Рассказ закончен. Если будет интересно, выложу дальше... Долго не решалась, но любопытство и желание узнать чужое мнение победило...)
«Ибо кто благословлен во имя Тьмы, проклят во имя Бога. Ибо кто проклят во имя Бога, благословлен во имя Тьмы.» Алистер Кроули, Книга Тьмы.
Истерзанное тело уже давно не чувствовало боли. Холодный пол камеры даже не ощущался – пытки отняли способность осознавать что-либо. Каждая косточка, каждый сустав адски болели и, казалось, даже муки грешников после смерти не причиняют столько страданий. Она теперь даже не могла вспомнить свое имя – впрочем, какое оно теперь имеет значение? Никто и не вспомнит, как ее звали… - Вставай, грязная ведьма, пришел твой час! – Она ощутила, как грубые руки подняли ее. На нее надели драную рубашку и, босую, потащили по коридорам казематов. Из-за тяжелой, массивной двери раздавались приглушенные крики других несчастных, которых пытали, возможно, еще более жестоко, чем ее саму. Она старалась идти самостоятельно, но сломанные ноги не слушались ее, каждый шаг причинял мучения и невыносимую боль. - Иди, иди, мерзкая шлюха! – Стражник грубо подтолкнул ее в спину. – Иди! Она прикрыла глаза, вспоминая моменты ужасающей пытки. Семьдесят часов, а ее мучители, казалось, не знали устали и, тем более, пощады. Она видела перед глазами истерзанное тело мужа, которого, впрочем, пытали куда менее жестоко, надеясь услышать его признания в том, что они скрывали у себя приезжую ведьму и ее пособников. Молчание. В ответ им было молчание и глухие стоны. Она не знала, куда эти изверги дели их сыновей, двоих мальчиков-близнецов, Ганса и Генриха, но она догадывалась, что от Святой Инквизиции пощады им тоже не будет. Счастье, что дочери, двухлетней Алисе, удалось спастись! Она помнила, как разбитые губы шептали: - Я ничего не знаю… Отпустите нас, мы ничего не знаем… Но мучители только смеялись, вновь и вновь вздергивая ее вверх, под потолок, и отпуская… - Шагай, ведьма, и радуйся, что это твой последний час! Ее вывели из казематов и, связав руки, усадили на телегу, полную соломы. Веревка впилась в и без того истерзанные руки. Несколько минут тряски по мостовым Вюрцбурга, и ее привезли на площадь, полную народа. - Выходи, ведьма! Несколько метров. Всего лишь несколько метров до столба, у которого уже была заботливо уложена солома, однако пройти их у нее не было сил. Грязно ругаясь, стражники проволокли ее до места сожжения и, заведя ее руки назад, привязали к столбу. Народ на площади улюлюкал, предвкушая занятное зрелище. Толпа рвалась вперед, стремясь увидеть ведьму. Девушка обвела мутным взглядом людей, но она не надеялась увидеть хотя бы одно сочувствующее лицо. Вокруг была лишь ненависть и животная жестокость – никто из горожан даже не мыслил того, что на ее месте мог оказаться кто-то из их родных, близких. С трудом повернув голову, она увидела князь-епископа Филиппа Адольфа фон Эренберга – его имени страшились все жители города; все знали, кто он такой. Нет, молодая женщина не помнила его лица среди тех, кто пытал ее, зато помнила сидящего рядом с ним мужчину – в сутане, с жестоким красивым лицом. Совсем еще молодого, но уже не знавшего пощады. Он поднялся и начал зачитывать приговор: - …что обвиняется она в пособничестве ведьме и в колдовстве, в сношении с Дъяволом и в том, что она направила смертельные болезни на жену главы городского совета, госпожу Зальценберг, от которых та скончалась в три дня. Что летала она на шабаш и сношалась с Дъяволом, и что родила детей своих не от мужа своего, а от инкуба. Все обвинения подтверждены доказательствами, свидетельствами против нее честных людей и ее чистосердечным признанием. Агнесса Гвиннер приговаривается к казни – сожжению ее заживо на костре без предварительного удушения! Да упокоит милостивый Господь ее душу и не даст ей попасть в Преисподнюю! Епископ опустился обратно в кресло. Сидящий рядом с ним князь-епископ величаво махнул рукой, и палач опустил факел на предварительно облитую маслом солому. Дым начал подниматься вверх, проникая через нос в легкие. Молодая женщина ощутила, что задыхается. Огонь подбирался все ближе к измученным ногам, вот уже лижет нестерпимо горячими языками ее кожу… Ей повезло – она потеряла сознание. Дым полностью завладел ее легкими, и, когда пламя охватило ее фигуру и в воздухе начал распространятся запах горящей плоти, она уже ничего не чувствовала…
заранее извиняюсь за свое обычное скудоумие в плане имен(((( Ну не могу я придумывать имена, я тупа как хз кто... поэтому буду благодарна, если прочитав, кто-то поможет мне подобрать имя героине.
Отправлено: 24.04.09 00:58. Заголовок: Лина проснулась от с..
Лина проснулась от собственного крика. Она села на постели, испуганно моргая глазами. Ей казалось, что она все еще чувствует запах горящего мяса и гул одобрительных голосов, ощущает боль в мышцах. Неприятные ощущение прошли, но слезы все никак не засыхали на ее щеках. Девушка впервые пожалела, что живет в квартире одна, а не с какой-нибудь подругой. Впрочем, так ли много у нее подруг? У них у всех свои семьи, родители… Единственным своим другом Лина считала Алексея, молодого преподавателя современного русского языка на ее кафедре. Но, конечно же, он бы не стал вместе с ней снимать жилплощадь – зачем это преупевающему мужчине? Лина спустила ноги с кровати и нащупала тапочки. Мягкие и пушистые, они окончательно вернули ее в реальность. Это был сон. Пускай мрачный, кровавый, до ужаса похожий на правду – но все-таки сон. Чайник вскипел и щелкнул. Девушка налила себе чашку горячего, крепкого чая и уселась за стол. Кажется, вчера она слишком много читала про средневековую Инквизицию – вот оттуда наверняка и пришел этот странный и страшный сон. Она не запомнила лиц – только жуткую, нечеловеческую боль… Так, все, хватит! Лина со стуком поставила чашку на стол и поднялась. Хватит думать об этом, надо ложиться спать, ведь предстоял трудный день. Она вернулась в комнату и юркнула под одеяло. Темнота в спальне перестала казаться ей такой уж зловещей. Скоро должен был заняться рассвет, а весь день должен был быть занят хлопотами – лекции, потом – поход на концерт. Нельзя сказать, что на выступление до того ей неизвестной финской группы ей очень хотелось идти, но подвести хорошего знакомого, что с трудом выбил ей вписку, не хотелось. Лина закрыла глаза. Утром все будет казаться лишь глупым сном. Одним из тех ночных кошмаров, что не имеют привычки возвращаться…
Йонне уже жалел о том, что остановился возле старухи, чтобы подать ей пару евро. Эта старая женщина тут же вцепилась ему в руку, бормоча что-то на русском языке, наверное, слова благодарности. Юноша натянуто улыбнулся и попытался отстраниться, но у него ничего не получилось. - Послушай, - вдруг зашептала она на его родном языке, - я хочу тебе кое-что сказать. Послушай, не приближайся к ней, не приближайся, она убьет тебя, как убила тогда… Она заставит его тебя уничтожить, не приближайся к ведьме, не приближайся… - Из нее рта несло какой-то гнилью. – Пусть ее сожгут, как сожгли давным-давно… Пускай сожгут! Ты узнаешь ее мгновенно, но не вздумай снова попастся на удочку колдуньи! Иначе тебя ждет смерть! Йонне вздрогнул. Его ужаснули почему-то не сами слова, а то, что грязная нищенка говорит на финском, на языке, который в России, как он знал, учило не так уж много людей. И лишь потом, когда старуха отпустила его, до него дошло содержание ее бормотания. Она угрожала ему смертью от рук ведьмы. Бред какой-то! - Эй, Йонне, ты чего там застрял? – Окликнул его Антти, басист группы. – Давай, пойдем, нам уже пора ехать в клуб, концерт через три часа! Юноша обернулся на то место, где только что стояла старуха. Она исчезла.
- Что я тут делаю, - гадала Лина, разыскивая за кулисами своего знакомого. – Зачем я сюда пришла? Черт, лучше бы осталась дома, завтра семинар по античке, а я не готова! Вокруг сновали люди, и девушка отчего-то подумала, что присутствие такого огромного количества народа ее угнетает. Более того, оно ее раздражает, заставляет вспоминать о жутком сне, которого она бы век теперь не вспоминала. Ей успешно удавалось заглушать эти воспоминания целый день, но сейчас они вновь вылезли наружу. - Ох, простите! – Лина машинально отпрянула назад, натолкнувшись в маленьком коридорчике на какого-то парня. - Ничего, все в порядке, - ответил он ей по-английски, что мгновенно ее насторожило. Значит, это кто-то либо из музыкантов, либо из музыкального стаффа. Девушка подняла глаза на несчастную жертву своих раздумий. Голубые глаза в оправе золотистых ресниц улыбались. Нет, при одном лишь взгляде на его лицо не хотелось восклицать: «Как же Бог мог создать такую красоту!», однако что-то в самих чертах лица, в его облике заставляло смотреть на него снова и снова. - Ты кого-то ищешь? - Нет, нет, - Лина улыбнулась ему. – Просто немного заблудилась. - Может быть, тогда заглянешь к нам? – Он вскинул брови. – Мы не кусаемся! – Молодой человек протянул ей руку. – Меня зовут Йонне. Он провел Лину в гримерную. Пожалуй, причину своего поведения он не смог бы объяснить, просто ему захотелось так поступить. К тому же, у него давно не было девушки и, как бы приземленно и пошло это ни звучало, ему хотелось провести с кем-то эту свою последнюю ночь в России. Почувствовать рядом с собой тепло женского тела. Просто ощутить, что он не один. Хотя бы этой ночью. Для Лины же все произошло так быстро, что она не успела заметить смены событий. Казалось, что только что она просто гуляла по клубу, а вот уже сидит в гримерной группы и разговаривает с ними о чем-то, кажется, обсуждает с их клавишником по имени Mr. Snack фортепианную партию Дэвида Брайана в песне Bon Jovi “Joey”. Происходящее казалось сном, и лишь странно-знакомые голубые глаза, что следили за каждым ее движением, возвращали ей ощущение реальности. Почему его лицо было так ей знакомо? Йонне наблюдал за девушкой, и почему-то никак не мог избавиться от воспоминаний о старухе. «Не приближайся к ведьме…». Всплывшие в памяти слова заставили молодого человека вздрогнуть. - Парни, вам пора на сцену! – Приоткрылась дверь, и в гримерную заглянул Томми, старший брат Йонне и, по соместительству, их тур-менеджер. – Толпа симпатичных фанаток уже ждет вас – не дождется, - он подмигнул им и вновь исчез в коридоре. Концерт прошел для Йонне как в тумане. Он очнулся лишь тогда, когда вновь вернулся обратно в гримерку. Девушка лежала на диванчике, свернувшись калачиком, и дремала. Он присел рядом с ней и погладил кончиками пальцев по щеке. Все его первоначальные намерения испарились, и теперь юному музыканту совершенно не хотелось увозить ее в гостинницу, вести в номер… Вместо этого он быстро нацарапал на бумажке свой номер ICQ и вложил ей в руку. К номеру он прибавил всего одну фразу: «Напиши, если тебе понадобиться моя помощь. Йонне». Остальные уже быстро переоделись и теперь ждали его в коридорчике. Пора было уезжать – их самолет в Германию был самым ранним, в восемь утра. Лина проснулась от того, что ее кто-то тряс за плечо. Открыв глаза, она увидела знакомого охранника клуба. - Сереж, - пробормотала она, - ты чего меня дергаешь? - Линка, вставай, уже пора на выход, - молодой человек помог ей сесть. – Ты чего тут делаешь? Все уже давно разошлись! Девушка вздрогнула и проснулась окончательно. И действительно, в гримерной, кроме нее и Сергея, никого уже не было. Она была готова поверить, что все произошедшее приснилось ей, если бы не то, что самостоятельно она бы тут не оказалась. Да и в руке у нее оказался какой-то клочок бумаги, который она, потягиваясь, выронила себе на колени. Лина взяла записку в руки. Корявым почерком на ней было написан номер ICQ и еще одна строчка, от которой у девушки глаза едва на лоб не полезли. «Напиши, если тебе понадобиться моя помощь…».
Очередной тяжелый удар молота вызвал резкую, непереносимую боль. Она стиснула зубы, но стон все равно прорвался сквозь них. Она не могла знать точно, но почему-то была уверена в том, что палач сейчас ухмыляется под своей маской. Красивое лицо с тонкими чертами лица скривилось то ли от отвращения, то ли от презрения. Он повидал за свои недолгие годы несколько сотен ведьм – и здесь, в Вюрцбурге, и в других немецких городах, куда его приглашали вести расследование по ведовским делам. И он знал доподлинно – рано или поздно все сознаются. Виновны или нет – они сознаются, и слова признания станут сигналом к окончанию пыток, но лишь для того, чтобы вынести смертный приговор. Ведь как еще ведьма может очиститься перед Богом и избавиться от власти Дъявола, как не через огонь? Еще один глухой удар молота и еще один громкий – уже не стон, а вопль боли. - Отреклась ли ты от Бога, и в каких словах? - Нет! Нет! – Она видела, как молот вновь приближается к «сапогу», что сдавливал ее ногу ниже колена. – Нет! - В чьем присутствии, с какими церемониями, на каком месте, в какое время и с подписью или без оной? - Нет, нет, нет, нет! – Ее голос перешел на визг. Вряд ли она осознавала это, но, тем не менее, визжание резало инквизиторов по ушам. - Отвечай, грязная ведьма! – Очередной удар палача заставил ее взвыть от боли. - Я ничего не знаю, ничего, ничего, отпустите меня, отпустите! - Получил ли от тебя нечистый письменное обязательство? Писано оно было кровью – и какой кровью – или чернилами? - Я ничего не знаю! Инквизитор свернул список и отложил его на стол. Он знал, что будет сложно. Но не думал, что она будет упорствовать в своем язычестве. Он махнул рукой в сторону, и палач, оставив в покое девушку, вернулся к прежней жертве. Подошел к столу с инструментами и, на мгновение задумавшись, взял в руки щипцы. Инквизитор кивнул. Палач поднес щипцы к огню и сунул их в пламя, подержал там некоторое время. Вытащил и вновь вернулся к намеченной жертве. Вопль огласил каменные подвальные своды – палач вырвал раскаленными щипцами кусок мяса из плеча молодого человека. - Не-ет! Инквизитор усмехнулся. Мучения жертв всегда доставляли ему удовольствие, но сегодня – особенно. Люди, приютившие у себя ведьму, должны быть наказаны. Жестоко наказаны… Он вернулся за стол и начал что-то записывать в своем протоколе. Он уже заранее знал, какой приговор вынесет ей и ее семье. Палач неустанно трудился на благо общества и Церкви. Инквизитор научился не обращать внимания на крики боли – ведь они сопровождали его деятельность всю жизнь. Стоны и вопли стали единственной любимой музыкой в его жизни, и даже звон церковных колоколов не был для его ушей столь сладостным. Она умрет… Инквизитор махнул палачу рукой – мол, хватит. Лицо его жертвы было искажено, однако он не мог уже даже кричать. Палач коротко кивнул в ответ. Щипцы со звоном легли на стол. Инквизитору нравился этот звук перекладываемых орудий пыток едва ли не больше, чем вопли жертв. Воистину, мучителями не становятся, ими рождаются. - Дыба, - одними губами произнес Инквизитор. – Она должна признаться.
Отправлено: 30.04.09 16:08. Заголовок: Очередной кошмарный ..
Очередной кошмарный сон заставил Лину съежится под одеялом, обливаясь холодным потом. Она так надеялась, что средневековая эпопея больше не будет продолжаться, но она ошибалась. Второй сон был еще хуже первого – она чувствовала боль, которую испытывала девушка из ее сна, она смотрела ее глазами. Однако даже после того, как Лина проснулась, боль не покидала ее тело. Девушка откинула одеяло и взглянула на свои ноги. С кожи медленно исчезали огромные кровоподтеки.
Йонне и сам не знал, откуда в нем возникло это странное ощущение того, будто в доме есть кто-то, кроме него. Он слез с кровати и некоторое время просто постоял у двери, вслушиваясь в ночную тишину, сам не подозревая, что же он хочет там услышать. Ничего… Ни шагов, ни других посторонних звуков, только за окном иногда проезжали машины. С чего это он взял, что в доме кто-то есть? Какие глупости! Юноша тряхнул головой, отгоняя непрошенные дурацкие мысли, однако они почему-то не пропадали, а наоборот, только еще более прочно укрепились в сознании. Тогда, чтобы окончательно убедиться, что дом пуст, он вышел из спальни и спустился на первый этаж квартиры, в гостиную. Там действительно никого не было, но на журнальном столике он заметил листок бумаги. Лист белел в темноте, сложенный пополам, и как бы призывал прочесть его. Йонне сделал несколько шагов и остановился. По его спине пробежала крупная дрожь, а, опустив взгляд на свои руки, он увидел, что и они покрыты мурашками, крупными, словно яйца насекомых. Мурашки медленно исчезали. Молодой человек несколько раз вдохнул и выдохнул воздух. Спокойно. Все хорошо. Он все-таки подошел к столику и взял в руки сложенный вдвое листок. Медленно развернул его и прочел всего одну фразу, написанную крупным, словно бы детским почерком. «Я говорила тебе – не приближайся к ведьме!». Йонне почувствовал, как его принял в свои объятия липкий страх. Он отбросил записку в сторону, как будто бы она могла быть ядовитой змеей, и почти бегом кинулся разыскивать в квартире того, кто мог написать это. Он бы не признался себе, но он искал ту самую старуху, что встретил в России. Какая, казалось бы, глупость – как она могла попасть в Финляндию? – но в тот момент Йонне отнюдь не считал такую возможность ерундой, бредом. Квартира была пуста. Ни на первом, ни на втором этаже никого не обнаружилось, более того,входная дверь и все окна были заперты изнутри, что исключало вариант того, что неизвестный сбежал. Йонне сел на диван и зарылся пальцами в волосы. - Что же это такое происходит? – Прошептал он. – Что это? До утра он так и не смог заснуть. Юноша включил компьютер и зашел в ICQ, однако новых сообщений там не добавилось. Он со вздохом закрыл диалоговое окно. - Перестань, этот твой номер почти никто не знает… Кто будет писать тебе? Он знал – кто.
Алексей Чердаков с детства жил с Линой в одном доме, только его квартира находилась на третьем этаже. Они были знакомы всю жизнь, и парень, будучи на 12 лет старше ее, всегда опекал ее, когда она была маленькой, но по-настоящему они сошлись много позже. Решив еще в школе, что она будет поступать на журналистику, Лина обратилась за помощью к соседу, который уже тогда преподавал на соответствующем факультете словесность. Конечно, он помог девушке подготовиться к экзаменам по русскому языку и литературе, что и стало началом дружбы. Молодой человек интересовался историей, особенную его любовь заслужил период Средневековья. В первый раз зайдя в его квартиру, Лина поразилась количеству книг, посвященных именно этому периоду. Ее внимание сразу привлекла книга Шпренгера и Иститориса «Молот ведьм». Она взяла ее в руки и ощутила странную дрожь, будто она держала Великую Тайну. - Хочешь почитать? – Голос Леши застиг ее врасплох. – Если да, то конечно, бери. Замечательное пособие для тех, кто верит в колдовство, но я считаю это просто интересной исторической книгой. И все. Но Лина тогда так и не взяла тяжелый том, а наоборот, поставила его на место. Леша едва заметно усмехнулся – мало кто осмеливался одолжить у него именно эту книгу. И теперь, ведомая странными снами, Лина обратилась за помощью именно к нему. - Вот так вот, - закончила свой рассказ девушка. – Я подумала, может, ты мне поможешь понять, что все это значит? - Странные у тебя сны, - медленно произнес молодой человек, неопределенно хмурясь. – Очень странные. Впрочем, я склонен считать их прихотью твоего богатого воображения, не более того. Ты же сама, надеюсь, понимаешь, что глупо думать о том, будто бы тебя преследуют картины из твоей прошлой жизни, тем более, что ты даже лица этой ведьмы не видела. Скорее всего, это просто картина, что возникла в твоей голове под впечатлением книг или фильмов, к тому же, может наложиться стресс. Не волнуйся, а лучше сосредоточься на других вещах. Скоро сессия. Лина кивнула. Разумом она понимала, что Алексей прав, как и всегда, но все равно ее пугало то, что с ней происходит. Леша же ловко перевел разговор на другую тему, и девушке ничего не оставалось, как последовать за ним и начать слушать последние университетские сплетни. Когда она ушла, молодой человек подошел к книжной полке, пробежался пальцами по корешкам, задержавшись на книге Шпренгера и Иститориса, но, вместо того, чтобы взять в руки старинный труд доминиканцев, вытащил стоящую рядом с ним Библию. Пролистнул ее, нашел нужный раздел. Пошевелил губами, разыскивая какую-то строчку, затем улыбнулся. Лина вошла в квартиру, привычно тихую и одинокую – после того, как ее мать вышла замуж, там стало совсем пусто. Прикрыв глаза, девушка вздохнула. Ей оставалось только надеяться, что Алексей прав и что подобные странные сны – действительно всего лишь ее воображение. Вдруг в глубине квартиры послышался какой-то шорох. Девушка вздрогнула и прислушалась, но странные звуки больше не повторялись. Решив, что ей показалось, Лина прошла в спальню и только там заметила лежащий на столе, сложенный вдвое лист бумаги. Она точно помнила, что, когда она уходила, ничего подобного там не было. Она взяла его в руки, развернула. Под записанным на клочке номером ICQ Йонне она прочла приписку. Почерк был крупный, в чем-то детский, и, когда она пробежала глазами фразу, волосы едва не зашевелились у нее на голове. «Держись от него подальше, чертова ведьма!».
Палач перекинул веревку через блок в потолке. У нее даже не было сил наблюдать за ним, глаза закрывались. Истерзанное тело, казалось, больше не чувствовало совсем ничего, и лишь все мышцы и кости при движении отзывались резкой, нетерпимой болью. По кивку Инквизитора палач резко дернул ее руки, связывая их за ее спиной грубой веревкой. Она не совсем поняла, что же от нее хотели, как вдруг ощутила, что ее начали подтягивать кверху, одновременно с этим лодыжки ее тянуло вниз из-за привязанного к ним груза. Палач наматывал веревку на барабан. Инквизитор удовлетворенно наблюдал за происходящим. Девушка взвыла от нечеловеческой боли. - Не трогайте ее! – Где-то она уже слышала этот голос, но где, где? Сознание отказывалось вспоминать, воспринимая лишь передаваемые в мозг импульсы боли. Суставы выворачивало. Инквизитор махнул рукой, и палач прекратил вращать барабан. Она застыла в подвешенном положении. Боль в суставах вывихнутых рук тотчас же заставила ее застонать. - Вступал ли Дъявол с тобой в любовную связь после заключения договора? - Нет! Нет! Нет! - Как выглядел член Дъявола? – Инквизитор разумно пропустил записанный на пергаменте вопрос о девственности – вряд ли девочка являлась таковой, будучи матерью семейства и женой. - Я не видела! Не видела! – Ее голос то и дело срывался на хрип, из горла раздавались нечленораздельные звуки. – Нет! - Каково его семя? - Я не знаю! Инквизитор устало вздохнул. Девушка оказалась крепким орешком. Он кивнул палачу, и тот резко опустил ручку барабана. Тело рухнуло вниз, причиняя вывихнутым суставам и переломанным ногам адскую боль, куда более сильную, чем жертва инквизиции испытывала до этого. - Отволоките ее в камеру, - кивнул Инквизитор. – А я займусь ее мужем. Палач схватил тело девушки и потащил к двери, перекинув через плечо. Последнее, что она видела перед тем, как потерять сознание, было жестокое и красивое лицо Инквизитора.
Проснувшись, Лина долго не могла вспомнить, где же она видела это лицо. Знакомое, очень знакомое, оно вертелось где-то в подсознании, а с кончика языка уже был готов сорваться ответ. Девушка встала с кровати и подошла к своему письменному столу. За окном уже светало, и она могла разглядеть очертания предметов в комнате. На столе стояла фотография в рамке – она и Леша. Лина взяла ее в руки. Взгляд ее упал на лицо Алексея. Он улыбался, и девушка вдруг вспомнила, где она видела лицо Инквизитора. Она видела его каждый день. И этим Инквизитором был Леша. Он мучил ее во сне и он же обрек ее в этом сне на смерть от огня… Страх закрался в ее сердце и начал распространяться дальше, заставляя руки холодеть, а кожу покрываться каплями пота. «А ведь это не сон… Это просто моя прошлая жизнь». Ответ пришел мгновенно, и почему-то не показался ни пугающим, ни нереальным. Прошлая жизнь, в которой и ее, и ее мужа сжег на костре ее лучший друг… Весь день Лина не находила себе места от какого-то странного, необъяснимого чувства приближающейся опасности. Она отказалась пойти с подругой в кино на новый фильм, инстинктивно чувствуя, что ей нужно как можно скорее вернуться домой. В подъезде было тихо, и шаги девушки по лестнице казались особенно громкими. Когда девушка приблизилась к своей квартире, ей показалось странным, что дверь была закрыта не очень плотно. Не позволяя страху полностью подчинить ее себе, Лина дернула за ручку. Так и есть – дверь поддалась и мгновенно открылась. Девушка скользнула в прихожую, на ходу открывая сумку и доставая оттуда нож, который она всегда носила с собой. Но никто не стремился на нее нападать. Лина на цыпочках вошла в свою комнату. То, что она увидела там, напугало ее почище любого вора. Все в спальне было перевернуто вверх дном – одежда вывалена из шкафов, тетради и учебники валялись на полу, мелкие предметы быта были разбросаны по всей комнате. Лина охнула и выронила нож на пол, в оцепенении глядя на бесчинство. В квартире никого не было. Кое-как придя в себя, она начала прибирать разгром. Ничего не было украдено, даже дорогостоящий и пробивший существенную брешь в ее бюджете ноутбук находился на своем месте. Однако было очевидно, что пробравшийся в ее квартиру человек что-то искал. Осознание того, кто это был, пришло к девушке в тот момент, когда она увидела на столе записку. Почерк был совершенно другой, не тот, которым была написана предыдущая, и выражала собой эта записка самую настоящую угрозу: «Ворожей не оставляй в живых!». Шестым чувством девушка поняла, что теперь в покое ее не оставят. Впрочем, после такой записки об этом догадался бы даже дурак. Алексей. Ее лучший друг. Нет. Инквизитор… Девушка медленно положила записку на стол. Так же медленно подошла к ноутбуку и включила его. На экране высветилось окно ICQ. Лина набрала в графе «Поиск новых контактов» уже запомнившийся наизусть номер. Он-лайн.
Она: Привет. Это Лина, девушка с твоего концерта в Санкт-Петербурге, помнишь меня? Он: Да, конечно, привет. Как ты? Она: Хорошо. А ты? Он: Я тоже. Записываем новый альбом. Пауза. Она: Вообще-то все плохо… Мне нужна твоя помощь. Прости, что обращаюсь, но мне действительно нужно, чтобы ты мне помог. Он: Я тебя слушаю.
Лина вдохнула и выдохнула воздух. Он ей не поверит. Конечно же, он ей не поверит. Любой человек в здравом уме не поверил бы в такую путаную историю, которую она только что выложила ему. Вот сейчас она увидит, как цветочек в окне краснеет – контакт вышел в офф-лайн. Но вместо этого она увидела надпись – «печатает». Он что-то ей писал. Йонне вцепился пальцами в волосы, не зная, что ответить на послание этой странной девушки. Со стороны это казалось абсолютным безумием, сумасшествием, бредом, но не он ли сам видел в своем доме странную записку? Что же ей ответить?
Он: А что ты хочешь от меня? Она: Помощи и приюта. Я больше не могу оставаться здесь. Пауза. Вечность. Он: Хорошо. Когда ты сможешь быть в Хельсинки? Я встречу тебя на автовокзале. Она: Я напишу тебе sms, если ты мне дашь свой номер. Он: Пиши.
Зачем он согласился? Ему определенно не хотелось связываться с сумасшедшей, однако поздно махать кулаками после драки. Теперь она приедет. А может быть, она просто чокнутая фанатка, которая придумала гениальный план, чтобы просто оказаться рядом с ним? Он часто встречал таких девочек, готовых на все ради того, чтобы прыгнуть к нему в постель и задержаться там как можно дольше. Хотя эта девушка не была похожа на поклонницу его таланта или его внешности. Впрочем, посмотрев ей в глаза, он поймет, безумна она или нет. Остаток ночи Лина провела в сборах. Она кинула в небольшой рюкзак все, что могло понадобиться ей в дороге и на первое время пребывания в Финляндии – сменное белье, пару футболок, зубную щетку и пасту, зарядку для мобильного телефона, косметичку и дневник, без которого никуда не выезжала. В последнее время там появились записи о ее снах… Затем она достала из тайника загранпаспорт с, к ее счастью, действующей визой и все свои немногочисленные сбережения. Пересчитав деньги, девушка окончательно удостоверилась, что их хватит на некоторое время. Кинув все это тоже в сумку, она окинула прощальным взглядом квартиру, в которой жила с рождения. Сердце ее сжалось – покидать родной дом ей нисколько не хотелось, но желание остаться в живых оказалось сильнее. Лина закрыла за собою дверь и заперла ее на все замки. В автобусе, увозящим ее в северную страну оленей, Санта-Клауса и рок-звезд, ей приснился Йонне.
Йонне Аарон Лииматайнен уже около получаса стоял на автовокзале и ждал, когда же приедет эта странная девушка. За все это время его не раз и не два посещала мысль все бросить и поехать домой, но что-то удерживало его на месте. Наконец, подъехал небольшой микроавтобус, и оттуда, после всех пассажиров, вышла девушка. Хоть она и была в темных очках, Йонне мгновенно узнал Лину. - Привет, - он сам подошел к ней. - Привет, - она сняла очки, и в глянувших на него из-под густой рыжей челки глазах молодой человек прочел целую гамму чувств – от облегчения до тщательно спрятанного страха. Ее глаза были напуганными, радостными, настороженными, какими угодно – но только не сумасшедшими. Лина была абсолютно, безнадежно психически здоровой молодой женщиной. - Идем, - не зная, что еще сказать, Йонне взял ее за руку. – Мы поедем в Тампере, и ты мне обо всем расскажешь. Она только кивнула, но по тому, как тонкие пальцы сжали его ладонь, ей было очень, очень страшно. - Спасибо… - За что? – Он слегка приподнял брови. - За то, что поверил. Йонне пожал плечами. Он еще и сам не знал, поверил ли он ей, или наоборот, не поверил. Но он чувствовал, что эта девочка действительно верила в то, что рассказывала ему. Через три часа они прибыли в Тампере. Йонне открыл дверь и пропустил ее вперед, в квартиру. Лина нерешительно остановилась на пороге. Еще месяц или два назад она и подумать не могла, что вот так вот просто попадет в квартиру кумира тысяч пятнадцатилетних девочек, однако теперь она была здесь, и сам Йонне Аарон Лииматайнен стоял позади ее. Но их встреча была далеко не веселой. - Проходи, - молодой человек слегка подтолкнул ее в спину. – Не стой на пороге. Лина послушно прошла в гостиную. - Я приготовлю кофе, - юноша исчез на кухне. Девушка присела на диван. Теперь, когда он действительно привез ее к себе и готов выслушать, она не знала, что сказать ему, как рассказать о своих снах так, чтобы он поверил. Чтобы не посчитал ее безумной. Разговаривать с ним по ICQ было куда проще, тогда у нее было время подумать, решить, что сказать ему, но теперь… Теперь времени на раздумья не было. - Держи, - чашка кофе возникла прямо перед ней. – И говори все, что не смогла рассказать мне раньше. Лина взяла чашку обеими руками, грея почему-то озябшие руки о ее бока. Помолчала немного, пытаясь подобрать нужные слова. Йонне не торопил ее, просто тихо пил свой кофе, глядя в чашку. Наконец девушка подняла на него глаза и начала: - Ты знаешь, когда я ехала сюда, я не думала, что ты вот так вот сразу мне поверишь. Единственное, что мне нужно – это чтобы ты помог мне. Я не жду, что ты поверишь в то, что мне снится моя прошлая жизнь, что ты не посчитаешь меня чокнутой, но мне нужна твоя помощь. Я скрываюсь от людей, которые хотят убить меня. - Знаешь, это звучит так, будто бы ты перешла дорогу мафии, - Йонне издал ядовитый смешок. – Прости, - он поставил чашку на журнальный столик. – Я никак не могу поверить в то, что ты мне говоришь, это звучит несколько…необычно, - он снова кашлянул. – Вот. – Он взял ее одной рукой за подбородок и повернул ее лицо к себе. Лина вздрогнула, когда невероятно-голубые, пронзительные глаза начали изучать ее лицо. Йонне явно пытался понять, лжет она или говорит правду. - Прости, - юноша выпустил ее лицо и отвернулся. – Я… Я просто пытался понять, не сумасшедшая ли ты. Знаешь, эта история не кажется мне правдоподобной. Уж прости. - Мне бы она тоже не казалась таковой, расскажи мне об этом кто-нибудь, но когда видишь по ночам сны, от которых на ногах потом остаются синяки и кровоподтеки, вряд ли подумаешь, что это бред и галлюцинации. - Синяки? – Йонне приподнял изящную бровь. – Ты не могла бы мне их показать? Девушка немного замялась. Прошлым утром она обнаружила на теле кровоподтеки как от подзаживших ударов плетью. - Если тебе не трудно, приподними футболку у меня на спине, - совсем тихо попросила Лина. – Если они не исчезли, то ты их увидишь. Она почувствовала, как теплые пальцы коснулись кожи на спине. Почувствовала, как Йонне осторожно провел ладонью по заживающим кровоподтекам. Девушка прикрыла глаза, замирая под его прикосновениями. Они казались такими знакомыми, словно бы…из сна? Из сна… Сон теперь был не убежищем от земной суеты, но кошмаром наяву, который даже днем не желал заканчиваться. Который оставлял на ее теле свои следы. И пусть эти следы пропадали быстрее, чем если бы это были отметины от настоящих ударов, они были, и Лине невольно вспоминались истории о стигматах. Только это были совсем не стигматы… Это было нечто другое. Следы прошлой жизни. Следы, которых сейчас касались пальцы человека, которого она видит так близко второй раз в жизни. А ведь когда-то его руки дотрагивались до нее совсем иначе… - Тебе не больно? – Йонне слегка надавил на одну из отметин. - Нет, - еле слышно отозвалась она. – Я ничего не чувствую. Совсем. - Странно, - молодой человек опустил ее футболку вниз и слегка провел рукой по ее спине, призывая повернуться обратно к нему. – Я уже почти готов поверить тебе… - Он хотел продолжать, но звонок мобильного телефона прервал его речь. – Извини… Да, привет, Джей. Да, хорошо, да. Я скоро буду, - Йонне положил телефон в карман узких штанов и снова повернулся к своей неожиданной гостье. – Я должен уйти, у меня незапланированная репетиция. Пожалуйста, никуда не уходи из дома. Кухня и спальня для гостей в полном твоем распоряжении. Увидимся. – он неловко провел тонкими пальцами по ее щеке и, отшатнувшись, быстро прошел обратно в холл. Девушка слышала, как он возился там, влезая в кеды и матерясь из-за грязных шнурков, как он захлопнул дверь и запер ее на ключ… Она чувствовала себя в безопасности рядом с ним.
Отправлено: 06.05.09 07:04. Заголовок: Лина пишет: Такие р..
Лина пишет:
цитата:
Такие реакции меня пугают. Означает ли это то, что вам не понравилось?(
Нет, не означает, просто есть некоторые моменты, которые мне "режут глаз", буквально "вырезают"))))
Например, "Она старалась идти самостоятельно, но сломанные ноги не слушались ее, каждый шаг причинял мучения и невыносимую боль. " Прости, но как можно идти на сломанных ногах, да еще сломанных ОБЕИХ ногах???
"На нее надели драную рубашку и, босую, потащили по коридорам казематов" - до этого она что, была абсолютно голая или просто для усугубления на нее надели власяницу, забыли еще плетью для самобичевания снабдить...
"Семьдесят часов, а ее мучители, казалось, не знали устали и, тем более, пощады." доаа, она смотрела на часы, на песочные, так легче пытки переносятся и суставы болят всего лишь аЦки и на сломанных ногах можно не ползти от боли, а идти, хоть и спотыкаясь...
"Неприятные ощущение прошли, но слезы все никак не засыхали на ее щеках" -они должны были коркой что ли засохнуть? зацементировать лицо??
И так далее....
Извини, не сдержалась) Просто, я думаю, надо все же обращать внимания на такие вещи, а не на атмосферу казематов, это ляпы. Задумка хорошая, но исполнение......Сори, это только мое мнение))
Отправлено: 06.05.09 08:14. Заголовок: Лина, да, Давн прова..
Лина, да, Давн прова. Но а так в целом, фик правда очень хороший. Нам правда, очень нравиться. Пожалуйста, выложи весь рассказ циликом)) надеюсь ты его всё таки выложишь!!
Отправлено: 19.07.09 13:46. Заголовок: прочитала пока то,чт..
прочитала пока то,что есть..да..согласна..есть косяки..но с удовольствием и огромным интересно читается дальше и дальше..моменты пыток-сон когда-прям мороз по коже..и слезы на глаза наворачиваются..но не очень понятно что же в реале с ней будет..кто будет им гадить..но жду продолжения':) ты мастер интересностей:)
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума