тень за спиной закрыла свет. Нужно отвлечься, иначе ее тупо-счастливая улыбка привлечет ненужное внимание. Да, правильно. Знать бы еще, как это сделать? В доме знакомства направо и налево, приветствия и улыбки. Мальчик подтащил ее к невысокой брюнетке, видимо его матери. Кристофер остановился рядом с Фридрихом и тихо спросил: - И какая твоя? - Обе. - Свен, тебе много не будет? - Завидуешь? - Есть чему… - Рэйн, пошли, я покажу тебе свою комнату! А где ты живешь? Ты кто? Модель или ты тоже поешь? А сколько тебе лет? Тебе нравиться Человек-паук? Мне нравится! У тебя волосы как у Мэри-Джейн! Малыш поволок Рэйн вверх по лестнице, оглянувшись, она успела заметить улыбку и хитро вздернутую бровь подруги. Она встретила Криса раньше нее и вполне могла представить, что сейчас твориться с ее подругой. И вдруг… - Где Оли и Даниэль? Они все еще не вернулись? Ли и Рэйн одновременно среагировали на еще один женский голос. Красноволосая чуть не споткнулась на лестнице, когда увидела, появившуюся в коридоре высокую стройную блондинку. Сама по себе она бы ее не заинтересовала, если бы эта девица не подошла к Кристоферу. Обняв ее за талию, он наклонился к ней и что-то тихо сказал, блондинка рассмеялась и чмокнула его в щеку. Ли сдвинула брови и бросила красноречивый взгляд на своего друга. Рэйн скрипнула зубами и отвернулась. Нет, она не разозлилась. Все было слишком хорошо, что бы быть правдой. А когда все слишком хорошо, всегда стоит ждать подвоха. Подвох в образе пяти с лишним футов, большого бюста и золотистых волос не заставил себя долго ждать. - Дани? - Ааа? - А кто эта красивая девушка? - Белобрысая? - Ээээ… ну да. - Это Кэт. Это подружка Криса. А что? - Нет. Ничего. Она красивая. - Да ну ее! - Она тебе не нравится? - Она не любит Человека-паука и смотрит дурацкие сериалы. Если у женщины не хватает ума, чтобы смотреть правильные вещи, она меня не интересует! Рэйн присвистнула: - Дани! Знаешь, ты не только симпатичный, ты еще и умный. - Конечно, мне 8 лет! – заявил парень таким тоном как будто ему пришлось подтверждать очевидное – А тебе правда нравится Паук? - О да, малыш! Я видела все серии, когда тебя еще на свете не было…
Ходившие за пивом хозяин дома и его друг вернулись с несколькими упаковками пива. Вся компания переместилась на большую террасу с другой стороны дома. Два больших стола, плетеные кресла, музыка и теплый летний вечер. Поглаживая изогнутый бок высокого стакана с пивом, Ли рассматривала девицу, сидевшую рядом с Кристофером. Нда… Рэйн наверняка в ярости. Она хорошо знала вспыльчивый характер своей подруги. Откинувшись в кресле, не поворачиваясь и не переставая мило улыбаться, Ли тихо сказала, сидевшему рядом Фридриху: - Ты думал Рэйн ЭТО заинтересует? – так же улыбаясь, Свен ответил: - Ну, малышка, все предусмотреть не могу даже я… - Странно… - Я думаю, у нее хватит ума извлечь из ситуации максимальную пользу… - Я надеюсь… - Эй, а где ваша подруга? Кристиан сказал она что-то особенное! - Ее успел перехватить младший Шмидт. - Черт! У вас это что семейное?! - Молодежь нас обошла. - Не скули Дани. Попробую отбить ее у племянника. - Сам не пропади… - Эй, я тоже знаю, где комната Дани! Я могу сходить! - Остынь, Кристиан, у меня авторитет… - Кэт, помоги мне принести тарелки… - Дорогая, у тебя там ничего не сгорело? - Нет, у меня все в порядке. Эта вонь от дряни, которую курит Питер! - Тина, вы несправедливы! Это кубинские сигареты. - Отлично, вот и отправляйся их курить на Кубу. - Я могу помочь… - Нет-нет, отдыхай. Кстати, Ли, ты не вегетарианка? - Ни в коем случае. - Это хорошо. А то осталась бы голодной… - Эй, а сигарет кто-нибудь купил? - Пожалуйста… - Оооо! Королевы предпочитают «Мальборо Лайтс»!? - Исключительно… - Как Мексика? - Кошмар: жара и кактусы. - Угу, особенно в центре Мехико. Не надо было текилу так жрать, тогда может кактусов было бы меньше… - Крис там чуть не повесился! - Хыыы! - Что так? - Пиво там ацтойное, а он без него жить не может. - Печально. С такой страстью он скоро в дверь боком будет проходить. - Нее, только не Кристофер. Он в спортзале будет сутками торчать, чтобы живот не отрастить. - Питер, пиво кончается. - И при чем здесь я? - Ты самый мелкий. - Не вижу связи! - А тебе и не надо. Дергай на кухню за пивом…
За пол часа Рэйн успела ознакомиться с коллекцией комиксов, дисков и плакатов Дани. В его глазах девчонка знающая разницу между Зеленым Гоблином и Человеком Молнией была просто божеством. Глядя на мальчика, Рэйн тихо пробормотала: - И как из таких милых созданий вырастают такие сволочи? Эйфория от неожиданной встречи почти прошла, ситуация ее немного разочаровала, но впадать в истерику по этому поводу Рэйн не собиралась. По крайней мере, она может с ним пообщаться. Посмотреть на него так близко. Поговорить… Это черт подери уже не мало. Все нормально. Вот если бы он оказался один и с первого взгляда запал на нее, тогда бы Рэйн точно усомнилась в своей адекватности. Такое ей даже во сне не могло присниться, так что… все в порядке. - У Дани и, правда, отличный вкус… Рэйн чуть не выронила журнал, который ей вручил Дани, и подняла голову. В шаге от нее стоял Крис. Опять так близко, достаточно протянуть руку и можно будет к нему прикоснуться. Дотронуться до его широкой груди. Сегодня он в рубашке, расстегнутой на груди. Черт… Ну как можно быть таким сексуальным??? Просто в голове не укладывается!!! Так близко, что язык отнимается, и колени начинают дрожать. Положив журнал на стол, она взяла свою сумочку. Ей хотелось быстрей сбежать вниз и выпить чего-нибудь. Может тогда ее перестанет трясти от каждого его слова, и она сможет нормально смотреть ему в лицо. - Дани, я хочу забрать твою подругу. Она не успела познакомиться с остальными. Доверишь ее мне? Мальчик задумался на мгновение и, кивнув, согласился: - Ладно. Мам сегодня готовила что-то вкусное. Только смотри, не приставай к ней. Шмидт старший вздохнул в притворном возмущении: - Ну вот, дожился! Рэйн вздернула брови и заметила: - Устами младенца… Пока, Дани! - Я тебе позвоню, малышка! – серьезно заявил ее «бой-френд». Крис молча усмехнулся, закрыл дверь детской и повернулся к Рэйн. От его взгляда ее чуть не вдавило в стену. Узкий коридор и он преграждает ей путь к лестнице. Сейчас толпы нет, и никто не прижмет ее к нему… Рэйн молилась, что бы не сделать это без посторонней помощи. Глядя на девушку сверху вниз он сказал: - А ведь мы уже встречались… Его тонкие пальцы распахнули рубашку на груди и погладили место, где Рэйн оставила свой поцелуй. С трудом оторвав взгляд от его руки, Рэйн кивнула. Он ее запомнил. Ничего необычного, концерт был недавно, к тому же, как всегда шутила Рэйн: с такой необычной внешностью ее не запомнить трудно. И все же, сейчас это было какой-то насмешкой судьбы. Запомнил… О да! Как клево! И что толку? Внизу ждет его девица, а он сейчас стоит рядом в этом тесном коридоре, как будто провоцируя ее. Вся его внешность – сплошная провокация! Каждое движение. Каждое слово. Черт бы тебя побрал, Кристофер Шмидт! Нужно спускаться вниз. Их ждут. Но не отталкивать же его, в самом деле? А сделать шаг навстречу ей было страшно, как будто между ними демаркационная линия под высоковольтным напряжением. Или все же сделать этот шаг и сгореть к чертовой матери на колючей проволоке этой границы? - Крис! Рэйн! Голос с первого этажа. Кажется, это мать Дани. Прошло не более пяти минут, а для Рэйн они растянулись в вечность. Собравшись с мыслями, она улыбнулась глядя ему в лицо: - Идем? - Да, конечно… Вниз вела узкая крутая лестница. Спустившись первым, он подал ей руку. Ладонь горячая и сильная… Рэйн показалось, что заходящее солнце за окнами рухнуло в пропасть, погрузив весь мир в темноту…
Отправлено: 03.05.08 21:14. Заголовок: Манула можно кинуть ..
Манула можно кинуть еще один комплимент в общую корзинку? пускай даже кто-то успел сказать подобное до меня. мне очень нравиться как ты описываешь мужчин в своих рассказах. С таким восхищением и любовью, что сама невольно начинаешь восхищаться ими, даже если ни разу и фото прототипа не видела.
Отправлено: 04.05.08 02:17. Заголовок: Лина каждая на ее м..
Лина каждая на ее месте хоть раз была. естественно, как не понять. я ей завидую даже.
ayla сэнкс, йигольчатая:-) я пишу о тех мужчинах, которых люблю и вообще мужиков писать мне интереснее. я ведь их сама создаю, заимствуя только внешность...
Sholah Werassa сегодня-завтра подобью кусок... хотя нет, блять, я не помню, что должна сделать девушка, что бы чувак ею впечатлился. я реально не помню, что для этого надо делать? по этому Рэйн тоже не знает. блять!
получила свое подтверждение победы в конкурсе. посмотрела на богему. и ахуенно полюбила свою работу. за то что она дает мне возможность смотреть на это все с юмором и не делать смыслом жизни. я не хочу быть такой как они. меня конечно начали учить, давать советы, рассказывать, что будет со мной в Иркутске на конкурсе. охуеть. как соплячку учили, как будто я свое первое творение на публику вынесла. писдец. слушала с умным видом. идите вы нахуй с этим конкурсом.
ну... против фоток я ничего не имею. и вообще не привередничай. вот натренируешься на мне... приедешь в Москву... Шолашегу только и останется, что штабеля у твоих ног раскидывать.
Отправлено: 10.05.08 20:45. Заголовок: Вниз вела узкая крут..
Вниз вела узкая крутая лестница. Спустившись первым, он подал ей руку. Ладонь горячая и сильная… Рэйн показалось, что заходящее солнце за окнами рухнуло в пропасть, погрузив весь мир в темноту…
Внизу ждет реальность в образе матери Дани. - Дани тебя замучил? - Да что вы! Прелесть малыш! – Рэйн рассмеялась. Реальность стоит за спиной. Она вторгается в ее маленький мир светлыми волосами и игривым голосом. Она обнимает ее мужчину. И кто интересно позволил ей, Рэйн, так думать? Она сама. Как глупо. Необдуманно и опрометчиво. Он проявил всего лишь любезность хозяина и не более. Это ее больная фантазия виновата в том, что сейчас ей так больно, как будто в спине торчит топор. Разве кто-то виноват в этом кроме нее самой? Нет… - Замечательный мальчик. У меня брат такого же возраста… - А своих нет? Ой, простите… - Ничего страшного… - Рэйн улыбается, как заведенная кукла. Да уйдете вы, наконец???? Отчаянная мольба к тем, кто стоит у нее за спиной… Никто ее не услышит, потому что она молчит. Кристофер и его подруга, как будто специально ее мучая, стоят в холле… Значит нужно спасать себя самой. Собравшись с мыслями, Рэйн снова улыбается и, взяв Тину под руку, болтает с ней о детях и ведет ее к террасе. Там слышны голоса, там спасение от этих теней за спиной… Каждый шаг – боль. Скорее бы! Мягкий летний вечер и шумная компания на террасе. - Стул для нашей гостьи! Мальчики, вы просто воплощение вежливости! Тина смеется, Рэйн кажется тоже, до нее сейчас как будто с опозданием доходит то, что делает ее тело. Надо взять себя в руки! Сейчас же! Кресло пододвигает парень чуть выше ее, с пронзительными карими глазами на кукольном личике. Длинная черная челка на глаза и разбитная улыбка. - Привет! Мы тебя уже потеряли! Остальная компания практически полностью лайн-ап группы. Оливер, ну как не узнать эти потрясающие длинные вьющиеся волосы? 11 июля – конечно же! У него день рождения в этот день. Значит это его дом, его сын и его жена. Кристиан, Эрик, Дани… Единственное исключение – парень с челкой и яркими темными глазами. Его Рэйн видела впервые и не могла понять кто он и откуда. - Дани, маленький паразит! - До него всех красивых девушек крал Кристофер… - Эй, я бы попросил! - Попроси, братишка… - Ну, это было до моего прихода в группу! – сообщил новый знакомый Рэйн с черной челкой. Тут же приняв стойку на информацию, как гончая на дичь, Рэйн поинтересовалась: - Прихода в группу? Знакомый усмехнулся и протянул руку: - Питер. - Рэйн. Так что на счет группы? В каком качестве? И тут же спохватившись, Рэйн смущенно разулыбалась: - Простите, старые привычки с трудом забываются… - В смысле? - Я 3 года работала в музыкальном журнале. Страсть к новостям – до сих пор не могу избавиться. - В журнале? В каком? - Это не немецкое издание. - Судя по вашему имени, это вполне логично – это замечание принадлежало красивому голосу за спиной. Рэйн улыбнулась: «А ты знаешь мое полное имя? Интересно…» Кристофер и его подруга стояли за спиной у нее и Питера. - По имени? – оживился Питер – И как же, если не секрет? - Лейски… - Польша или Венгрия? - Польша. 50 миль от Варшавы. Тихий милый городок Наила. Я там родилась. - Ясно. Значит, журнал был польский? - В точку. «Дети ночи». - «Дети ночи»? – вмешался в разговор Оливер – Они у нас брали пару интервью. - Да, верно. В 2001 и 2004. - Жаль, что мы тогда не встретились… - подмигнул Оливер, пока его жена отвлеклась. Рэйн улыбнулась, только по другой причине. Да уж… жаль. А ведь в 2004 она вполне могла бы быть на месте Макса, который брал интервью у Оливера и Кристофера. Тогда эта информация прошла мимо нее, совершенно незамеченной, а сейчас… Вот уж точно: всему свое время. Сейчас пришло ее время, только вот, к сожалению, с временем Криса оно не совпало. Черт, какая несправедливость! Судьба смеется так жестоко… У нее очень специфическое чувство юмора. Компания разбилась на два лагеря, в одном отжигал Фридрих, пребывающий на редкость в хорошем настроении. Естественно, Ли бы была там же. Рэйн наблюдала за ними. Она сидела в соседних креслах, но Свен все равно иногда гладил ее колени, как будто желая убедиться, что она рядом. Глядя на них, Рэйн всегда улыбалась. Непонятно, как эти двое вообще могли дышать друг без друга? Никогда не видела, чтобы мужчина и женщина так подходили друг другу. Вечный двигатель и мраморное спокойствие. Прохладная ночь и палящий полдень. Такие разные и такие неразделимые в своей сущности… Оба олицетворяющие собой гармонию и противоречивость самой жизни. Его рука на ее колене. Тонкие красивые пальцы, поглаживающие стройную ногу женщины сидевшей рядом… Так ненавязчиво дающие понять, что здесь чужим рукам делать нечего. Независимость и полная принадлежность. Собственность, охраняемая законом. Не стоит рисковать и провоцировать этот реактор на неадекватность. Последствия могут быть непредсказуемыми. В другой компании – Рэйн, Оливер, его жена, Кристофер с подругой и Питер, который явно имел определенные намерения на счет красноволосой гостьи. Вот это-то в планы Рэйн явно не входило. Она никогда не была чокнутой группиз и связываться с кем-то кто был близок к объекту ее интереса только на этом основании, у нее не было никакого желания. Оставалось сидеть со стаканом пива и мило беседовать на всевозможные темы, иногда вздрагивая, когда интонации любимого голоса особенно задевали и без того страдающее сердце. Она ведь его практически не знала. Если бы он оказался тупым самовлюбленным ублюдком, ржал над всякой ерундой, отпускал пошлые замечания, заигрывал с гостьями, все было бы проще. Но нет, он как будто специально делал все, чтобы Рэйн влюбилась еще больше. Хотя куда уже больше неизвестно. Внимательный, остроумный, веселый… На фоне своих друзей его даже можно было назвать молчаливым, но это было не так. Если он и открывал рот то, чтобы кинуть какую-нибудь шутку, от которой вся компания буквально складывалась пополам от смеха или внести коррективы в разговор, если казалось, что он сворачивает с нужных рельс. Его подруга села как раз напротив Рэйн, Кристофер устроился на широкой ручке кресла. Как будто специально, чтобы она могла любоваться им. «Ну и сволочь же ты, Крис!!!» Ей хотелось кричать это ему после каждого слова, которое произносили эти красивые губы. С одной стороны в жизни Крис был таким же, как на сцене. Красивым и необычным, выделяющимся… А с другой, свободный от музыки и пронзительных, пропитанных болью текстов, он был очень живым и веселым. Его кажущаяся мягкость обезоруживала с первых минут знакомства, но, ловя иногда стальные отблески в глазах Шмидта, Рэйн думала, что не хотела бы иметь такого врага. - А почему вы уехали из родной страны? Чем Германия привлекла? – алкоголь расслабил натянутые нервы и, Рэйн уже свободно могла совмещать свои стонущие от нежности мысли о Кристофере и не терять нить разговора. Улыбнувшись этому вопросу, Рэйн сказала: - Мне нравятся немецкие мужчины… - двусмысленный взгляд. Хорошо, что Крис и Питер сидели рядом. Никто не узнает, кому был адресован этот взгляд… Решив никого не провоцировать, Рэйн добавила: - А если серьезно, не люблю торчать на одном месте. А здесь у меня отличная работа, правда, к сожалению совершенно не связанная с музыкой и творчеством вообще… - Жалеете? - Конечно. Немного. Знаете, свой последний отпуск я провела в Вегасе. Это клево, поиграть в бакара в «Золотом Драконе», потанцевать в «Скини» и утром проснуться в удобной пастели номера «Палермо». Там чертовски удобные кровати и прекрасный сервис. Репортеру из музыкального журнала это могло только сниться… Кристофер улыбнулся и сказал: - Очень практично… И разумно. Шмидт явно разделял ее точку зрения. Его подруге видимо надоело наблюдать со стороны. Положив локоть ему на колено, склонив голову и накручивая длинный светлый локон на палец, она поинтересовалась: - Выбор между деньгами и любимой работой? Деньги перевесили? Надо ли говорить, что Рэйн она не нравилась? Но это были ее личные проблемы, поэтому, очаровательно хлопая ресницами, почти неосознанно подражая манерному тону и поведению блондинки, Рэйн ответила: - А что поделать? Любимая работа слишком большая роскошь. И вообще, на это нужно смотреть проще. - Как, например? - Если не можешь заниматься тем, что любишь, люби то чем занимаешься. - То есть плыть по течению и подбирать то, что жизнь подбросит? – Крис покосился на локоть на своем колене. Рэйн подметила этот взгляд и вежливо осведомилась: - Разве я так сказала? Неужели мой немецкий настолько плох? Это печально. Развалившись, девица вдавила острый локоть в ногу Криса, поморщившись, он аккуратно убрал ее руку и встал с кресла. Уставившись на Рэйн пронзительными синими глазами, его подруга протянула: - Значит ты юрист, да еще из Польши. Как необычно… - Необычно. В каком смысле? - Просто, Польша снабжает Европу другим товаром… Рэйн чуть не перекосило от слова «товар». Эта блондинка начала ее просто бесить. - Правда? И каким же? - Проститутками. - Кэт! – пискнула Тина. Лейски на секунду задержала дыхание, представляя, как упирается ногами в кресло подруги Шмидта, переворачивает его и потом вдохновенно долбит ее головой об пол террасы. Да, было бы неплохо, но в данной ситуации неприемлемо, поэтому нужно защищаться доступными способами. Элегантно вздернув бровь, она вежливо поинтересовалась: - А вы так хорошо осведомлены о поставщиках товаров в этой области, уважаемая? Это наводит на размышления… Подхватив сумку, Рэйн встала: - Прошу меня извинить… Оказавшись в холле, она в бешенстве огляделась по сторонам. Сейчас ей невыносимо захотелось что-нибудь разбить или сломать. Мало того что эта сука лапала Кристофера, так она еще посмела издеваться над Рэйн и ее происхождением. Шуток, ставящих под сомнение ее мозги и деловые качества, она простить не могла. Прорычав что-то нечленораздельное, Рэйн преодолела жгучий порыв разрушения чужого имущества и побежала вверх по лестнице. Хлопнув дверью ванной, бросила сумку на пол и открыла воду. - Стерва! Мразь лупоглазая!!!! Тварь паршивая!!! Холодная вода чудом не закипала на ее пылающих руках.
- Тебе иногда нужно думать, прежде чем говорить… - Что?! Что я такого сделала?! - Ты знаешь. - Эта польская шлюха пялится на тебя так будто ты ей уже в трусы залез! А тебе это нравится!!! - У тебя паранойя, Кэт. - Со мной все в порядке! Я не собираюсь смотреть, как она тебя клеит! - Все сказала? - Нет! Запомни: я не собираюсь быть посмешищем из-за твоих потаскух! - Тебя никто не заставляет… - О да! Как мило! Может, побежишь и утешишь ее!? - Прекрати истерику. - Если бы не она никакой истерики бы не было! Я не собираюсь дожидаться пока она на тебе повиснет! Ты понял?! - У тебя буйная фантазия, детка. - Я запрещаю тебе с ней разговаривать!!! - Что? - Я запрещаю… - Малышка, я не твоя собственность и не нужно диктовать мне, что делать, а что нет. - Ты… - Крис, Кэт… Все в порядке? - Да, Тина. Все отлично. Правда, милая? - Ты…Да…все нормально…
Успокоившись, Рэйн грустно улыбнулась своему отражению. Чего она в принципе ожидала? Наверное, она все же позволила себе слишком откровенные взгляды, а может быть его подруга просто стерва, какая разница? Вечер испорчен, лучше всего не провоцировать ее дальше, иначе милая дружеская вечеринка превратится в мысленные бои без правил… А может быть и не только мысленные… Спустившись в холл, Рэйн написала сообщение Ли, о том что уходит и позвонит ей завтра. Из кухни вышла Тина. Очень кстати. Чтобы вызвать такси нужно знать адрес, а Рэйн совсем не хотелось возвращаться на веранду что бы выяснить свое местонахождение. - Тина, какой у вас адрес? - Ты уже уходишь? О, Рэйн, я уверена, Кэт не хотела тебя обидеть! Мне очень жаль… - Все в порядке. Я не обиделась. Дело не в этом, просто у меня была очень утомительная неделя и сейчас все мысли только о том, как добраться до постели. - Аааа… Все ясно. Давай я вызову тебе такси. Или может… Мне кажется, кто-то хочет тебя проводить… Тина улыбнулась, глядя на кого-то за спиной у Рэйн. «Ну, приехали! Только этого мне не хватало!» - с досадой подумала Лейски. Даже не оборачиваясь, она догадывалась кто это. - Питер тоже собрался уходить… - Да? Уже? – Рэйн оглянулась. В принципе, встреться они в другой ситуации, Питер бы ей даже понравился. Веселый, привлекательный, живой. Да, в другой ситуации, но после того как появился Крис, Рэйн больше никто не интересовал. - Было очень приятно познакомиться, Тина. Поцелуйте от меня Дани. Он чудесный мальчик. - Хорошо. Я тоже была рада познакомиться, Рэйн. Жаль, что так мало поговорили. - Может, еще увидимся. Всего доброго… - Рэйн прощалась с хозяйкой дома, лихорадочно соображая как отделаться от провожатого. Больше всего ей сейчас хотелось остаться одной. Питер чмокнул Тину щеку и открыл дверь перед Рэйн. Оказавшись на улице, она закинула сумку на плечо и огляделась. - У тебя были другие планы? – Рэйн резко вскинула глаза на мужчину стоявшего рядом. - В каком смысле? – «да, твою мать, если б можно было что-то изменить, то я бы все сделала, чтобы провожать меня пошел не ты!» - Просто, мне показалось, что ты хотела остаться одна… После этих слов девушка расслабилась и с благодарностью посмотрела на своего нового друга. Кажется, не придется врать и отказываться от компании с помощью отговорок. - Да… ты прав. У меня был трудный день и сейчас есть о чем подумать… - В таком настроении одиночество не лучший выбор… - Возможно, но я привыкла. Прости, но… - Ясно-ясно. Не буду надоедать. - Спасибо, Питер… - Не стоит. Мне жаль, что так вышло… Рэйн опустила глаза. Да… Ей тоже жаль… Жаль, что Крис такой необыкновенный. Что у него есть подруга, которая пыталась ее унизить… Жаль, что ей не нужна компания, даже такая привлекательная и понимающая… - Где мы находимся? Питер назвал адрес. - Спасибо. Я пройдусь немного и вызову такси. - Может, еще увидимся? - Почему нет? На следующем концерте. - Клево. Тогда… удачи… - И тебе. Мужчина улыбнулся и приобняв ее поцеловал в щеку. Рэйн прислушалась к своим ощущениям. Нет. Она совершенно ничего не чувствовала. Чисто механически ответила любезным поцелуем. Вежливым и бездушным. Они разошлись в разные стороны. Рэйн, правда, хотелось немного пройтись. Легкое опьянение провоцировало воспоминания. Улыбаясь, она медленно шла по улице, мысленно перебирая мягкие вьющиеся волосы… Она не знала какие они на ощупь. У нее не было возможности это узнать, но она была уверена, что они мягкие… Они просто не могут быть другими. Ей хотелось смеяться от умиления, когда она вспоминала его улыбку. Такую заразительную, что губы непроизвольно старались повторить ее. Его походку. Немного ленивую, вальяжную, танцующую, такую необычную для его мощной фигуры. И голос… Совершенно невероятный. Низкий, бархатный… С таким голосом хоть телефонный справочник читай, он будет звучать как песня. Рэйн рассмеялась. - О Господи… Ну за что ж мне такое? Нужно ехать домой. Лучший способ – забраться в ванну с пеной. Бокал вина и сон. Если повезет, ничего не будет сниться. Утром она проснется с легким привкусом воспоминаний от этого необыкновенного вечера. Только воспоминаний… Достала из сумки телефон, нужно вызвать такси. За спиной щелкнула зажигалка. Рэйн вздохнула. Черт! Надо было сразу ехать домой! Видимо, рано она прониклась таким уважением к этому парню. - Я же сказала, что не надо ме… - обернулась и не закончила фразу. Вот уж кого она там не ожидала увидеть, так это Кристофера. С совершенно невинным видом, человека проходившего мимо он сказал: - Ты забыла свой шарф… Рэйн инстинктивно провела рукой по шее. Опустила взгляд на его руки. Красивые длинные пальцы перебирали тонкую ткань. - Спасибо… Я про него забыла… Спасибо… Забрала свою вещь и убрала в сумку. Кристофер так же стоял рядом, как будто не собираясь возвращаться обратно. Рэйн окинула его взглядом и обнаружила, что на нем надета куртка. Зачем он оделся, если вышел на пять минут, вернуть забытую вещь? Или… Заметив сомнение в ее взгляде, он спросил: - Я хотел извиниться за поведение Кэт. - Не стоит. Каждый поступает, так как считает нужным… - Тебя проводить? - О! Я сегодня популярна. Уже второе предложение за вечер. - Питеру не повезло? - Как видишь… - В таком случае, у меня есть шанс… Рэйн улыбнулась. Да уж… Если у кого и есть шансы, так это у тебя… - Знаешь, мне кажется, ЭТО твоей подруге точно не понравится… Крис пожал плечами. - Тебя это беспокоит? - Честно? Нет… - Отлично. - Такси? - В чем тогда смысл? – указав ярким когтем в сторону автобусной остановки, она с улыбкой вздернула бровь – Что, не передумал еще меня провожать? Кристофер усмехнулся. - С чего я должен передумать? – от его взгляда сердце Рейн вздрогнуло и в обмороке упало куда-то в пятки. Этот взгляд явно имеет планы на вечер… Или ей самой этого хочется, потому она хочет разглядеть тоже самое в мужчине который стоит рядом… Нужно быть осторожнее со своими желаниями, они ведь могут исполниться. Они стояли на задней площадке почти пустого автобуса. Пусть это продлится вечно… Этот автобус и возможность стоять к нему так близко. Прикасаться к его руке на поворотах или торможениях, чтобы потом отстранится. Глупо, но любовь по своей сути не предполагает разумные поступки. До ее дома ехать еще два квартала, но Рэйн решила схитрить и сказала: - Выйдем здесь. Дорога через парк. Там красиво. Хочу прогуляться… На улице совсем стемнело. Прохладный вечер опустился на город. Еще двадцать минут побыть с ним. Другого шанса может не представиться… Впереди большой парк с романтичным названием Радужный. Высокие шпалеры роз тянулись по обеим сторонам дорожки как стены. Через двадцать футов эти стены раздвигаются и уходят в стороны, окружая весь парк живой изгородью. Рэйн нервничала и болтала обо всем, что придет в голову, мысленно ругая себя за это. Ей хотелось узнать его получше, спросить о чем-то важном, а в голову лезла какая-то чушь. - Ты говорила, что пишешь. О чем? - О том же, о чем и ты. О любви. - Вечная тема… - Да. Сложно придумать в ней что-то новое. - Получается? - Мне сложно судить, читатели говорят, что получается. На самом деле она всегда новая и единственная, потому что своя для каждого, и никто не в праве спорить с этим. - Ты права. Если это причиняет боль, то никто не сможет этого понять, потому что болит твое сердце… - Да. Моя любовь не так жестока как твоя… Она имела ввиду всего лишь разницу в интерпретации этого чувства в его текстах и своих повестях, но фраза прозвучала двусмысленно и очень лично. Он бросил на девушку быстрый взгляд и сказал: - Звучит как диагноз. - Ты так не считаешь? - Я не знаю… какая она… твоя любовь… От его слов по всему телу побежали мурашки. Он вернул ей такое же двусмысленное замечание. Хорошо, что в полутьме он не видит, как вспыхнуло ее лицо. Нужно сменить тему, иначе она просто не выдержит… Дорожка, скрытая забором из роз закончилась, открыв перед ними большой пустынный парк. Рэйн оглянулась на шпалеру больших алых роз. - Какая красота… Обожаю розы! Подойдя к стене из цветов, потрогала бархатные лепестки, вдохнув сладкий аромат любимых цветов. Кристофер подошел и остановился у нее за спиной. Неловкое движение и тонкая ткань платья зацепился за редкие длинные шипы куста. - Черт… - Подожди… Крис присел и аккуратно отцепил ткань. Глядя на него Рэйн не удержалась и осторожно прикоснулась к его волосам. Она не ошиблась… Эти вьющиеся локоны были в десять раз нежнее, чем лепестки цветов, которые будоражили кровь возбуждающим ароматом. Мужчина вздохнул, когда ее пальцы уже смелее вплелись в его челку. Не поднимаясь, он погладил загорелую ногу девушки. Поднял голову и, глядя ей в лицо, спросил: - Почему ты отказала Питеру? Почему? Глупый вопрос. Нет, Крис, действительно глупый! Улыбнувшись, она ответила: - Мне кажется, ты знаешь почему… - Да. Кажется, знаю… Он резко встал, и Рэйн отступила на шаг. Не видя ничего кроме этих невероятных горящих глаз, она сделала еще один шаг назад… Пока не прислонилась спиной к большому дереву. Как будто дразня, губы Кристофера замерли в паре дюймов от губ девушки. Охрипший от возбуждения голос доводил до безумия: - Знаешь, о чем я жалею? - О чем? - О том, что не сделал это при первой встрече… Губы идеальной формы… Они все делают идеально… Рэйн прикусила ему язык. Специально. В ответ он только фыркнул и, прижав ее к дереву, бесцеремонно засунул руку ей под юбку. Почувствовав его пальцы между ног, Рэйн застонала так громко, что сама испугалась. Уронила сумку и попыталась оттолкнуть его от себя. Перехватив ее руки, он сжал оба запястья одной рукой и развернул к себе спиной. В ночной прохладе горячие губы ласкали ее шею. Она не собиралась сопротивляться, но эта игра только еще больше распалила их обоих. Потеревшись попкой о его бедра, она чуть сознание не потеряла от срывающегося стона, запутавшегося в ее волосах. Крис немного отстранился, давая ей возможность повернуться к нему лицом. Опустился перед ней на колени. Его руки скользили по бедрам, стягивая кружевные трусики. Тонкие пальцы гладили живот. Убрав скрывающую тело тонкую ткань платья, он целовал ее ноги, бедра… Перебирая его волосы, Рэйн кусала губы, чтобы не кричать от прикосновений его языка. Просто невыносимо сдерживаться… Так не бывает… Как будто в позвоночнике тек расплавленный металл, который медленно плавил нервы… Еще одно мгновение и кипящий сплав сожжет все внутри, заставляя дрожать губы и судорожно сжимать его плечи. Недалеко от дерева была длинная скамья с витыми ножками. Оглядевшись вокруг, Крис поднял ее на руки, потому что Рэйн просто не могла бы сама сдвинуться с места. Сел на скамью и посадил к себе на колени. Кровь в ушах стучит, так что звон пряжки ремня слышен как будто сквозь стену. Расстегнув молнию на его джинсах, немного приподнялась… Один стон на двоих. Дышать друг другом. Чувствовать каждый вздох… - Нас… арестуют на нарушение общественного порядка… - Аха… - И за аморальное поведение… О боже!!!!! Ее стоны заглушают поцелуи. Он как будто вдыхал их вместе с обжигающими прикосновениями языка. Чувствовал, как дрожат тонкие пальцы с острыми ногтями, ласкающие его шею…путающиеся в темных вьющихся волосах… От ее губ невозможно оторваться. Невероятный экзотический цветок, сладкий, доводящий до потери контроля вкус… Чувствуя, что нужно себя сдерживать, чтобы не причинить ей боль, он просто задыхался от желания сжать до синяков ее бедра. Проникнуть еще глубже… не отпускать… не отпускать… чтобы слышать ее стоны… чувствовать, как дрожат пальцы и тело отзывается на его страсть… Теплая летняя новь в сравнении с огнем, пылающим между двумя телами, казалась ледяной. Рэйн вздрогнула, когда пальцы Кристофера впились в бедра, вдавливая в свои до боли. Волна дрожи, прокатившаяся по его сильному телу, передалась ей. С громким стоном, откинувшись на спинку, он прижал ее к себе, чувствуя горячее дыхание на своей шее. Не нужно возвращать ее к жизни. Нет. Потому что тогда все кончится. Лучше задохнуться и умереть сейчас… когда его сильные руки гладят ее спину и в волосах его дыхание… Звонок мобильника Криса прозвучал как чья-то злобная усмешка. Реальность обрушилась как ливень, смывая горячий шепот и слабость от нежных прикосновений. - Бля… - прорычал он. Телефон продолжал трезвонить, немного отодвинувшись Рэйн хотела встать с его коленей, что поднять его мобилу, которая пищала под скамьей в траве, выпав из его кармана. Мягко, но настойчиво красивые руки удержали ее бедра. Не отпуская девушку, он наклонился и, нашарив мобильник, не глядя на номер, ответил: - Да… - разговаривает, как ни в чем не бывало. И не заподозришь, что сидит он сейчас на скамье в парке с расстегнутой ширинкой и женщиной на коленях – Уже возвращаюсь… ухм… Рэйн усмехнулась, вокальный опыт, как ни как – даже дыхание не сбил. Снова повторила попытку освободиться. Он что-то еще говорил, глядя ей в глаза и не спеша расстаться с теплом ее тела. Рэйн оглянулась. Окинув взглядом траву у дерева, она поняла, что осталась без нижнего белья. Нахмурившись, девушка обшарила карманы его куртки. - Где? - Что? - Черт! Мои трусики! - О прости… Я не помню… - Рэйн вздохнула, представляя, что утром ее белье найдет в траве уборщик. - Ладно… Переживу… Отпусти… - нехотя разжал пальцы, напоследок проведя по гладкой коже ее бедер. Рэйн переворошила содержимое своей сумки, где-то должны быть салфетки. Поправив волосы и одежду, оглядела себя. Сигареты кончились. - Черт! – смяв, пустую пачку, она зашвырнула ее в урну. Как специально!!! Ей хотелось чем-то занять рот, чтобы не разговаривать. Он тоже молчал. Крис протянул ей пачку Мальборо. Красные. Крепкие и без ментола. Да чихать. Что угодно, лишь бы не разговаривать… Все тело потряхивало мелкой дрожью. От силы только что пережитых ощущений… от разочарования, что этот пусть мимолетный порыв уже закончился… В тридцать лет не заморачиваешься на случайном сексе, начинаешь воспринимать его как маникюр или массаж. Он нужен для того, что бы хорошо выглядеть и не важно, что этого человека ты возможно никогда больше не увидишь… Не имеет значения… Да. Для него так и есть. А для нее? Усмехнувшись и мысленно одернув себя, Рэйн забила насмерть эти тоскливые провокационные мысли. Она взрослая женщина и истерик по несчастной любви устраивать не станет. По крайней мере, не сейчас… и не перед ним. Да и с чего вообще истерики устраивать? В том, что она как всегда неудачно влюбилась никто не виноват… А он тем более… Вся его вина том, что он слишком красивый, нежный, талантливый, необычный… Они шли по аллее. Выдохнув дым, Рэйн остановилась. - Если торопишься, я не обижусь… - скорее всего, звонила его подруга. Что ж… Она сама дойдет. Он и так задержался, а может у них в отношениях это нормально, что он сваливает с вечеринки с девицей, которую только что встретил, чтобы трахнуть ее в парке? Кто знает, это уж явно не ее проблема. Выпустив дым, он откинул волосы с глаз, все так же молча, глядя на нее сверху вниз. Рэйн чуть не заорала во все горло: «Блять! Ну что ты молчишь?! Иди к черту!!! Тебя твоя девка ждет!!! Уйди ты ради бога!!!» - Я не тороплюсь… - просто ответил он и, улыбнувшись, обнял ее. Странная улыбка. Такая теплая и открытая. Закрыв глаза, Рэйн спрятала лицо у него на груди и с тоской попрощалась со спокойной жизнью. Этот мужчина так просто и без усилий занял все ее мысли. Он не будет ей сниться. Это было бы слишком хорошо, видеть его хотя бы во сне… Просто каждый вечер, когда темнота будет вползать в окна, она будет вспоминать эту улыбку и вздрагивать.
Ее дом совсем рядом, но подойдя к супермаркету в двух улицах от него, Рэйн остановилась. - Не нужно провожать меня дальше… - Я сделал что-то не так? - Нет… - Тогда в чем проблема? - В том, что ты такой… О черт, не важно! - Тебя кто-то ждет? - Нет. Просто не нужно… Мало ли что мне в голову взбредет. Надумаю тебя на кофе пригласить. Не стоит… - Хорошо. - Ну… тогда прощай… - До встречи… - Ну, это вряд ли… - Кто знает… - Да… кто знает… Рэйн повернулась, что бы уйти. Ей хотелось бежать от него со всех ног, произносить эти ничего не значащие пустые слова, когда ей хотелось прижаться к нему и, целуя его, шептать: не уходи… Крис поймал ее за руку. Рэйн оглянулась. Еще несколько секунд агонии… Он поцеловал ее холодные пальцы и, отпустив их, отступил на шаг, давая понять, что больше не задерживает. Стеклянные двери магазина мягко закрылись у нее за спиной. Она не стала оглядываться. Проводив взглядом девушку, Кристофер глубоко вздохнул, представляя, как тонкая ткань платья льется по ее обнаженным бедрам… - Черт… Они уже попрощались. И ему нужно уходить. Глупо было бы сейчас остаться и ждать ее… Нет, не потому что в мобильнике уже четыре пропущенных звонка Кэт… а потому что они уже попрощались. Подкурив сигарету, он вытащил из кармана джинсов кружевные трусики Рэйн. Спрятав их в карман куртки, Крис развернулся и ушел. Слоняясь между стеллажей, Рэйн приводила в недоумении покупателей и привлекала внимании охраны. В итоге, взяв себя в руки, остановилась у полок с конфетами. Любимые кексы с лимонным кремом, мороженое и чипсы. Расплатившись, крадучись подошла к дверям и осторожно оглядела улицу. Он, конечно же, ушел. А чего она еще ждала? Он ушел. Она не хотела признавать, что в глубине души надеялась на обратное. Они попрощались. Его ждут. Сложно было ожидать чего-то другого… Теребя пакет, Рэйн стояла у стеклянной стены и гипнотизировала кусок асфальта, там, где стоял Кристофер. Как будто видела со стороны сцену, которая развернулась на этом месте десять минут назад. Опустив глаза, она посмотрела на пальцы левой руки. Как будто там мог остаться след его поцелуя… как солнечный зайчик… как аромат… - Fraulein? – наблюдавший за ней охранник видимо удостоверился, что странная клиентка не под кайфом и не пьяная, а ее безумный взгляд и странное поведение объясняется каким-то потрясением. Рэйн оглянулась:
Отправлено: 10.05.08 20:45. Заголовок: Вниз вела узкая крут..
... R> - Аааа… Was? - Ich kann Ihnen helfen? - Nein, bei mir ist aller gut… Danke…. Через пять минут девушка с красными волосами и лихорадочно блестящими глазами растворилась в темноте за стеклянными стенами магазина.
У Кристофера был ключ от дома брата. Прислушавшись, он открыл дверь и вошел. Свет на террасе уже не горел и в доме было тихо. Видимо все уже разошлись. На звук открывшейся двери из кухни вышел Оливер. - Крис? - Угу… Где Кэт? - Домой уехала. - Так даже лучше. Я останусь у вас? - Располагайся. Растянувшись на диване в гостиной, Крис закинул руки за голову и уставился в потолок. Брат уже двинувшийся к лестнице, вернулся и заглянул в гостиную. - Крис? - Уммм? - Ты зачем вернулся? В темноте под потолком плясали зеленые озорные искры. Усмехнувшись, Кристофер ответил: - Вот и я думаю… На хрена я вернулся?
- Пап, ну дай десятку! Крис поморщился и закрыл голову подушкой. Не помогло. Где-то рядом Дани монотонно капал отцу на мозги, вымогая деньги. Яркий солнечный свет просачивался под подушку и даже под закрытые веки, раздражая воспаленные глаза. - Я же сказал, у меня нет мелочи. Подожди когда мама придет… - А когда она придет? - Я не знаю. Это надо у твоей бабушки спросить. Она назвала час, но не уточнила месяц и год… - проворчал Оливер. - Тогда дай мне десятку – резюмировал сын. - Оххх… Иди дядьку потряси! – обрадовавшись удачной идее, предложил Оли. Кристофер хмыкнул, услышав это предложение. Вслед за этими словами по коридору разнеслось шлепанье босых ног. - Крис! – Дани приподнял подушку. Застонав, Крис отобрал ее и водрузил обратно на лицо. - Что? - У тебя есть мелочь? - Угу. - Дай мне десятку. - Ты смерти моей хочешь? - Нет – удивился мальчишка. - О черт… В куртке. В кармане. Бумажник. Сам возьми… - Клево! Пасиб, Крис! – удаляющиеся шаги. Крис вздохнул и снова попытался заснуть. Вдруг, он подпрыгнул на диване, как будто в зад ему воткнули десяток иголок. - Дани!!! – рявкнул он и, вскочив с дивана, умчался следом за племянником. Малыш открыл шкаф, забрался на пуф и уже приготовился засунуть руку в карман куртки Кристофера. Подскочив к нему, он быстро вытащил бумажник и, наугад выдернув купюру, сунул мальчику. - Держи! На топот из кухни высунулся брат. Отец и сын молча уставились на Кристофера. - Ты чего? - Ничего… - буркнул Крис и, засунув бумажник, обратно проворчал – Никогда не шарься по чужим карманам! Ясно? - Крис! Ты же сам… - начал оправдываться племянник. - Дани – покосившись на брата, Оливер прервал возражения. Кристофер вернулся в комнату и снова упал на диван. Мальчишка развернул купюру. Сто евро. Отец потрепал его по кучерявой шевелюре. - Это компенсация… Весьма довольный таким раскладом Дани умчался со скоростью ветра. Оливер заглянул в комнату. Крис спал, обняв подушку и отвернувшись к спинке дивана. В дверях кухни брат остановился. Немного подумав, вернулся в холл и заснул руку в карман куртки Кристофера. Рядом с плотной кожей бумажника рука наткнулась на что-то мягкое. Вытащив этот предмет, он развернул черные кружевные стринги….
Крис посмотрел на часы. Нужно было возвращаться домой. Еще одна чашка кофе и сигарета. Уже четвертая… Уставившись в окно, он равнодушно созерцал яркий солнечный день за окном. Хлопнула входная дверь и через несколько минут к нему присоединился племянник. Захлопнув дверь холодильника с такой силой, что Крис чуть не скорчился, Дани налил себе сока. Потом посмотрела на дядю, достал еще один стакан. Забрался на стул и, подтолкнув к нему стакан с вишневым соком, хмуро сообщил. - Держи. Кристофер с сомнением оглядел бордовую жидкость за стеклом, но стакан взял. - Ты чего такой убитый? - А ты? - Я-то понятно… - Я у нее телефон не успел взять… - сообщил Дани и, отхлебнув сок, так же как Крис несколько минут назад, бездумно уставился в окно. - Дани! Ты где? Из холла послышался голос Тины. Мальчишка спрыгнул со стула и побрел прочь из кухни. Остановившись в дверях, он оглянулся и грустно сказал: - И я больше никогда ее не увижу… Солнечный свет играл в недопитом стакане, расцвечивая его содержимое новыми красками… Ярко-красные отблески отражались на белом столе… Глядя на них, Кристофер тихо добавил: - Да… Я тоже
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
я что-то пропустила?
как вытеснили?! когда успели????
Дочитай, мож изменишь мнение:-))) 
Свит, мои наилучшие поздравления 
Так их - 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума